Уильям Джейкобс - Под чужим флагом (сборник)
— Можете уйти, если хотите, — ответил Мигль, — мы будем играть с болваном. А то попросите бродягу сесть за вас, когда будете спускаться с лестницы.
Барнс вздрогнул и сердито кашлянул. Он встал и, подойдя к полузакрытой двери, стал прислушиваться.
— Выйдите в коридор, — сказал Мигль, подмигнув остальным. — Дойдите до парадной двери и обратно один.
Барнс отошел от двери и, наклонившись, закурил свою трубку у свечки.
— У меня нервы расходились, но я рассудителен… Мои нервы мне говорят, что что-то такое бродит по длинному коридору за дверью, но разум мне говорит, что все это вздор. Где мои карты?
Он опять сел и, подняв свои карты и разобрав их, сказал:
— Ваш ход, Вайт.
Вайт не откликнулся.
— Да он заснул! — воскликнул Мигль. — Проснитесь! Проснитесь! Вайт, ваш ход!
Лестер, который сидел рядом, взял спящего за руку и начал его трясти, — сначала тихо, а затем довольно энергично.
— Он спит, как мертвый! — сказал он с гримасой. А что если…
— А что — что если?.. — спросил Мигль.
— Ничего! — запнулся Лестер. — Вайт! Вайт!
— Что-то в этом сне неладное!
— Это и я хотел сказать, — подхватил Лестер, а если это…
Мигль вскочил на ноги.
— Вздор! — сказал он резко, — просто он устал, вот и все. Надо растолкать его, и уберемся отсюда. Возьмите его за ноги, а Барнс нам будет светить. Да? Кто там?
Он поднял голову и быстро взглянул по направлению к двери.
— Мне показалось, что кто-то постучал, — прошептал он с конфузливым смехом. — Ну, теперь, Лестер, берите его. Раз, два… Лестер! Лестер!
Он бросился вперед, но слишком поздно: Лестер, закрыв лицо руками, свалился, как подкошенный на пол, крепко уснув, и все старания товарищей не могли его разбудить.
— Он заснул! — пробормотал Мигль, — заснул!
Барнс, у которого в руках была свеча снятая с камина, остановился и молча уставился на спящих, медленно капая стеарином на пол.
— Мы должны убраться отсюда, — говорил Мигль. — Живее! Скорее прочь отсюда!
Но Барнс медлил.
— Мы не можем их оставить здесь, — возразил он.
— Мы должны это сделать, — возразил Мигль крикливым голосом. — Если еще вы заснете, я… Да скорее же!
Он схватил его за руку и попытался тащить к двери. Барнс оттолкнул его и, поставив свечу обратно на камин, попробовал еще раз разбудить спящих.
— Ничего не выходит! — воскликнул он наконец и, отвернувшись, посмотрел на Мигля, — смотрите, не засните и вы!
Мигль покачал головой и они некоторое время постояли в боязливом молчании.
— Можно, по крайней мере, затворить дверь, — сказал Барнс через минуту.
Он перешел через комнату и тихо затворил ее. Но неопределенный шум за его спиной заставил его обернуться, и он увидел Мигля, свалившегося на пол около камина.
Затаив дыхание, он остановился, как вкопанный. Внутри комнаты свеча, задуваемая сквозным ветром, неясно освещала фантастические позы спящих. За дверью его напряженному воображению чудилось странное и тревожное шуршание. Он попробовал крикнуть, но его губы пересохли и, машинально нагнувшись, он начал подбирать карты, разбросанные по полу. Шорох за дверью как-будто усиливался; на лестнице раздался громкий треск.
— Кто там? — закричал он каким-то чужим голосом.
Треск прекратился. Он подошел к двери и, распахнув ее, вышел в коридор. И вдруг испуг его исчез.
— Идите же! — кричал он. — Все! Все вы! Покажите ваши лица, ваши проклятые лица! Не прячьтесь!
Он глухо засмеялся и пошел дальше. Тогда неопределенная фигура около камина зашевелилась. Это был Мигль. В ужасе, он прислушивался к удаляющимся шагам. И только когда они совсем замерли в отдалении, его лицо потеряло свое напряженное выражение.
— Боже мой! Лестер, кажется, он рехнулся? — сказал он испуганным шепотом. — Мы должны пойти за ним.
Ответа не было. Мигль вскочил на ноги.
— Слышите? — закричал он. — Довольно дурачиться, дело плохо!.. Вайт! Лестер! Слышите?
Он нагнулся и стал их осматривать в сердитом недоумении. Потом он встал и двинулся с напускным равнодушием по направлению к двери. Он даже вышел в коридор и посмотрел оттуда в щелку, но спящие не пошевельнулись. Он оглянулся на темноту, окружавшую его, и поспешно вернулся в комнату.
III
Несколько секунд он простоял, всматриваясь в спящих. Тишина в доме была ужасная; он даже не слышал их дыхания. С внезапной решимостью он схватил свечу с камина и поднес пламя к пальцу Вайта. И в тот момент, когда он в изумлении отшатнулся, он опять услышал шаги.
Он стоял со свечой в дрожащей руке и прислушивался. Он слышал, как шаги поднимались по какой-то отдаленной лестнице, но, когда он подошел к двери, они вдруг замолкли. Он сделал опять несколько шагов по коридору, и тогда шаги поспешили вниз. Он вернулся к главной лестнице. Несколько минут простоял, нагнувшись над перилами, стараясь разглядеть что-нибудь через мрак внизу. Затем медленно, шаг за шагом, он спустился и, держа свечу над головой и зорко вглядываясь, пошел вперед.
— Барнс! — крикнул он. — Где вы?
Призвав все свое мужество, он стал открывать двери одну за другой и с ужасом заглядывать в пустые комнаты. И вдруг чьи-то шаги впереди него!
Боясь, чтобы свеча не погасла, он медленно пошел за ними, пока они не привели его в просторную пустую кухню, с сырыми стенами и сломанным полом. Перед ним дверь, ведущая в боковую комнату, только что затворилась. Он бросился к ней и распахнул ее. Холодный ветер задул свечу, и он в ужасе остановился.
— Барнс! — закричал он опять. — Не бойтесь! Это я, Мигль!
Ответа не было. Он остановился, вглядываясь в темноту и все время чувствуя, что кто-то стоит около него и наблюдает за ним. Вдруг шаги опять раздались над его головой. Он поспешно вернулся в кухню и оттуда пошел ощупью по узкому коридору. Теперь он лучше различал в темноте и, очутившись, наконец, у подножия лестницы, начал бесшумно по ней подниматься. Он достиг верхней площадки как раз во-время, чтобы увидеть фигуру, тут же исчезнувшую за углом стены. Стараясь не делать никакого шума, он пошел по ее пятам, поднялся в верхний этаж, и тут настиг того, за кем гнался.
— Барнс! — прошептал он. — Барнс!
Что-то зашевелилось в темноте. Небольшое круглое окно в конце коридора смягчало мрак и позволяло разглядеть слабое очертание фигуры. Но охваченный ужасным сомнением, Мигль вместо того, чтобы двинуться вперед остановился в таком же оцепенении, как и фигура. С вытаращенными от ужаса глазами, он медленно стал отступать и, когда фигура приблизилась к нему, он разразился страшным криком:
