Владимир Коваленко - Боевые паруса. На абордаж!
Приплывайте на Ямайку, там голландский товар, с пыли соленой, с жаркого боя! А пока радуйтесь тому, что оказалось на острове не слишком нужным. Строительным инструментам. Лопаты, кирки, заступы, пилы и топоры, точней, их железные части отлично дополнили балласт, так что, несмотря на свежий ветер, опасность перевернуться пинассе не грозит.
Пока ей все интересно. Вот южный берег Кубы – и навстречу попадаются лодки ловцов черепах. Изысканное блюдо черепаховый суп! Поймать пару вовсе не долго, а это полтонны живого веса. Свежее мясо, свежая вода. Ни одной крысы на борту. Вот они, плюсы малых судов и коротких плаваний вдоль берега.
Есть и минусы. Например, тот, что переход к Гаване не такой уж короткий, погоды жаркие, а искупаться никакой возможности. Остальному экипажу хорошо. Отдали якорь, выкинули за борт парус – и, пожалуйста, бассейн, как в мавританских дворцах. И корабль вдруг от купальщиков не уйдет, и скат за пятку не цапнет. Руфина с удовольствием бы поплескалась в таком, но никак не в компании восемнадцати голых мужчин!
Первое купание экипажа заставило ее покраснеть. И использовать капитанскую привилегию, удалиться в шатер на корме, формально служащий капитанским салоном. Салон получился, конечно, проходной: руль тоже на корме, возле него непременно человек полагается. Еще за кормой висит фонарь, единственное жилище огня на корабле, деревянном, да еще и просмоленном. Фонарь забота пушкарская, то есть – тоже ее. Каждый день донья Изабелла вручает кусочек огня моряку, чья очередь готовить обед.
Так что, даже если бы под парусиновый полог и поместилась ванна или бочка, в которую можно было бы залезть целиком, вымыться целиком не получилось бы. Для этого же раздеваться нужно!
До сих пор решалось все просто. Руфина терпела до берега, и уж там, по приходе, отмокала и отскребалась. Хозяйка только смеялась. Мол, ну и чистюля! Что поделать: странное воспитание – странные привычки. К примеру, если скромная домоседка донья де Теруан идет в церковь, по ней никак не должно быть понятно, что она недавно прыгала по двору с мечом до семижды седьмого пота. А уж дону Диего пахнуть, как женщине, и вовсе не пристало. В университете достаточно острых носов, особенно среди медиков. И так заинтересовались, даже спорили: потеря запаха – болезнь или нет?
А дрова не книги. Те раз купил – и навсегда, тут же деньги уходят на дым. Большие деньги! Что еще опасней, слухи идут. Раз Бланке нужно дров больше, чем для приготовления пищи, значит, что-то перегоняет или выпаривает. То ли за старое взялась, то ли увлеклась алхимией. Пришлось привыкать к холодной воде… А тут, за бортом, парная. И нельзя! Но явиться в столицу генерал-капитанства, благоухая, как раб-галерник? Никогда.
Пришлось прибегнуть к тазику, бочонку питьевой воды и парочке лимонов. Зато от сходящей на берег капитана де Тахо если и пахло, так только порохом – после салюта испанскому флагу над фортом дель Морро.
Если Мехико – город ремесел, Лима – богачей и приятного отдохновения, Портобелло – прибежище авантюристов, то Гавана – прибежище солдат и моряков. Это крепость, под защитой которой собирается Золотой флот, и город, что прислуживает крепости. Подобно маркитантке при хорошем полку, Гавана дисциплинированна и расторопна.
Место у причала выделили мгновенно, чиновники казначейства уже встречают. Королевская пятина в приватирской добыче аккуратно подсчитана и оформлена. После этого – полезли смотреть инструмент. Заключили: годный. Раз годный, дорога ему на строительство новых фортов. Цену, само собой, уплатили одну, в бумаге прописали иную. Руфина прикинула разницу и решила, что скандал поднимать не стоит. Все-таки Гавана стоит на серебре, и цены в ней… Продавать – счастье, покупать – проклятие, если за свои, а не за казенные. Опять же, здесь, под недреманным оком вице-короля, не лихоимствуют, но берут негласно дозволенное. На какао с корицей.
Груз забрали настолько споро, что и глазом не моргнуть! То ли так за дело радеют, то ли деньги нужны… Неважно. Впереди широкие улицы города. Проложенные, когда Гавана еще не была стиснута укреплениями. О фортах было велено позаботиться еще после того, как в Индии заглянул Пит Хейн. Голландского адмирала интересовал Золотой флот. Ему удалось утолить любопытство, не навещая Гавану[27], но возможность появления сильной европейской эскадры заставила короля отдать приказ. Который не был выполнен.
За то и полетел с поста предыдущий генерал-капитан. Нынешний взялся за дело всерьез. И не только за укрепления, чему доказательством та же «Ковадонга».
Впрочем, город, не охваченный большой стройкой, Руфина не застала, и ей не с чем сравнить. С Севильей? С сонной Ла-Вегой?
Оживление на улицах, и правда, почти севильское. А главное отличие не в том, на что смотрит Руфина, но в том, как смотрят на нее. В Севилье-то ходила к обедне закутанная в мантилью благородная затворница, боящаяся не то что глаз из-под кружева – носок туфли из-под подола высунуть. И шастал, где желал, веселый школяр дон Диего. Гаване же довелось увидеть совсем иное зрелище.
Аристократку, молоденькую, но старомодную – в платье, украшенном алой военной перевязью, что издавна отличает испанского солдата от прочих. Вместо сложной прически – коса, на голове – моряцкая шляпа. Такую шляпу, отобранную у мужа, брата или отца, нередко можно увидеть на женской голове – из тех, которым приходится подставлять лицо солнцу. Другое дело, что с бархатом и шелком она почему-то не сочетается. Как и меч на боку.
Недоумение и интерес. Так и смотрят. Хорошо, пальцами не показывают. Может, желание бы и возникло, только за правым плечом девушки-капитана шагает Хайме Санчес в рейтарской кирасе, с тяжелым палашом на боку. Пистолетов у него нет – в колониях все еще предпочитают пики, у которых, оказывается, есть и абордажный вариант.
Генерал-капитана в городе не оказалось. Пропадает на очередной стройке. Пакет пришлось сдать под роспись, даже не секретарю, тот тенью следует за начальником. Во дворце нашелся должным образом проинструктированный дежурный офицер, который мог бы быть удивлен чуточку поменьше, если бы не осторожность дона Себастьяна при составлении предыдущего отчета! Написал сухонько, без имен и подробностей. Выдан-де патент береговой охраны – один, тип судна – пинасса, поставленные задачи… И хватит. Гарнизонный лейтенант явно слышал о сорвиголове с Ямайки. Как-то бравого капитана представлял… Сподобившись увидеть, поверил не сразу. Пришлось даже патент показывать.
Зато в качестве извинения за дотошность дежурный крепко облегчил исполнение следующей задачи, подробно расписав, к кому из местных купцов следует обратиться по какому товару, да где они встречаются.
