Николай Черкашин - Одиночное плавание
Сначала это были походы на полную автономность одиночных подводных лодок. В такие походы мне довелось сходить в должности старпома в 1965году на "Б-6" (командир - капитан 2 ранга Игорь Ястремский) и, после окончания командирских классов, на "Б-4" в 1967 году (командир - капитан 2 ранга Игорь Корнеев). Это были обычные автономные плавания. Переход на Средиземное море и возвращение в базу совершались, как правило, скрытно. В тёмное время суток, в плохую видимость и в штормовую погоду, когда зрительными средствами наблюдения вероятность обнаружения лодки была минимальной, подводные лодки имели возможность совершать переход в надводном положении, производя подзарядку аккумуляторной батареи, поддерживая среднюю скорость около 5 узлов. В светлое время суток лодки следовали в подводном положении на оптимальной для обеспечения скрытности глубине под мотором экономического хода, для чего периодически производились погружения на максимальные глубины для замеров гидрологии моря. Вообще всё на подводной лодке было подчинено повышению ее скрытности и максимальной экономии электроэнергии. Ходовые огни ПЛ в целях уменьшения ее заметности в надводном положении не включались. Выход личного состава на мостик осуществлялся строго по одному человеку с отсека под контролем вахтенного офицера по специальным биркам, чтобы в случае срочного погружения обеспечить максимально быстрый уход подлодки на глубину. Наблюдение велось только исключительно пассивными средствами. Выброс мусора производился по специально отработанному расписанию в начале тёмного времени суток в кратчайшие сроки, чтобы ПЛ за ночь могла отойти как можно дальше от того места, где был выброшен мусор (для надёжности это делалось несмотря на то, что перед выбросом мусор готовился таким образом, чтобы он мог сразу затонуть). При плавании вдали от берега для определения своего местоположения подводникам можно было надеяться главным образом на астрономический способ обсерваций. Каждые вечерние и утренние сумерки, когда наиболее чётко выражена линия горизонта, специально отработанный расчёт (вахтенный офицер, вахтенный командир и вахтенный штурман) определяли местоположение подводной лодки по заранее выбранным звёздам с помощью морского секстана. При отсутствии на небе звёзд приходилось полагаться на тщательность счисления пути корабля. В период плавания в прочном корпусе шла размеренная жизнь подводников. Непрерывное многомесячное несение всеми без исключения ходовой вахты: в основном - трёхсменной по 4 часа, а для командира со старпомом (командирская вахта) и для некоторых боевых постов - двухсменная по 8 часов. Для каждой смены имелся свой распорядок дня, который предусматривал в свободное от вахты время всё, что должно быть согласно уставу предоставлено каждому моряку. В нём предусматривалось для каждой смены: время для сна, время для приёма пищи, личное время (включая просмотр кинофильмов в кают-компаниях или в 7 отсеке, другие культурно-массовые мероприятии), тренировки по специальности и на боевых постах, различные корабельные учения, занятия по специальности, уход за материальной частью и другие мероприятия. На подводных лодках 641 проекта имелись штатные кондиционеры воздуха, однако они, как правило, не использовались, так как потребляли много электроэнергии и при работе шумели. Поэтому при плавании в подводном положении и, особенно в южных широтах в отсеках значительно повышалась влажность и температура воздуха (до 400-500 и даже выше). Для обтирания тела в гигиенических целях каждому подводнику в автономном плавании предусматривалось 15 грамм медицинского спирта. Корабельный врач ежедневно проходил по всем отсекам с тазиком, наполненным разбавленным водой спиртом и смоченными в нём тампонами, которыми моряки могли обтереть отдельные участки тела. Запасы пресной воды (30 тонн) из расчёта обеспечения автономности плавания 90 суток позволяли расходовать в сутки не более 300л. Поэтому пресная вода расходовалась только на приготовление пищи, а на умывание, чистку зубов и помывку личного состава в бане использовалась морская вода. Мыло для морской воды, которое выдавалось подводникам по нормам снабжения, почему-то в морской воде не мылилось и морякам перед выходом в плавание приходилось запасаться на весь поход стиральным порошком "Новость" или шампунем "Солнышко", которые хорошо мылились и могли использоваться для умывания и помывки в бане. Надо сказать, что все без исключения подводники понимали необходимость переносить сложности подводного быта, и я не могу припомнить, чтобы кто-нибудь проявлял недовольство по этому поводу.
Пролив Гибралтар подводные лодки форсировали в каждом случае по-разному. В большинстве случаев - скрытно или в подводном положении или в надводном положении, используя интенсивное судоходство в этом районе, иногда - открыто в надводном положении, демонстрируя пребывание в Средиземном море советских кораблей или маскируя своим открытым плаванием вход в Средиземное море (или выход из него) других подводных лодок в подводном положении. С прибытием на Средиземное море подводные лодки, как правило, решали противолодочные задачи. Переход на Средиземное море занимал примерно месяц, примерно столько же лодки выполняли задачи в Средиземном море, и месяц уходил на возвращение в базу. Коэффициент боевого использования подводных лодок непосредственно для выполнения задач в Средиземном море был невысок.
Корабли 6 Флота США и НАТО в Средиземном море были в более благоприятных условиях. У них имелись постоянные пункты базирования, а у нас, их не было. Если удавалось в период плавания заправить подводную лодку запасами воды, продовольствия и комплектов регенерации воздуха, провести небольшой планово-предупредительный ремонт и отдых личного состава, то продолжительность выполнения задач на Средиземном море увеличивалась. Командование ВМФ постоянно искало пути для повышения коэффициента боевого использования наших подводных лодок на Средиземном море.
Поход в 1965 года мне запомнился эпизодом встречи на Средиземном море с советскими кораблями. Накануне дня Военно-Морского Флота нам было приказано прервать скрытное плавание, всплыть в надводное положение и встретиться с отрядом советских кораблей во главе с крейсером "Слава" (бывший крейсер "Молотов", командир крейсера - капитан 1 ранга Мясоедов) под командованием контр-адмирала Молодцова. Такое же приказание получила другая подводная лодка эскадры - "Б-105" (командир - капитан 2 ранга Смирнов Ю.Ф.), которая также несла боевую службу в это время на Средиземном море. Говорят, что когда Молотова спросили, как он относится к переименованию крейсера в "Молотов" в крейсер "Слава", он ответил, что он относится к этому нормально, так как его имя Вячеслав, т.е. Слава. Всплытие в надводное положение, а тем более возможность выйти наверх и подышать свежим воздухом - для подводников двойной праздник. И вот две подводные лодки в солнечный праздничный день (температура воздуха около 400) швартуются к крейсеру. По причине большой жары швартовые команды одеты в разовоё белье, на одной лодке синего цвета, на другой - белого. Дело в том, что в это время разовое бельё на подводных лодках только ещё начало внедряться и на складах перед выходом мы получали различные партии этого белья в различной комплектации, которые отличались и цветом и формой. Надводники нас встретили с большим радушием и гостеприимством. Для офицеров подводных лодок были освобождены лучшие каюты, подводникам предоставлена возможность помыться пресной водой, на юте крейсера были накрыты праздничные столы, а также организовано костюмированное представление с "Нептуном". На крейсере находилась группа офицеров Тыла Вооружённых Сил с целью изучения вопросов по изменению корабельной формы одежды. Они пригласили меня и старшего помощника "Б-105" капитана 3 ранга Кочеткова Вячеслава Николаевича для беседы по интересующим их вопросам. На вопрос какое разовое бельё удобнее - трусы или кальсоны, мы, смеясь, ответили, что конечно кальсоны, так как матросы всё равно нижнюю часть кальсон отрезают и таким образом пополняют запасы ветоши на корабле. Вскоре разовое бельё на подводных лодках было утверждено светло голубого цвета и конечно трусы, а не кальсоны. С В.Н. Кочетковым нам посчастливилось совместно выполнять различные задачи и в будущем, когда мы уже были командирами подводных лодок. Это исключительно организованный, требовательный к себе и подчинённым офицер. Впоследствии - контр-адмирал, возглавлял разведку Балтийского Флота, занимал должность заместителя начальника Военно-Морской Академии. После пополнения запасов, проведения небольшого планово-предупредительного ремонта и отдыха личного состава наши подводные лодки продолжили выполнение задач боевой службы. Отряд кораблей под командованием контр-адмирала Молодцова был прообразом 5-й эскадры, которая через 2 года была сформирована и постоянно несла боевую службу на Средиземном море.
