Саша Кругосветов - Путешествия капитана Александра. Том 3
Булла Папы Римского о непорочном зачатии принимается как догмат на Базельском соборе. Раскол. Что делать теперь доминиканцам?
Нам, современным людям, живущим в России, трудно разобраться в разногласиях различных богословских группировок католической церкви. Но и у нас, в православной церкви, тоже происходило нечто подобное при принятии никонианства[13].
Нет, доминиканцы вовсе не собираются уступать.
И вот в Берне, в доминиканском монастыре, вдруг начинают происходить чудеса с неофитом Иоанном Летсером, портным из Цюриха в недавнем прошлом. Во сне ангелы шепчут ему, что грешно считать непорочным зачатие Святой Девы Марии. Ночью является ему сама Святая Дева и в слезах говорит, что, если христиане не раскаются в своем заблуждении о непорочности её зачатия, то их ждут суровые испытания и падение папского престола. Что прав был Фома Аквинский, что суждения его истинны и внушены ему Господом. Даёт монаху крест, окроплённый кровью Её Сына, три слезинки, пролитые им в пустыне Иерусалимской, три пелёнки, которые она использовала во время бегства в Египет, фиал (сосуд из стекла) с частью крови Иисуса. Даёт монаху письмо для Папы Юлия II: «изгнать францисканцев и отказаться от веры в непорочное зачатие».
Потом случается так, что икона Святой Девы начинает источать слёзы. На руках и ногах Летсера появляются стигматы – язвы, подобные ранам Господним. Бесчисленные толпы паломников стекаются в Берн, чтобы прикоснуться к чудесной иконе и чудесным стигматам.
И о ужас, о позор! Летсер случайно обнаруживает лектора монастыря в женской одежде, в которой тот являлся ему по ночам в образе Девы Марии. Летсер понимает, что обманут. Что стигматы нанесены ему во сне с использованием чёрной магии и колдовства, а точнее – обезболивающих средств. Летсер не хочет быть сообщником обмана. Его уговаривают никому ничего не сообщать. Он чувствует, что его жизни угрожает смертельная опасность. Летсер бежит из монастыря. И отдается светским властям Берна.
Схвачены четыре доминиканца. Вызвана Папская комиссия.
Виновных подвергли пытке. Пытке подвергли и Летсера. Выяснился ужасный обман. Виновные доминиканцы отлучены от церкви. И отданы светским властям для казни и сожжения. И были убиты и сожжены, а их пепел – брошен в реку. Доминиканский же орден делает всё возможное, чтобы провозгласить мучениками всех четырех лжецов. Суета сует! – сказал Екклезиаст. – Суета сует – всё суета.
Но доминиканцы не сдаются. Магистр доминиканцев-обсерватинов[14] и профессор богословия Виганд Вирт, непричастный к ужасной и кровавой истории, предлагает францисканцам в открытом диспуте выяснить справедливость догмата о непорочном зачатии Святой Девы. Францисканцы поручают провести диспут Себастьяну Бранту. Вирт возмущён. Как это светский человек будет обсуждать с ним, с магистром доминиканского ордена, сокровенные вопросы веры? Вирт обвиняет Бранта в том, что тот «своим подлым плугом пашет чужое поле», но на диспут всё-таки соглашается. Стороны встречаются в Гейдельберге в 1513 году. В присутствии известных богословов Себастьян одерживает блестящую победу. Виганд Вирт слагает оружие, признаёт поражение, сознаётся, что оскорбил богословское учение, честь, достоинство и доброе имя многих францисканцев и отрекается от своих заблуждений. Во власти Себастьяна объявить Вирта еретиком и передать инквизиции, но Себастьян протягивает ему руку дружбы.
Растроганный Вирт при личной встрече сообщает тому о страшной тайне: осужденный Летсер не был убит, он спасён и препровождён в тайное место. Вместо него было сожжено другое тело, тело неизвестного бродяги, усопшего ранее момента казни еретиков. Вирт объяснил, почему так произошло. Доминиканцы искренне восхищались открытым и смелым характером неофита Иоанна. Летсер умён, благороден, честен. Узнав об обмане, он не захотел в нём далее участвовать. Но, безвинный, готов был принять смерть вместе со своими братьями за грехи их. Приговорённым к смерти перед сожжением дали выпить чашу с ядом. Выпил яд и Летсер. Но остался жив. Доминиканцы были потрясены. «Он святой, святой», – тихо шептали они, но не смели сказать это громко. Доминиканцы решили спасти Летсера. Но теперь ему нет пути ни к доминиканцам, ни к францисканцам. Летсера нет в живых. И никто не должен его теперь видеть.
Себастьян знакомится с Летсером и понимает, что это тот человек, который ему нужен. Открытый, верующий. Решительный. Волевой. Прямо говорящий о том, что думает. Не терпящий лжи. Мужественный. Умеющий держать оружие и умеющий за себя постоять. Любящий конкретность в делах. Способный взять на себя ответственность. «Боанергес» (сын грома) – назвал его Себастьян, видимо, за порывистый характер.
Иоанна Летсера тайно перевозят на корабль, где его никто не сможет найти. Ни власти города, ни простой люд не посещают корабль – все боятся дураков и стараются держаться подальше от них. Иоанн соглашается остаться на корабле дураков и взять на себя миссию управления плаванием в никуда.
Узнав поближе население корабля дураков, он восклицает в восхищении:
– Сладко мудрость забыть порой. Какое счастье не видеть больше мрачных догматиков с их упрямством, с их непрошеной и несвоевременной мудростью, с их сумасбродным благоразумием! Какое счастье уйти в море на этом корабле! Одни лишь дураки по-настоящему искренни и правдивы. Глядя на них, могу сказать: лучше безумным быть и болваном, чем умником кровавым и хмурым.
Отправление корабля
Стоит среди бела дня посмотреть под ноги и по сторонам, мы мним, что ничего проницательней нашего взора нельзя помыслить. Поднимем глаза к солнцу, сознаемся, что понимание значения вещей – потеря времени и лишняя обуза, когда настанет время устремиться к солнцу.
Мишель ФукоИоанн Летсер берет с собой икону Святой Божьей Матери.
– Нет, не случайно назван я Иоанном, – думает он. – Христос поручил апостолу Иоанну заботиться о Деве Марии. Я же должен заботиться об иконе этой. И Святая Дева Мария будет охранять корабль сей и оберегать его во время плавания нашего в никуда.
Он обращается за помощью к Святой Деве. Она – и бог, и человек. Единственный посредник между человеком и Христом. К ней не страшно обратиться. Она полна любви и чистоты.
Иоанн освящает корабль и просит Божьего благословения начать это необычное плавание. Не думал, не гадал Иоанн, что кораблю этому уготована была долгая жизнь и плавание длиной в несколько столетий.
Со слезами провожает Брант своё детище и людей этого смешного корабля, который уходит теперь на верную гибель. Ритуальное возвращение корабля с безумцами к своим истокам, возвращение в море, олицетворяющее потерю ума. Вода вновь соединяется с безумием. Каждого пассажира и каждого члена экипажа этого корабля Брант вспоминает как близкого друга и каждому посвящает отдельное стихотворение, которое включает потом в поэму «Корабль дураков». Поэма сразу становится очень популярной и переводится на многие языки. Известна она и до сих пор всему христианскому миру. Поэма Бранта заканчивается гибелью корабля. Но живое детище Бранта оказалось более крепким орешком и намного пережило своего создателя.
