Жорж Блон - Великие тайны океанов. Атлантический океан. Тихий океан. Индийский океан (сборник)
– Нас хотя бы защищают!
Через минуту «полицейские» открыли стрельбу из револьверов. В составленном позже отчете было указано, что вначале стреляли в воздух, просто ради устрашения. Но вскоре прибыли настоящие полицейские, и завязалась перестрелка, в результате которой погибли четыре человека (два настоящих и два переодетых полицейских). Затем полиции пришлось отступить из-за численного превосходства лучше вооруженных бандитов. Те уничтожили телефонную станцию и ограбили множество магазинов и домов. Полицейская форма облегчала им задачу. Жителей охватила паника, никто не понимал, где переодетый полицейский, а где настоящий. Бандиты хозяйничали в порту Замбоанга целых три часа. Отплывая, они забрали с собой тела убитых сообщников.
Наутро, хотя сумма убытков еще не была подсчитана, власти отдали приказ начать следствие, чтобы выяснить, пожалуй, самый важный вопрос: где, когда и как гангстеры раздобыли полицейскую форму?
И действительно, пора было в этом разобраться, поскольку на следующее утро город Лабасон на том же полуострове был атакован точно таким же образом. Пиратов, одетых в полицейскую форму, удалось пересчитать: сорок один человек. Они захватили почту и мэрию, ограбили дома и магазины. Операция длилась три часа. Добыча в наличных деньгах – 100 тысяч песо. Пятеро убитых, среди них один бандит; его труп увезли. Похоже, гангстеры решили не оставлять тела сообщников, чтобы тех не опознали.
Наглость и эффективность действий пиратов не парализовали волю филиппинских властей. Армия, флот и воздушные силы приняли участие в защите населения и поиске преступников. За магазинами, где продавалось оружие и полицейская форма, было организовано наблюдение. Радио Манилы предупреждало жителей об опасности; время от времени в эфире звучали малопонятные непосвященным сообщения, напоминавшие шифровки военного времени. Они предназначались для Исабело Майора – это были послания от его сожительницы Ховиты Галиндо, по-прежнему находившейся в руках полиции. Все полицейские получили приказ стрелять в Майора без предупреждения, однако переговоры продолжались. Все средства хороши, чтобы остановить террор. Власти не могли обещать главарю полное прощение, если тот решит сдаться; выбирать ему предлагали между тюремным заключением и смертью от пули. Но Майор, очевидно, решил пойти ва-банк и доказать, что его банда способна орудовать практически открыто, даже не маскируясь под полицейских.
29 августа, через день после нападения на Лабасон, двадцать пиратов в гражданской одежде разграбили прибрежный город Тубай: угрожая карабинами и автоматами, заставили открыть сейф почты и скрылись с добычей, но никого не убили и не ранили. Вероятно, в результате переговоров Исабело Майора все-таки удалось убедить не проливать кровь невинных людей. Но поступки человека, на которого охотятся, непредсказуемы.
1 сентября начальник полиции острова Масбате получил сообщение от пилота вертолета ВМС: «Подозрительная группа высаживается с двух крупных катеров» – и точные координаты места на пустынном берегу у подножия поросшей лесом горы. Бандиты, должно быть, заметили вертолет и поспешили укрыться в джунглях, но полиция была начеку. Стражам закона на сей раз улыбнулась удача: они встретили бандитов, когда те выходили из леса, направляясь к оживленной дороге. В рапорте указано, что состоялся «кровавый бой, длившийся двадцать минут». Бандитов было десять. Одного убили на месте, шестеро скрылись, а троих захватили живыми. Среди них оказался Исабело Майор. Начальник полиции Масбате послал в Манилу победную депешу.
Исабело Майора и семерых его сообщников судили 26 марта 1966 года. Всех приговорили к пожизненному заключению. В стране воцарилось спокойствие. Опасность наконец миновала.
Так, я думаю, считали филиппинцы обоих полов и разных возрастов, которые веселились 21 ноября 1965 года на террасе прибрежного ночного клуба курорта Талисей, на острове Себу, менее чем в 10 километрах от одноименного города. В ночном клубе собралось несколько китайских пар – мужчины в белых смокингах и женщины в вечерних платьях с декольте. На Филиппинах страх перед пиратами стал отступать повсеместно, а в этом ночном клубе атмосфера была особенно беззаботной. Ноябрьские ночи на Филиппинах очень приятны. Они лучше весенних, когда случаются ливни и даже ураганы. Кроны пальм на пляже за террасой ночного клуба почти не покачивались. Оркестр играл в основном медленные танцы и танго. В перерывах слышался плеск волн, с тихим шорохом набегавших на песок.
На террасу выходили широко распахнутые окна, внутри помещение было ярко освещено, группы мужчин и женщин толпились у игорных столов. У филиппинцев и китайцев страсть к игре в крови.
В 2 часа ночи на террасу вышел метрдотель, а за ним несколько филиппинских офицеров, которых он провел к двум столикам на некотором удалении от танцплощадки, поскольку остальные были заняты. Женщины восхищенно зашептались:
– Рейнджеры!
Действительно, на вновь прибывших были элегантные черные мундиры рейнджеров, да и сами они были очень хороши собой.
Мужчины в черных мундирах о чем-то переговаривались, то и дело оглядывались, словно им не нравились столики, которые предложил метрдотель… Внезапно они выхватили револьверы и принялись стрелять в воздух и по стеклянным панелям, которые ограждали танцплощадку справа и слева. Зазвенело стекло, посыпались осколки, закричали женщины. Оркестр замолк.
Посетители ночного клуба не подозревали, что уже двадцать минут почта, мэрия и здание полиции были в руках лжерейнджеров. Ни один выстрел не прозвучал во время этих захватов. Все произошло без малейшего шума. Три лодки с пиратами в черном пристали к берегу в километре от ночного города. Войдя в Талисей, налетчики разбились на три группы. Одна направилась к почте, вторая – к полицейскому отделению, третья – к мэрии. План был разработан до мельчайших деталей. К тому же они воспользовались эйфорией, царившей в стране после поимки Исабело Майора – главаря, который неплохо их обучил. Они намеревались продолжить его дело.
– Никому не двигаться. Руки за голову.
Бандиты действовали профессионально. На террасе двое собирали драгоценности и бумажники, складывая их в небольшие черные мешки. Работали молча. Слышалось лишь позвякивание падавших в мешки драгоценностей. В городе внешне все было спокойно.
Другие «рейнджеры»-пираты занимались грабежом в игорном зале, опустошая ящики кассовых аппаратов и игорных столов, бумажники и сумочки, избавляя незадачливых посетителей от драгоценностей. Урожай оказался богатым.
– Да мы просто трусы! – не выдержал кто-то из мужчин.
Это был редактор газеты Себу. Он получил удар рукояткой пистолета по лицу и, застонав от боли, выплюнул несколько зубов. Так расправлялись с каждым, кто пытался роптать или сопротивляться. Среди пострадавших от рукоприкладства оказались китайский коммерсант, директор ночного клуба, полицейский, который прибежал на выстрелы, охранник и кассир. Женщин никто не тронул.
Бандиты ушли, захватив в качестве заложника директора курорта.
– Освободим, когда сядем в катера, если нас не будут преследовать.
Местных полицейских бандиты связали и заперли в участке, и у пиратских катеров было вполне достаточно времени, чтобы добраться от места высадки в порт. По дороге к порту они стреляли по фонарям на бульваре. Убедившись, что все свои в сборе, пираты освободили директора-заложника и отчалили. Только рокот моторов над спокойным морем напоминал о случившемся. Полиция и войска прибыли через полчаса.
Филиппинский архипелаг насчитывает 11 крупных островов и 7 тысяч небольших и совсем крохотных. Как тут знать, где укрылись пираты? Тем более что на большинстве островков нет ни мэрии, ни почты, ни полицейского поста. Ни одного представителя власти, ни единого средства связи с властями.
На некоторых островах туземцы до сих пор живут практически первобытной жизнью, добывая себе пропитание охотой, рыбной ловлей и сбором плодов, как в доисторические времена. На других, более близких к цивилизации островах население занимается сельским хозяйством и кустарным производством. На этом архипелаге можно встретить все ступени развития. Сказанное относится и к островам у северного побережья Борнео.
6 декабря 1965 года, после полудня, туземцы-рыбаки Малавали, одного из таких островков, занимались починкой сетей. Из примет цивилизации на них были выцветшие рваные шорты, сменившие невесть сколько владельцев: набедренные повязки остались в прошлом.
Один из рыбаков что-то сказал, мотнув головой в сторону моря. Другие оглянулись. В волнах что-то двигалось, и явно не рыба. Человек. Он медленно плыл, взмахивая то одной, то другой рукой. Похоже, он сильно устал. Туземцы вскочили на ноги. Двое столкнули пирогу и энергично взялись за весла.
Мужчина, которого они доставили на берег, оказался филиппинцем. Из одежды на нем были только полотняные брюки. Но подстрижен он был по-городскому, и на пальцах сверкали золотые кольца. На плече у него зияла рана, посиневшая от морской воды: пулевое отверстие. Мужчина смог только сказать, что приплыл с соседнего островка Страгглер. Туземцы отвели его в хижину, разожгли огонь, и он тут же заснул. На рассвете староста деревни, которого известили рыбаки, уже сидел на корточках у входа в хижину и терпеливо ждал.
