Джеймс Купер - Следопыт
— Направо кругомъ! провалился квартирмейстеръ, воскликнулъ маіоръ съ задушевнымъ смѣхомъ. — Теперь споръ о славѣ только между Гаспаромъ и Слѣдопытомъ.
— А чѣмъ долженъ кончиться опытъ? спросилъ послѣдній: — послѣдуетъ за за нимъ проба съ двумя картофелинами или же рѣшится центромъ и кожей?
— Центромъ и кожей, если видна будетъ замѣтная разница, возразилъ маіоръ, — если нѣтъ, то потребуется двойной выстрѣлъ.
— Слѣдопытъ, это для меня страшная минута! прошепталъ Гаспаръ, медленно приближаясь къ стрѣльбищу.
Съ удивленіемъ взглянулъ Слѣдопытъ на своего молодаго друга, попросилъ маіора имѣть минуту терпѣнія и отвелъ Гаспара немного въ сторону, такъ, чтобы разговоръ ихъ не былъ никѣмъ услышавъ.
— Гаспаръ, вы, кажется, очень принимаете къ сердцу это дѣло, сказалъ честный охотникъ, пристально смотря молодому человѣку прямо въ глаза.
— Да, Слѣдопытъ, возразилъ молодой человѣкъ: сознаюсь, что никогда еще чувства мои не были въ такомъ напряженномъ состояніи.
— Такъ вы требуете, чтобъ я былъ побѣжденъ, я, старый, испытанный и вѣрный другъ вашъ? И это на моемъ же полѣ? Видишь, мой другъ, умѣть стрѣлять — это мой талантъ, и никакая обыкновенная рука не можетъ со мной помѣряться.
— Я это знаю, Слѣдопытъ, очень хорошо знаю, но…
— Ну, что же, но? говори прямо, какъ съ другомъ!
— Ну, чтобъ сказать правду… я бы хотѣлъ…. я бы хотѣлъ имѣть возможность поднести Маріи шляпку.
Слѣдопытъ съ удивленіемъ посмотрѣлъ сперва на молодаго человѣка, а потомъ задумчиво опустилъ глаза къ землѣ.
— Такъ къ этому вы стремитесь, наконецъ, сказалъ онъ:- но, Гаспаръ, это никогда не удастся вамъ при двойномъ выстрѣлѣ.
— Да, я знаю, и это-то меня и мучаетъ.
— Что за странное, однако, созданіе человѣкъ! воскликнулъ честный охотникъ: — мучится такими предметами, которые не касаются его дарованій, и легкомысленно обращается съ благодѣяніями Провидѣнія! Но ничего! Становитесь на позицію, и слушайте: я долженъ по крайней мѣрѣ задѣть кожу, ибо иначе мнѣ нельзя будетъ показать здѣсь глазъ. Поэтому, соберитесь съ духомъ.
— Я приложу столько старанія, какъ будто дѣло идетъ о моей жизни.
Гаспаръ выступилъ, а Слѣдопытъ повторилъ:- Что за чудное созданіе человѣкъ! Онъ пренебрегаетъ собственными дарованіями и жаждетъ чужихъ.
Между тѣмъ картофелина полетѣла кверху; Гаспаръ выстрѣлилъ, и послѣдовавшее затѣмъ восклицаніе обнаружило, что пуля его такъ близко прошла отъ центра, что выстрѣлъ долженъ быть серединнымъ.
— Это достойный васъ соискатель, Слѣдопытъ, съ удовольствіемъ сказалъ маіоръ Дунканъ, когда охотникъ занялъ позицію: — я надѣюсь, что мы еще увидимъ пару блестящихъ выстрѣловъ при вторичномъ испытаніи.
— Что за странное созданіе человѣкъ! пробормоталъ про себя Слѣдопытъ, не обращая вниманія на слова маіора.
Картофелина полетѣла, и выстрѣлъ раздался въ ту самую минуту, когда маленькая цѣль, казалось, остановилась въ воздухѣ. Слѣдопытъ, повидимому, цѣдился очень старательно, и тѣмъ сильнѣе было удивленіе тѣхъ, которые подняли картофель.
— Два отверстія на одной сторонѣ? спросилъ маіоръ.
— Кожа! кожа! прозвучалъ отвѣтъ: только кожа задѣта.
— Это что значитъ? спросилъ Дунканъ. Такъ честь всего дня принадлежитъ Гаспару?
— Шляпа его! покачивая головой, возразилъ Слѣдопытъ, и спокойно удалился со стрѣльбища. — Что за созданіе смертный человѣкъ! онъ никогда не доволенъ своими дарованіями, и постоянно стремится къ тому, въ чемъ отказало ему Провидѣніе.
Такъ какъ Слѣдопытъ не прострѣлилъ картофелины, а только задѣлъ кожу ея, то призъ присужденъ былъ Гаспару, который, съ сіявшимъ отъ удовольствія лицомъ, поднесъ его Маріи.
— Благодарю васъ за подарокъ, Гаспаръ, краснѣя сказала она: — онъ будетъ служить мнѣ воспоминаніемъ о той опасности, которой я избѣгла, благодаря вамъ и Слѣдопыту.
— Довольно объ этомъ, милое дитя, сказалъ послѣдній. — Пойдемте, Гаспаръ, и посмотримъ, чѣмъ-то отличаются другіе.
Оба пріятеля отошли, но дальнѣйшее состязаніе доставило мало удовольствія. Были, правда, хорошіе выстрѣлы, но ни въ какомъ случаѣ не могли сравниться съ только-что описанными подвигами, и скоро стрѣлки предоставлены были самимъ себѣ. Дамы вернулись въ крѣпость, и Марія также направлялась туда, когда къ ней подошелъ Слѣдопытъ. Онъ держалъ въ рукахъ ружье, которымъ стрѣлялъ въ этотъ день. Глаза его были не такъ дружественны, какъ прежде, и имѣли непостоянное и мрачное выраженіе. Вдругъ послѣ нѣсколькихъ незначительныхъ словъ, онъ устремилъ рѣзкій взглядъ свой на дѣвушку и сказалъ:
— Гаспаръ выигралъ для васъ эту шляпку, не слишкомъ напрягая свои природныя дарованія.
— Но все-таки онъ хорошо держался.
— Да, безъ сомнѣнія. Пуля славно пронизала картофелину, и никто не могъ сдѣлать больше, хотя и другіе способны были исполнить то же самое.
— Но никто не исполнилъ! возразила Марія съ нѣкоторой живостью, въ которой тотчасъ раскаялась, когда увидѣла болѣзненный взглядъ честнаго охотника, не мало огорченнаго ея словами.
— Да, Марія, это правда, никто этого не исполнилъ; но я не вижу причины измѣнять моимъ дарованіямъ — тѣмъ не менѣе вы должны видѣть, что здѣсь можетъ быть исполнено. Видите этихъ птицъ, которыя летаютъ надъ нашими головами?
— Конечно, Слѣдопытъ, ихъ слишкомъ много, чтобъ не замѣтить.
— Ну, хорошо! здѣсь, гдѣ онѣ летятъ наискосокъ другъ другу, поспѣшно сказалъ онъ, взводя курокъ и подымая ружье: — эти двѣ, эти двѣ,- смотрите, Марія!
Съ быстротою мысли, онъ приложился въ ту самую минуту, когда двѣ птицы пришли на одну линію, имѣя между собою разстоянія нѣсколько локтей; раздался выстрѣлъ и пуля прострѣлила обѣ жертвы. Только-что птицы упали въ озеро, какъ Слѣдопытъ опустилъ ружье на землю и захохоталъ своимъ обыкновеннымъ задушевнымъ смѣхомъ. На лицѣ его исчезли всякій слѣдъ неудовольствіи или оскорбленной гордости.
— Видите, милое дитя, это то, что я называю выстрѣломъ, сказалъ онъ. И теперь, когда вы видѣли, какъ я могу стрѣлять, я охотно предоставляю честь этого дня Гаспару. Онъ не сдѣлаетъ подобнаго выстрѣла.
Затѣмъ, дружески поклонившись Маріи, онъ удалился, и быстрыми шагами исчезъ за валами укрѣпленія.
Глава четвертая
Нѣсколько часовъ спустя послѣ разсказаннаго событія, Марія, Капъ и Слѣдопытъ стояли на одномъ изъ бастіоновъ, съ котораго представлялся восхитительный видъ на блестящую зеркальную поверхность озера, и разговаривали о великолѣпіи чудной водной плоскости, которую одинъ Капъ не хотѣлъ признать, по своему обыкновенію.
