Карл Май - Сокровище Серебряного озера
— Момент, кажется, благоприятный. Видишь Олд Шеттерхэнда?
— Да. Вон он там, первый.
— Ползи к нему и заляг неподвижно, будто ты тоже связан!
— А ты?
— Я отправлюсь к Олд Файерхэнду и Виннету — они лежат с другой стороны.
— Это опасно!
— Не больше, чем здесь. Какова будет радость Олд Шеттерхэнда, когда он снова получит свой штуцер! Давай быстрей!
Хромому Френку не нужно было преодолевать никаких больших расстояний — он прополз не больше восьми шагов. Теперь пламя костра билось так низко, что казалось, будто огонь почти погас. Стало темно, и различить фигуры пленников было невозможно. Один из часовых подошел к огню, чтобы подложить нового хвороста, но прежде чем занялся огонь, Дролл и Френк воспользовались темнотой и оба к этому моменту находились на месте.
Френк лежал рядом с Олд Шеттерхэндом. Он вытянул ноги, словно был связан, пододвинул своему соседу штуцер — «генри» и подтянул руки так, чтобы часовые думали, что они у него привязаны к телу.
— Френк, ты? — спросил Олд Шеттерхэнд тихо, но без удивления в голосе. — Где Дролл?
— Он лежит на той стороне, рядом с Виннету и Олд Файерхэндом.
— Слава Богу, что вы нашли следы и смогли прийти до рассвета.
— Вы знали, что мы придем?
— Конечно! Когда эти парни разожгли костер, я успел заметить, что среди пленных вас нет.
— Мы все же могли еще находиться в расщелине и быть схвачены позже!
— Хо! Краснокожие искали там мое ружье. Я испугался, что они найдут вас, но они вернулись ни с чем. Мой штуцер исчез — это сказало мне все. Я так был убежден, что вы не оставите нас, что даже угрожал Большому Волку смертью.
— Вот это отвага!
— Дорогой Френк, только отважным принадлежит весь мир!
— Да, отважным и Хромому Френку. Разве я подвел себя под трибунал? Разве мы не выполнили пиццикато 52 наши товарищеские обязанности?
— Вы вели себя великолепно, просто превосходно!
— Да, без нас вы бы пропали!
— Не совсем так. Ты знаешь, что я считаю свою игру проигранной лишь тогда, когда действительно нет выхода. Но здесь остались не просто карты, но еще и козыри. Если бы вы не пришли, мы должны были освободиться другим способом. Вот, смотри!
Френк глянул на охотника и увидел, что тот показывает ему свободную правую руку.
— Эту руку я уже освободил, — продолжил он, — другая стала бы свободной через четверть часа. У меня в маленьком потайном кармане перочинный ножик, который перешел бы из рук в руки, и в короткое время мы все перерезали бы ремни. Потом быстро выскочили бы к оружию, которое лежит на той стороне, у вождей…
— Вы и это знаете?
— Я был бы плохим вестменом, если бы не смог уйти. Без оружия нам не спастись, следовательно, я с самого начала обратил внимание, куда они его дели. Теперь прежде всего я должен знать, как вы здесь оказались. Вы преследовали краснокожих?
— Нет, что вы. Мы ведь намного раньше, чем они, ушли прочь из каньона.
— Чтобы наблюдать за ними и идти следом?
— Тоже нет. Мы просто удирали вниз по каньону, пока не попали в боковую долину, в которой смогли компрометироваться. Мы имели намерение — потом, на рассвете, идти по следам краснокожих, чтобы узнать, что мы можем для вас сделать.
— А, так, стало быть, это не ваша заслуга, что вы нашли этот лес?
— Нет, лес мы не заслужили. Но, поскольку нам его подбросил случай, пожалуй, вы не в обиде, что мы нанесли вам маленький визит?
— Ты иронизируешь.
— Немного. Тем самым я хотел бы только заключить, что ассимилировать сюда, к вам, через лес и сквозь ряды этих краснокожих нам было ох как нелегко!
— Это я ценю по достоинству, дорогой Френк. Вы рискнули ради нас своей жизнью, и мы никогда этого не забудем. В этом плане можешь быть спокоен. Но подтяни свое ружье ближе к себе! Его могут легко заметить. И дай мне твой нож, чтобы я освободил соседа, который передаст его дальше.
— А потом, когда избавимся от веревок? Что мы станем делать потом? Сначала к оружию, потом к коням и бежать?
— Нет, мы останемся.
— Дьявольщина! Вы это серьезно? Останемся здесь! И это называется вашим спасением?
— Да.
— Благодарю! Таким образом, эти парни сделали замечательное дело, поскольку, когда поутру взойдет любимое солнышко, оно посветит на двух новых пленников.
— Мы не будем в плену. Если бы мы взяли оружие, а потом побежали к лошадям, все это произошло бы так быстро, что возникла бы ужасная неразбериха. Никто за такое короткое время не нашел бы ни ружья, ни ножа, ни остального. Краснокожие обрушились бы на нас, прежде чем мы смогли бы достичь коней. А кто знает, оседланы ли они? Нет, мы должны сразу же прикрыться нашими щитами.
— Щитами? Я же не рыцарь Кунибольд фон Ойленшнабель 53, у меня нет никаких доспехов и никакого щита! А если вы пользуетесь этими словами гектоэтрически, я попрошу о даче разъяснения, что я должен понимать под щитом?
— Вождей.
— А, шляпа! — Френк едва не повысил голос, но вовремя опомнился. — Конечно же, это грандиозная мысль!
— Не грандиозная, а вполне естественная. Мы захватим вождей и сразу будем в безопасности, потому что в этом случае ничего с нами не произойдет. Теперь тихо. Огонь снова поутих, и часовые, пожалуй, не увидят, что мы двигаем руками.
Охотник перерезал веревки и сделал то же самое со своим соседом. Тот передал нож дальше. Нож Дролла тем временем уже шел по рукам с другого края. Потом из уст в уста тихо был передан приказ Олд Шеттерхэнда, что все должны спешить к вождям, как только он погасит пламя.
— Погасить пламя? — пробормотал Френк. — Как вам это удастся?
— Смотри внимательно и увидишь! Костер должен быть погашен, иначе в нас попадут пули часовых.
Теперь все лежали наготове. Олд Шеттерхэнд ждал, пока человек у костра, который снова сидел рядом, подбросит в него дров, что на короткое время приглушит пламя. Когда момент настал, Олд Шеттерхэнд вскочил, кинулся к юта, ударил его кулаком по голове и бросил в костер. Три или четыре раза перекатившись через огонь, тело потушило слабое пламя, оставив лишь пепелище. Это произошло так быстро, что прежде чем часовые поняли, что случилось, поляна погрузилась во мрак. Индейцы испустили предупреждающие крики слишком поздно, ибо пленники уже проникли через лес к озеру. Олд Шеттерхэнд бежал впереди всех, за ним — Виннету и Файерхэнд.
Вожди все еще сидели, совещаясь, у своего костра. Для них, задумавших и обсуждавших немыслимые муки, от которых должны были умереть белые и апач, это было приятным занятием. Они, правда, услышали крики часовых и одновременно увидели фигуры освобожденных пленников, приближающихся к ним, но и рта не успели раскрыть, как несколько секунд спустя были брошены на землю, разоружены и связаны.
