Чарльз Керк Монро - Перо фламинго
На гарнизон форта угнетающе подействовала болезнь коменданта. Вдобавок и голод давал себя чувствовать. Недовольные поговаривали о том, что следует принудить Лодоньера покинуть форт и Новый Свет и вернуться во Францию на корабле, который они построят из имеющихся материалов. Солдаты посмелее открыто призывали к мятежу.
Во главе этих недовольных стоял старый друг Ренэ, Симон Оружейник. Он всегда любил поворчать, а после побега Ренэ его посадили на один день на гауптвахту за то, что он покинул свой пост. Этот арест его оскорбил, и он открыто принял сторону мятежников.
Вследствие болезни Лодоньера и почти всех офицеров обязанности коменданта форта перешли к художнику Ле Муану. Как-то утром, когда он работал в своей комнате, явился Симон Оружейник, а за ним чуть ли не весь гарнизон. Старый солдат отдал честь и сказал:
– Господин Ле Муан, пожалуйста, выслушайте нашу просьбу и доведитеее до сведения коменданта.
– Слушаю, – отозвался Ле Муан, не скрывая своего удивления. – Говори скорее и возвращайся на свой пост.
– Мы умираем с голоду! – начал Симон.
– Правда, живем мы впроголодь, – сказал Ле Муан, – но будем надеяться на лучшее.
– Мы умираем от лихорадки.
– Отчасти и это правда.
– Нам грозит нападение индейцев.
– У нас крепкие стены, мы будем защищаться.
– Никто не знает, для чего мы забрались сюда, в эти чужие края. Помощь придет, когда кости наши сгниют в земле.
– Адмирал Жан Рибо обещал прийти нам на помощь, – ответил художник. – Он сдержит слово.
– Золота в этой стране нет, а людям нечем здесь прокормиться.
– И однако племя вождя Микко живет здесь и не голодает. Что же касается золота, то, быть может, мы еще найдем его.
Ничего на это не ответив, Симон продолжал:
– Передайте коменданту, что мы хотим построить корабль и вернуться на родину. Мы просим его, как только он поправится, увезти нас из этой проклятой страны.
Эти жалобы и просьбы встревожили Ле Муана. До сих пор он понятия не имел о настроении гарнизона. Долго уговаривал он солдат отказаться от безумной затеи, вернуться к исполнению своих обязанностей и терпеливо ждать подкрепления из Франции. Но Симон Оружейник, говоривший от лица всего гарнизона, настоял на том, чтобы Ле Муан передал их требование Лодоньеру.
Лодоньер пришел в негодование, и только болезнь помешала ему вскочить с постели и выйти к мятежникам. Был он человек упрямый и настойчивый и никогда не шел на уступки. Он поручил Ле Муану передать солдатам, что ему, Лодоньеру, приказано было основать здесь форт и ждать дальнейших распоряжений; пока эти распоряжения не получены, он страны не покинет. Солдатам он приказывает заняться укреплением форта и готовиться к нападению, которое следовало ожидать со стороны южных индейских племен. Когда Ле Муан передал солдатам эти слова, Симон Оружейник сказал:
– Господин Ле Муан, от коменданта мы другого ответа и не ждали. Будьте добры, скажите ему, что всем нам дорога жизнь и мы будем готовы отразить нападение индейцев. Но в то же время мы позаботимся о том, чтобы ускорить и наш и его отъезд из этой страны.
Снова отдав Ле Муану честь, старый солдат повернулся и вышел, а за ним последовали все остальные.
Ле Муан отправился с докладом к Лодоньеру и так его взволновал, что к вечеру больному стало хуже. Всю ночь он бредил, звал Ренэ Дево и просил его не уходить к индейцам.
Между тем солдаты в тот же день принялись за работу и начали строить маленькое судно, на котором надеялись переплыть океан.
Работали они с таким рвением, что меньше чем через - месяц корпус судна был закончен, и оставалось только спустить его на воду.
Несколько отрядов вышли из форта добывать лес для мачт, смолу, чтобы просмолить судно, а также запастись рыбой и дичью для далекого путешествия. Но охота и рыбная ловля шли неудачно. А в форте иссякли последние запасы маиса, и гарнизон питался исключительно рыбой и почками пальмы, заменявшими хлеб. Приготовлять их белые научились от индейцев.
Ровно через месяц после бегства Ренэ на солдат, работавших в лесу, внезапно напали индейцы. Было их так много, что французы, потеряв несколько человек, в смятении бежали.
Индейцы преследовали их до самых ворот форта, но здесь были остановлены сильным артиллерийским огнем. Пушечные выстрелы они слышали впервые; в ужасе обратились они в бегство и спрятались в чаще леса.
К вечеру индейцы высыпали на опушку леса и расположились вокруг холма, где несколько недель назад племя Микко справляло праздник Зрелого Маиса.
Увидев их, Симон Оружейник, возглавлявший теперь гарнизон, решил дать бой.
Лихорадка и недоедание вывели из строя многих солдат и Симон мог набрать только пятьдесят человек, способных держать в руках оружие. Но его это нимало не смутило. Он считал, что пятидесяти человек более чем достаточно.
Смело вывел он горсточку людей из форта и двинулся к холму, вокруг которого собрались индейцы.
Внезапно французы увидели, что окружены со всех сторон. Индейцы выскакивали из-за каждого дерева, из-за каждого куста. Симон не заметил, как они подкрались сзади.
Маленький отряд попал в засаду и убедился в этом, лишь услышав свист стрел и копий, рассекавших воздух. В то же время раздался оглушительный дикий вой, который испугал французов не меньше, чем пушечные выстрелы индейцев.
Зная, что единственная надежда на спасение в быстром отступлении, Симон сделал отчаянную попытку прорваться назад, к форту. Но отряду в пятьдесят человек трудно было справиться с лавиной индейцев, и, казалось, ни один из французов не уцелеет.
Измученные неравной борьбой, они пришли в отчаяние, как вдруг положение резко изменилось: кто-то напал на индейцев с тыла, и они, охваченные паникой, обратились в бегство.
Не пытаясь узнать, кто пришел им на помощь, солдаты поспешили вернуться в форт.
XI. ВОЗВРАЩЕНИЕ РЕНЭ
Ренэ Дево в изнеможении бросил весла и опустился на дно лодки. Стрела, пущенная Читтой, вонзилась ему в плечо и причиняла мучительную боль. Словно сквозь сон сознавал он, что они спасены и находятся среди друзей. Смутно он чувствовал, как его осторожно подняли и понесли куда-то. Он потерял сознание, и обморок перешел в глубокий сон.
Когда он снова открыл глаза, легкий ветерок обвевал его лицо, и чья-то рука приглаживала ему волосы. Приподнявшись, он увидел Нэтлу, сестру Хас-се; она сидела подле него и обвевала его связкой душистых трав.
Когда он сделал попытку встать, она мягко удержала его и вышла. Через секунду она вернулась, а вслед за ней в хижину вошел Хас-се. Убедившись, что Ренэ чувствует себя гораздо лучше, он просиял от радости. От него Ренэ узнал, что индейцы, явившиеся на зов Хас-се, на минуту задержались, расспрашивая, кто преследователи и много ли их. Этой задержкой воспользовались Кат-ша и Читта. Быстро уплыли они вверх по течению, и невозможно было отыскать их в лабиринте каналов, пересекающих великие болота.
