Владимир Трошин - Любимцы Богини
Командующий флотилии, с облегчением услышав от политработника сообщение об окончании выступления, спросил у зала:
– А, что Вы можете предложить, товарищи офицеры?
Разморенный жарой зал молчал. Наконец, кто-то в первых рядах поднял руку.
– Представьтесь! – Среднего роста, упитанный капитан-лейтенант назвал себя.
«Сейчас чего-нибудь ляпнет!» – подумал Лавров. Кое-чего об этом помощнике командира корабля он знал. Бывший помощник командира К-30 Коля Павлюченко, высокий, черноволосый красавец-хохол, будучи на классах в Ленинграде, каким-то образом сошелся с его женой. По окончании классов, он был назначен на подводный ракетоносец, на должность старшего помощника командира. Как положено, с повышением. К огорчению Павлюченко, на его корабль назначили командиром боевой части этого самого капитан-лейтенанта. К тому же, флирт с его женой вышел Николаю боком. Вернувшись из Ленинграда, дама захотела продолжить с ним любовные отношения. Решительный отказ Николая: «У меня и своя жена здесь есть!» – оскорбил ее. Она решила отомстить бывшему любовнику, рассказав мужу о совратившем ее офицере-ловеласе. Странный, конечно, способ мести. Но, наверное, эта дамочка очень хорошо знала своего мужа. Тот, дождавшись проведения, очередного партийного собрания, довел до нескольких десятков, с неподдельным интересом выслушавших его, мужиков историю грехопадения своей жены и потребовал исключения Павлюченко из партии. Не менее странный способ отмщения за поруганную честь своей жены! Не зря говорят, муж и жена одна сатана! Что, сказать! Ситуация щекотливая. Рядовым членам партии можно просто посмеяться над незадачливым мужем-рогоносцем, а что делать командованию? С таким конфликтом в море не пойдешь! И хотя, все были на стороне Николая, замять эту трагикомическую историю было уже невозможно. Скандал дошел до члена военного совета флота, который принял Соломоново решение. Павлюченко отделался выговором, а оскорбленный муж пошел на повышение. Он был назначен помощником командира корабля на подводную лодку, ставшую на долгий ремонт в завод. Подальше от действующего флота!
– Ваши предложения?
– Для искоренения пьянства, я предлагаю отменить спиртовое довольствие! На кораблях пьют только спирт, который предназначен для обезжиривания контактов контрольно-измерительных приборов, автоматики и дезинфекции водолазного снаряжения!
Зал встрепенулся. Даже несколько мирно дремавших, ронявших головы на грудь, человек, которых казалось даже выстрелом из пушки или угрозой наказания нельзя было разбудить, как по команде, открыли глаза, подслеповато пытаясь разглядеть сделавшего столь невероятное предложение.
– Вот гаденыш! – послышалось из зала.
Заявление помощника командира озадачило и самого адмирала:
– Вы предлагаете совсем запретить спирт! А как же технические регламенты?
– Совсем, товарищ адмирал! Зачем с ними цацкаться! Все равно какие-нибудь граммы используются по назначению.
– Чего наговаривать, если не знаешь! – зашумел зал.
– Я полностью с Вами согласен, товарищ капитан-лейтенант. Тем не менее, мы не имеем права отменять инструкции по обслуживанию техники и вооружения. А спирт, к сожалению, заменить пока нечем. Мы можем только усилить контроль за его расходованием. Кстати, это на Вашем корабле спирт расходуется не по назначению? – спросил командующий.
– Выкормили на свою голову мальчиша-плохиша! – произнес вслух кто-то из сидящих рядом с Лавровым. Капитан-лейтенант молчал. Донос на офицерский состав своего корабля не входил в его планы.
– Ладно! Садитесь! – махнул адмирал рукой. – Следующее заседание выездного трибунала через месяц! Окончить собрание!
Лавров уходил с собрания со смешанными чувствами. С одной стороны профилактическую работу с любителями зеленого змия нужно проводить, с другой стороны, зачем тратить время на такие спектакли. Разве нет более насущных вопросов? Например, борьба с возросшей аварийностью.
Что-то неладное творится на флотах. Последние пять лет в год происходят по одной – две серьезных аварии с атомными подводными лодками. Выстраивается статистическая закономерность. В этом году, тьфу-тьфу, ничего не было. Но и прошло только полгода, все еще впереди! В чем причина? Конструктивные недостатки, конечно, вносят свою лепту. Но в основном, личный состав. В том, что пора заменять срочную службу сверхсрочниками, нет вопросов. Это признает каждый. Но сверхсрочнику нужно жилье, приличная зарплата. Очень большие затраты, считают там на верху! А сколько денег уходит на постоянную подготовку матросов срочной службы? Они только к концу службы становятся специалистами. Сколько затрачивается средств на то, чтобы восстановить оборудование, которое вышло из строя из-за некачественного и неграмотного обслуживания этими матросами? Подсчитать это все и сложить, что получится? Американцы, после войны во Вьетнаме, подсчитали. И сразу перешли на контрактную систему службы.
Если бы дело было только в этом. Но ведь и с офицерским составом не все в порядке. Карьеризм командного состава гибельно сказывается на состоянии флота. У большинства начинающих службу офицеров одна программа, – любой ценой достигнуть командирского мостика и дальше, к адмиральским звездам! Конкурс практически отсутствует. Два, максимум три года в одной должности! Главное на этом пути, беспрекословное и незамедлительное выполнение приказов вышестоящих начальников. И ни в коем случае не подвергать сомнению их содержание. Если ты имеешь свое собственное мнение, оставь всякие надежды. Начальник всегда прав! А там как повезет. Или погоны с адмиральскими «мухами», или позор и забвение. Под стать себе будущий флотоводец подбирает командира БЧ-5. Чтобы всегда заглядывал в рот и когда надо «снимал штанишки». Вот и получается, что в решающий для корабля момент, не находится на ГКП людей, способных здраво оценить обстановку и предотвратить катастрофическое развитие событий! «Лицам обнаружившим умение справляться с серьезными трудностями профессии, часто сопряженными даже со смертельной опасностью, и выдерживать ответственность, сохраняя притом неизменное самообладание, следует отдавать предпочтение перед лицами, заявившими себя только со стороны усердия, хотя бы они и отличались своими научными познаниями, но если при этом ничего не известно об их способности выдерживать профессиональную ответственность, а вместе с тем и об их способности командовать в военное время» – писал «Морской сборник», сразу после русско-японской войны. Что изменилось? Выкладывают на сопках, подобно «ГОЛЛИВУДУ», «ПОМНИ ВОЙНУ!» и больше ничего.
Это еще не все! У командного состава практически отсутствуют инженерные знания. Если в ВМФ США, кандидат на командирский мостик, двигаясь по служебной лестнице, последовательно проходит все не только командные, но и инженерные должности, то у нас считается зазорным для будущих командиров даже нести дежурство по кораблю. Интересно, что у них там остается в голове. Все может быть! На один из выходов в море на К-30 вместо заболевшего командира БЧ-3 Щеглова прикомандировали минера с другого корабля. В подводном положении вахтенные офицеры должны перед каждым заступлением на вахту осматривать отсеки. Старшина спецтрюмных, обслуживающих оборудование реакторного отсека, мичман Петряков, обратил внимание на странное поведение нового вахтенного офицера. В первый же свой обход, тот спросил у него, где на корабле хранятся трусы. Старшина подумал, что ослышался и вежливо переспросил:
