Уильям Джейкобс - Под чужим флагом (сборник)
Она провела в комнату незнакомца, который, казалось, был смущен. Он участливо выслушал ее извинения за вид комнаты и одеяние мужа, которое обычно предназначалось для работы в саду. Затем она приготовилась ждать, что скажет незнакомец, проявляя при этом не больше терпения, чем это было отпущено особам женского рода.
— Меня попросили нанести вам визит, — наконец сказал он, стряхивая ниточку со своих брюк. — Я прислан от фирмы «Моу энд Мэггинс».
Женщина вздрогнула.
— Что-нибудь случилось? — спросила она, побледнев. — Что-то случилось с Гербертом? Муж остановил ее.
— Ну, ну, — сказал он поспешно. — Садись и не торопись с выводами. Я уверен, сэр, что вы не принесли нам плохих вестей, — и он пристально взглянул на посетителя.
— Мне очень жаль, — начал незнакомец.
— Он ранен? — спросила мать.
Гость кивнул в знак согласия: — Очень тяжело ранен, — сказал он тихо, — но сейчас он уже не испытывает боли.
— О, хвала Господу! — сказала старушка, сжимая руки. — Хвала Господу за это! Спасибо…
Она остановилась, когда зловещий смысл слов дошел до нее и она увидела ужасное подтверждение своих страхов в том, что гость опустил глаза. У нее перехватило дыхание и, повернувшись к своему мужу, который соображал медленнее, чем она, положила свою старую руку на его руку. Воцарилась тишина.
— Он был разрезан работавшим механизмом, — наконец сказал тихо посетитель.
— Он был разрезан работавшим механизмом, — повторил мистер Уайт с ошарашенным видом, — понятно.
Он мрачно смотрел из окна и, взяв руку своей жены в свою, сжал ее так, как это было в те дни, когда он ухаживал за ней сорок лет назад.
— Он был нашим единственным, — сказал старик, повернувшись к посетителю.
— Это ужасно.
Посетитель покашлял и, поднявшись со стула, медленно подошел к окну.
— Фирма желала бы передать вам свои искренние соболезнования в вашей огромной утрате, — сказал он, не глядя ни на кого.
Ответа не было; лицо старушки было белым, ее округлившиеся глаза, казалось, ничего не замечали вокруг, ее дыхание было почти не ощутимым.
— Я хотел бы также добавить, что «Моу энд Мэггинс» заявляют о том, что фирма не несет никакой ответственности за случившееся, — продолжал посетитель. — Они не готовы выплатить какую-нибудь страховку, но, учитывая заслуги вашего сына, представляют вам некоторую компенсацию за ущерб.
Мистер Уайт отпустил руку супруги и встав, посмотрел с ужасом на гостя. Его пересохшие губы с трудом прошептали слово: «Сколько?"
— Двести фунтов стерлингов, — прозвучал ответ.
Не услышав крика жены, старик слабо улыбнулся, вытянул перед собой руки, как слепец, и свалился на пол без сознания.
III
Старая пара похоронила своего сына на новом кладбище, расположенном в трех километрах от их дома. Они вернулись в дом, погруженный во мрак и тишину. Все прошло так быстро, что сначала они не могли даже сообразить, что произошло, и они ожидали, что может произойти еще что-то такое, что облегчит их бремя, слишком тяжелое для их старых сердец. Но шли дни и ожидание сменилось отчаянием, тем безнадежным отчаянием стариков, которое по ошибке называют апатией. Они подолгу молчали, порой часами не произнося ни слова, потому что им не о чем было говорить, и их дни стали утомительно долгими.
Через неделю после случившегося, старик, проснувшись среди ночи, протянул руку и почувствовал, что он один. Комната была погружена в темноту, а у окна он услышал сдавленные рыдания. Он привстал в кровати и прислушался.
— Ты замерзнешь, — сказал он нежно. — Ложись-ка лучше в постель.
— Моему сыну еще холоднее, — сказала его жена и сильно расплакалась.
Но в постели было тепло, а глаза отяжелели от сна и постепенно он перестал слышать рыдания. Он задремал и вдруг проснулся от внезапного возгласа его жены.
— Лапка обезьянки! — кричала она как обезумевшая. — Лапка обезьянки!
Он вскочил в ужасе:
— Где? Где она? Что случилось?
Она бросилась к нему через комнату.
— Я хочу ее, — сказала она тихо. — Ты уничтожил ее?
— Она в гостиной на полке, — ответил он с изумлением в голосе. — Зачем тебе она?
Она заплакала и засмеялась одновременно, и, наклонившись к нему, поцеловала его в щеку.
— Я только что придумала это, — сказала она, перемежая речь истерическими рыданиями. — Почему я раньше об этом не подумала? Почему ты об этом не подумал?
— Подумал о чем? — спросил он.
— О двух других желаниях, — ответила она быстро. — Мы загадали только одно.
— Разве этого тебе мало? — ответил он яростно.
— Нет, — воскликнула она с победным видом. — У нас есть еще одно. Спустись вниз, быстро возьми ее и пожелай, чтобы наш мальчик снова был жив.
Мужчина сел в постели, откинул одеяло трясущимися руками. Бог мой, ты сошла с ума, — воскликнул он в ужасе.
— Возьми! — Она тяжело дышала, — и пожелай… О, мой мальчик, мой мальчик!
Муж чиркнул спичкой и зажег свечку.
— Иди спать, — сказал он нетвердым тоном. — Ты просто сама не знаешь, что говоришь.
— Наше первое желание сбылось, — сказала старая женщина. — Почему бы не исполниться второму?
— Это совпадение, — пробормотал старик.
— Иди, возьми ее и произнеси пожелание, — закричала супруга и потащила его к двери.
Он шел в темноте и с трудом пробирался к гостиной, а затем к каминной полке. Талисман был на месте, и его охватил ужасный страх, что невысказанное желание может вернуть сюда его сына, разрезанного на части машиной, прежде чем он сможет сбежать из комнаты. У него перехватило дух и он едва нашел дверь. Его лоб был покрыт потом, он с трудом нашел дорогу к столу и, цепляясь по стене, наконец вернулся с гадкой вещицей в руках.
Лицо его жены казалось чужим, когда он вошел в комнату. Оно был бледным и напряженным от нетерпеливого ожидания. Он боялся ее.
— Произнеси желание, — выкрикнула она громким голосом.
— Это глупо и дико, — сказал он.
— Говори! — приказала жена.
Он поднял руку:
— Я хочу, чтобы мой сын снова был жив.
Талисман упал на пол и он с содроганием смотрел на него. Он дрожа опустился в кресло, а его жена с горящими глазами подошла к окну и подняла занавеску.
Он сидел, пока не окоченел от холода. Время от времени он глядел на свою супругу, которая всматривалась в темноту ночи. Догоревшая свеча бросала пульсирующие тени в потолок, стены, а затем, с последней вспышкой, погасла. Старик с несказанным облегчением по поводу того, что заклятье талисмана потерпело неудачу, вернулся в постель, а через минуту или две его жена молча и безвольно легла рядом с ним.
