Даниэль Дефо - Всеобщая история пиратов
Эвери изменил имя и остался жить в Биддифорде, стараясь не выделяться, дабы не привлекать к себе внимания. Он дал знать о своем местопребывании одному или двум родственникам, которые приезжали его навестить. Через некоторое время он потратил данную ему толику денег, однако от купцов ничего не было слышно. Он забросал их письмами, и после многих настойчивых напоминаний они выслали ему небольшую сумму денег, которая, однако, не могла даже покрыть его расходы. В общем, те деньги, которые они время от времени высылали, были столь ничтожны, что их ему не хватало даже на хлеб, да и ту малость не удавалось выбить без великих хлопот и назойливых напоминаний, вследствие чего, измученный таковым существованием, он тайно отправился в Бристоль, чтобы лично переговорить с купцами; но вместо денег он получил ошеломляющий отказ, ибо, когда он попросил их рассчитаться с ним, они быстро заткнули ему рот, пригрозив разоблачением. Воистину, купцы сии были такими же пиратами на суше, каким он сам был на море!
Испугался ли Эвери этих угроз, или заподозрил, что кто-нибудь в Бристоле может узнать его, нам неведомо. Однако он немедля направился в Ирландию, и уже оттуда весьма настойчиво требовал с купцов своих денег. Однако требования сии остались без ответа, и постепенно он опустился до нищеты. Доведенный до крайности, он решился вернуться и бросить купцам вызов – а там будь что будет. Он сел на торговое судно, на коем добрался до Плимута, а оттуда пешком направился в Биддифорд; но через несколько дней по прибытии заболел и умер. Денег, что при нем оказались, не хватило даже на гроб.
Итак, я рассказал вам все, что мог собрать достоверного относительно этого человека, отбросив пустые слухи, которые наделяли его фантастическим могуществом. На самом деле его деяния были гораздо менее значительны, чем у других пиратов, ему подобных, хотя имя его и наделало в мире гораздо больше шума.
Теперь вновь вернемся к тем двум шлюпам, которые Эвери покинул у Мадагаскара, и расскажем читателю о том, что с ними сталось.
Мы уже говорили о ярости и панике, охватившей команды шлюпов, когда они увидели, что Эвери скрылся. Тем не менее, они продолжали идти прежним курсом, ибо некоторые из них все еще надеялись, что он просто потерял их в ночи и что они обнаружат его в условленном месте. Но когда они прибыли туда и так и не дождались о нем никаких известий, их надежды растаяли. Пришло время решать, что делать дальше, ибо запасы провизии были у них на исходе; и хотя на берегу было много риса и дичи, а в реках много рыбы, все это недолго сохранялось бы на борту корабля, не будучи предварительно просоленным, изготовить же подходящую соль у них не было возможности. Посему они не могли продолжать плавание и подумывали о том, чтобы остаться на острове, с каковою целью разгрузили свои шлюпы, соорудили из парусов палатки и разбили лагерь, при том, что у них доставало амуниции и имелось большое количество ручного оружия.
На острове их ждала встреча с земляками – экипажем приватирского шлюпа, коим командовал капитан Томас Тью[28]. Дабы объяснить, как они туда попали, нам придется сделать небольшое отступление.
Капитан Джордж Дью и капитан Томас Тью, по распоряжению тогдашнего губернатора Бермудских островов, направились к устью реки Гамбия, в Африку. Там, воспользовавшись советами и помощью агентов Королевской Африканской Компании[29], им надлежало попытаться захватить французскую факторию[30] в Гури, расположенную на побережье. Через несколько дней после отплытия во время жестокого шторма на корабле капитана Дью сломалась мачта; сверх того, он потерял из виду корабль сопровождения. Таким образом, Дью пришлось повернуть обратно, дабы произвести ремонт; Тью же, вместо того, чтобы продолжать плавание, повернул к мысу Доброй Надежды и, обогнув означенный мыс, взял курс на Баб-эль-Мандебский пролив, по коему лежит путь в Красное море. Здесь он повстречал большой корабль с богатым грузом, направлявшийся из Индии в Аравию, с тремя сотнями солдат на борту, не считая моряков. Тем не менее, Тью постарался взять его на абордаж, в чем вскоре преуспел; и, как говорят, его людям досталось с того приза около трех тысяч фунтов на каждого[31]. От пленных с того судна они узнали, что еще пять кораблей с богатым грузом вскоре проследуют тем же путем, каковые суда Тью собрался атаковать, хотя те были весьма хорошо вооружены, и, несомненно, сделал бы это, если бы старшина-рулевой, и прочие с ним, не отстранили его от власти.[ – – ]Сии разногласия посеяли вражду среди команды, так что они решили покончить с пиратством и отправиться на Мадагаскар, который сочли наиболее подходящим для себя местом. Там они хотели остаться и наслаждаться тем, что уже имеют.
Что до самого капитана Тью, он с несколькими своими сторонниками направился на Род-Айленд, где и обрел покой[32].Таковы были те люди, которых наши пираты повстречали на острове.
Должно заметить, что туземцы Мадагаскара относятся к неграм и отличаются от негров Гвинеи длинными волосами, а кожа у них не столь черна и не блестит подобно гагату[33]. У них бесчисленное множество князьков, которые постоянно воюют между собой. Пленников они обращают в рабство, а затем или продают их, или предают смерти – как им захочется. Когда пираты впервые поселились среди туземцев, сии князьки всячески обхаживали их сообщество, склоняя вступать в союзы то с одним, то с другим из них, но чью бы сторону они ни принимали, они всегда были уверены в победе, ибо у негров не было огнестрельного оружия, да никто из них и не знал, как им пользоваться. В конце концов, сии пираты стали внушать неграм такой ужас, что достаточно было двоим или троим из них только показаться на стороне тех, перед кем они приняли обязательства, как противная сторона в страхе бежала, даже не пытаясь вступить в бой.
Этим они не только запугали туземцев, но и приобрели над ними власть. Всех военнопленных они обращали в своих рабов, брали в жены самых красивых негритянок, причем не одну и не двух, а столько, сколько им хотелось, так что каждый из них владел таким же большим сералем[34], как и владыка Константинополя. Их рабы трудились на рисовых плантациях, ловили рыбу и выполняли прочие работы. Кроме того, в услужении у них находилось множество туземцев, кои прибегли к их покровительству, дабы обезопасить себя от треволнений или нападения со стороны воинственных соседей. Этим они снискали себе большое уважение. Теперь они жили отдельно друг от друга, каждый со своими женами, рабами и служителями, словно удельные князья; но поскольку власть и достаток часто становятся причиною раздора, они временами ссорились между собою и нападали друг на друга, каждый во главе своей собственной армии; и в тех междоусобных войнах многие из них были убиты. Но случилось событие, которое вновь побудило их объединиться ради общей безопасности.
