Карл Май - На Диком Западе
Апсарок обманулся беззаботным видом Виннету и, как тигр, внезапно прыгнул на него, готовый нанести ему смертельный удар; но быстрее молнии Виннету бросился к нему навстречу и со страшной силой ударил апсарока рукояткой ножа в плечо. Апсарок пошатнулся, и нож вылетел у него из руки. Не давая ему времени опомниться, Виннету отбросил свой нож и, схватив руку апсарока, с такой силой повернул ее, что вывихнул Громовому Удару руку. Затем тотчас же он кулаком ударил противника в живот — тот упал на землю, повиснув на руке у ствола липы.
Несколько секунд лежал апсарок неподвижно, и этого было достаточно для Виннету. Схватить свой нож, разрезать ремни, привязывающие его к дереву, и стать коленом на грудь противника было для него делом одной секунды.
— Признаешь ли ты себя побежденным? — спросил он.
— Зарежь меня, — простонал апсарок и, бросив взгляд страшной ненависти на Виннету, закрыл глаза.
Но Виннету поднялся, перерезал ремни побежденного и сказал:
— Встань! Я тебя не убью.
— Я не могу жить, я побежден!
Тут подошел к нему Ойт-Е-Ке-Фа-Вакон и приказал гневно и презрительно:
— Встань! Ты поступил как мальчишка. Ступай к волкам и живи с ними. Тебе запрещено возвращаться в родной вигвам!
Громовой Удар поднялся и взял свой нож.
— Великий Дух не дал мне победить, — сказал он, — и я не пойду к волкам. У меня есть нож, чтобы окончить свою жизнь, которую я не приму в дар. Но прежде я посмотрю, как ты справишься с врагом.
Он прошел несколько шагов и уселся на траве в стороне от своих. Никто из апсароков не бросил на него взгляда.
Жребий, кинутый между Разящей Рукой и Ойт-Е-Ке-Фа-Ваконом, решил в пользу последнего, именно апсарока привязали левой рукой к дереву, а Разящую Руку — правой.
Разящая Рука был так же хладнокровен, как Виннету.
— Начинай! — сказал апсарок.
Разящая Рука с силой вонзил свой нож в ствол липы и ответил:
— Я отказываюсь от этого оружия. И все же ты будешь побежден при первом ударе. Я начинаю!
Он замахнулся и бросился на гиганта. Тот хотел его ударить ножом, но Разящая Рука молниеносно отскочил назад, и удар попал в воздух. Еще одно внезапное движение Разящей Руки, и его кулак с такой силой ударил противника по виску, что тот, не испустив ни звука, повалился на спину без памяти.
Когда Виннету победил Громовой Удар — апсароки были спокойны; но теперь они дико завыли и, не пытаясь завладеть оружием и не обращаясь в бегство, побрели к месту, где сидел Громовой Удар. Все сели около него, не исключая даже апсарока, сторожившего оружие.
Между тем Разящая Рука перерезал ремни и подошел к Ойт-Е-Ке-Фа-Вакону. Тот в это время открыл глаза и, увидев, что Разящая Рука перерезал его ремни, вскочил на ноги. Он на мгновение застыл в ужасе. Затем он повернулся, чтобы сесть около своих братьев, но его удержал Разящая Рука.
— Скажи своим братьям, — произнес он, — что они наши друзья. Пусть Кантэ-пета возвратится мирно в свой вигвам. И он, и его братья получат новые лекарства.
Краснокожий не мог вымолвить слова от удивления.
— Как? — спросил он наконец. — Ты меня знаешь?
— Да, у тебя ведь не хватает уха: ты Кантэ-пета!
— Откуда ты знаешь, что у Кантэ-пета нет уха?
— От своего брата, с которым я встретился на Кротовой горе.
Тут апсарок совершенно преобразился.
— Как! — воскликнул он. — Если ты говоришь правду, то ты — Нон-Пай-Клама, которого белые называют Разящая Рука?
— Да, я Разящая Рука!
При этом имени все апсароки поднялись с земли. От уныния не осталось и следа.
— Если ты Разящая Рука, — сказал апсарок, — то еще не оставил нас Великий Дух. Быть побежденным тобою — не есть срам. Я буду жить.
— И Громовой Удар будет жить, его победил Виннету — вождь апачей.
Почтительным молчанием ответили на эти слова апсароки.
Виннету подошел к Громовому Удару и сказал:
— Апсароки наши друзья. Мы выкурим с ними трубку мира.
— Да, — подтвердил Разящая Рука, — и мы скажем вам, у кого находятся ваши лекарства. Мы даже проведем вас к похитителям.
— Кто же воры?
— Отряд сиу-оглала, которые направились к горам Желтой реки.
— Как! — воскликнул вождь апсароков. — Это были оглала? О, я узнаю в этом руку Великого Духа! Наконец-то напал я на след врага и отомщу собаке, вождю их! Он отрубил мне ухо! Настал час мщения!
Страшно было смотреть на гиганта. Глаза его сверкали, и он потрясал ножом в воздухе.
— А теперь, — продолжал он, — сядем у Костра Советов. Мы — друзья ваши, и следовать за такими знаменитыми мужами — великая честь для наших воинов!
Таким образом, враги были обращены в друзей и число участников предприятия значительно возросло.
Глава девятая
ПОПАЛИСЬ!
«Сенат и конгресс Соединенных Штатов Америки отдают местность на территории Монтана близ истоков реки Иеллоустон в общественное пользование в качестве парка или увеселительного места. Всем без исключения воспрещается селиться или строиться на означенной местности, и парк должен находиться под контролем и заведованием Министерства внутренних дел».
Так гласит закон, принятый конгрессом 1 марта 1872 года. Закон этот, следствием которого был подарок народу, — подарок, о величии которого никто не подозревал, прошел благодаря профессору Хайдену, который первым исследовал эту страну чудес, носящую теперь название Национального парка.
Бурные реки, величавые Скалистые горы пересекают эту дикую местность, занимающую девять тысяч пятьсот квадратных километров. Чистый горный воздух ее и многочисленные минеральные источники могли бы принести немало пользы страждущему человечеству. Дикие гейзеры гигантскими фонтанами возносятся в облака, стеклянные скалы переливаются всеми цветами радуги.
Тихие прелестные озера, на которых отдыхает глаз наблюдателя, сменяют дикие лощины, леса, долины, усеянные опалами, яшмой, агатами и халцедонами.
В этой дикой местности у истоков реки Иеллоустон горело несколько костров. Общество, как предвидел Разящая Рука, перешло Иеллоустон и на следующее утро собиралось направиться к Огненной реке, где кипели гейзеры, которые индейцы называли Кун-туи-темба (то есть Пасть Ада), и где была могила вождя, которая и являлась целью путешествия.
Последнее подвигалось гораздо скорее, чем можно было предполагать. Хотя цель уже была близка, оставалось еще три дня до полнолуния, и Разящая Рука был убежден, что сиу еще не появлялись здесь.
— Они едва ли еще достигли Кольцовой горы, — заметил он в разговоре, — и мы от них в безопасности.
