Виктор Губарев - Череп на флаге
— В случае категорического отказа губернатора выплатить нам эти деньги, — сказал Педро Нуньес, — мы припугнем его возможностью дурного обхождения с его племянницей. Если это не подействует, уменьшим сумму выкупа до пятидесяти тысяч, а не пройдет и этот вариант — до сорока. Но, конечно, будем стараться взять за девчонку по максимуму.
Обоснование подобной тактики не вызвало возражений у большинства членов команды, и квартирмейстеру было доверено продолжить переговоры с представителем сэра Уильяма.
— Каким образом произойдет обмен заложницы на деньги, можно будет решить позднее, — подвел черту под обсуждавшийся вопрос Нуньес. — Сейчас главное для нас — договориться с губернатором о сумме выкупа.
— Предлагаю не затягивать с этим делом, — сказал капитан. — Пока погода благоприятствует нам, пусть квартирмейстер возьмет белый флаг и отправляется на переговоры.
— Стойте! — воскликнул вдруг вахтенный матрос, находившийся на фор-марсе. — Посмотрите туда!
Рука его указывала на вход в бухту. Там, на фоне густой синевы, виднелись белые паруса двух идущих в гавань кораблей. Чтобы лучше рассмотреть их, разбойники бросились на ванты, а капитан и квартирмейстер, схватив подзорные трубы, поднялись на ют.
Первым шел тридцатипушечный королевский фрегат «Скарборо». Этот стройный трехмачтовый корабль, построенный из лучших пород дуба, имел сто двадцать футов в длину, тридцать два фута в ширину и высоту борта шестнадцать футов. Его бушприт, фок- и грот-мачты несли прямые паруса, а бизань-мачта — внизу латинский парус, вверху — прямой. От носа до кормы фрегат был богато украшен орнаментом, позолоченными фигурами, кариатидами[62], барельефами и громадными художественно исполненными фонарями. Галерея, повторявшая изгиб кормы и заходившая на ее боковые стороны, поддерживалась орнаментированными консолями[63], на которых была укреплена балюстрада[64].
Следом за «Скарборо» двигался «Феникс». Это был обычный шестнадцатипушечный флейт водоизмещением около четырехсот тонн. Он нес три основные мачты и на конце бушприта дополнительную маленькую мачту — блинда-стеньгу — с прямыми парусами. По конструкции флейт мало чем отличался от охранявшего его фрегата; последний был только крупнее и быстроходнее, так как имел более острый корпус и меньше помещений для перевозки грузов. Экипаж «Скарборо» насчитывал сто восемьдесят шесть солдат; экипаж «Феникса» составлял семьдесят восемь человек.
Пользуясь легким попутным ветром, «Скарборо» и «Феникс» шли под всеми парусами правым галсом. На мачтах их реяли британские флаги.
— Что будем делать, капитан? — не отрываясь от окуляра подзорной трубы, спросил квартирмейстер.
— Увеличим размер выкупа за мисс Моррис в два раза, — невозмутимо ответил Эванс.
— Безумная идея, черт возьми! — проворчал Нуньес. — Поэтому голосую за нее двумя руками.
Заметив в гавани бриг под пиратским флагом, капитан «Скарборо» — сорокасемилетний Уолтер Бреннинхэм из Оксфордшира — приказал своим людям немедленно готовиться к бою. Быстро сменив галс, фрегат направился на сближение с разбойничьим судном и, очутившись от него на расстоянии кабельтова, сделал предупредительный выстрел из носовой пушки.
Но пираты и не подумали спустить флаг. Вместо этого они вывели на верхнюю палубу мисс Моррис и выслали к борту «Скарборо» шлюпку под белым флагом. В ней, помимо гребцов, находились квартирмейстер Педро Нуньес и оружейный мастер.
Положив фрегат в дрейф, капитан Бреннинхэм встретил парламентеров на шканцах у грот-мачты. Подбоченясь и выставив вперед ногу, он с надменным видом осмотрел двух почерневших от загара джентльменов удачи и, не ответив на их приветствие, резким голосом спросил:
— Почему вы не спустили вашу черную тряпку?
— Потому что не собираемся сдаваться, — с презрением ответил Нуньес.
— Взять их! — приказал Бреннинхэм стоявшим рядом с ним лейтенанту и трем вооруженным мушкетами солдатам.
— Если нас арестуют, — предупредил квартирмейстер, — племянница губернатора острова мисс Кэрол Моррис будет тут же вздернута на рее!
— Племянница сэра Уильяма? — опешил Бреннинхэм. — Погодите, — он подал знак солдатам, — не трогайте их…
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное и сориентироваться в обстановке.
— Вы утверждаете, что у вас на борту насильно удерживается близкая родственница губернатора острова?
— Да сэр. Девушку можно видеть отсюда.
Капитан схватил подзорную трубу и навел ее на пиратский парусник.
— Девушку я вижу, — пробормотал он. — Но где доказательства, что она является именно той особой, за которую вы ее выдаете?
— Свяжитесь с губернатором, — посоветовал пират. — Он не замедлит подтвердить сказанное мною.
— Осмелюсь вам напомнить, сэр, — обратился к капитану лейтенант, — что на борту «Феникса» находится молодой Джулиан Моррис, сын губернатора Принцессы. Он тоже мог бы или подтвердить или опровергнуть заявление этого… разбойника.
— Немедленно вызовите его сюда.
— Есть, сэр.
Почесав в задумчивости подбородок, капитан снова вернулся к разговору с парламентером.
— Итак, допустим, что вы удерживаете в качестве заложницы мисс Моррис. Допустим… Какова же цель вашего визита ко мне?
— Я думал, вы догадались, сэр. — Нуньес скользнул по одутловатому лицу Бреннинхэма свинцовым взглядом. — Мы желаем получить за мисс Моррис выкуп и возможность свободного выхода из бухты.
— Ха-ха-ха, — капитан «Скарборо» деланно рассмеялся. — Вы шутник, однако.
— Последний раз я шутил в семилетнем возрасте, когда отрезал хвост соседской кошке, — нахмурился пират.
— Видимо, мы по-разному понимаем, что такое шутка, — перестав смеяться, предположил капитан Бреннинхэм.
— Следует ли понимать вас таким образом, что вы отказываетесь выполнить наши требования?
— Требовать может тот, на чьей стороне сила.
— Или тот, кто держит в руках ценную заложницу, — парировал квартирмейстер.
— Для меня, в отличие от сэра Уильяма, ваша заложница не представляет особой ценности.
— Согласен, — с готовностью кивнул Нуньес. — Поэтому мы и не требуем, чтобы вы заплатили за нее наличными. Пусть раскошеливается сэр Уильям. От вас же требуется лишь одно: не препятствовать нам в наших действиях.
— Я не могу вам этого обещать. Долг повелевает мне захватить вас как врагов Бога и короля и отдать под суд.
— Не торопитесь, сэр. Вы можете допустить роковую ошибку.
