Фредерик Марриет - Корабль-призрак
Крантц стоял на баке и всматривался в горизонт, когда послышалось хлопанье парусов. Было довольно темно, и ему показалось, что он видит то возникающий, то исчезающий свет. Вскоре он рассмотрел корабль, который находился от них не далее двух кабельтовых. Он поспешил вниз, чтобы доложить об этом Вандердекену и прихватить подзорную трубу. Филипп поднялся на палубу и увидел трехмачтовое судно, глубоко сидевшее в воде. Посоветовавшись с Крантцем, Филипп решил напасть на корабль, спустив шлюпки с кормы и незаметно подкравшись к противнику. Группа вооруженных матросов взяла судно на абордаж, быстро захватила его и перекрыла люки прежде, чем вахта успела поднять тревогу. Крантцу, который на ночь остался на захваченном судне, была направлена подмога, а когда наступил рассвет, он открыл люки и переправил на «Дорт» всех пленных. Их оказалось шестьдесят человек, что было слишком много для казавшегося небольшим судна.
Двух пленников, которые были одеты приличнее других и вели себя солиднее, допросили. Они показали, что судно загружено мукой, и оно направляется с острова Санкт-Мариен в Лиму. Команда вместе с капитаном составляет двадцать пять человек, остальные — пассажиры, которые использовали оказию, чтобы добраться до Лимы. Сами же пленники — пассажиры и надеются, что груз и корабль будут незамедлительно освобождены, поскольку голландцы и испанцы между собой не воюют.
— В Европе, конечно, нет, — отвечал Филипп, — однако в этих водах многочисленные нападения со стороны ваших военных судов заставляют меня отвечать тем же, и поэтому ваше судно и груз я беру в качестве трофея. Но поскольку я не желаю причинять людям зла, то высажу пассажиров и команду на острове Санкт-Мариен, где намеревался пополнить запасы свежими продуктами. Теперь же я надеюсь получить их как выкуп за вас. Это позволит мне избежать применения силы.
Пленники были возмущены таким решением, но изменить его не могли. Тогда они начали переговоры о выкупе груза, предлагая за него значительную сумму, которая казалась даже завышенной. Филипп не соглашался возвратить груз, чем испанцы были сильно огорчены, однако они настойчиво продолжали переговоры о выкупе судна, на что Филипп после короткого совещания с Крантцем в конце концов согласился. Оба корабля шли теперь под парусами к острову, до которого оставалось около десяти миль. Увидев, какими прекрасными мореходными качествами обладает захваченный корабль, Филипп пожалел, что дал согласие на его выкуп.
Около полудня «Дорт» бросил якоря на внешнем рейде острова вне досягаемости для выстрелов, и нескольким пассажирам дали разрешение отправиться на берег, чтобы провести переговоры о выкупе остальных. Тем временем трофейное судно пришвартовали к «Дорту», и груз был переправлен. Под вечер подошли три больших бота с мясом, овощами и выкупными деньгами. Пленников освободили и отправили на берег. Лишь лоцмана, по совету Крантца, не отпустили со всеми, пообещав, однако, освободить его, как только «Дорт» покинет испанские воды. По собственному желанию на судне остался и негр-раб. Это вызвало неудовольствие уже упомянутых пассажиров, которые потребовали возвратить им негра, поскольку это их личная собственность.
— Ваше требование противоречит моему, — возразил Вандердекен. — Я ведь говорил, что освобожу людей, а не их собственность. Ваш раб останется на моем корабле.
Видя, что переговоры не приносят успеха, испанцы с высокомерным видом покинули судно.
«Дорт» остался на ночь на якоре. На следующее утро было обнаружено, что захваченное судно ночью подняло паруса и скрылось в море.
Когда якорь был поднят, Филипп и Крантц собрались на совет, чтобы решить, что делать дальше. Вслед за ними в каюту вошел негр. Он прикрыл за собой дверь, изучающе осмотрелся и сказал, что хотел бы кое-что сообщить. Его сообщение оказалось очень важным, по запоздало. Скрывшийся корабль, по его словам, являлся правительственным почтовым судном и был самым быстроходным парусником. Оба мнимых пассажира — испанские морские офицеры, а остальные — члены команды. Судно перевозило слитки серебра и одновременно было послано для обнаружения голландской флотилии, сообщение о которой поступило к ним некоторое время назад. По обнаружении флотилии они должны были немедленно сообщить об этом в Лиму, чтобы навстречу голландцам отправилась испанская военная эскадра. В нескольких упаковках, в которых якобы была мука, на самом деле находится по две тысячи дублонов, а в остальных — слитки серебра. Сомнений в том, что судно спешит теперь в Лиму, не было. Стало понятным, почему испанцы не хотели оставлять негра. Они, конечно, понимали, что он может выдать их тайну. Что касается лоцмана, то это был человек, верный испанцам, и негр советовал не доверять ему.
Филипп раскаивался, что согласился на выкуп судна. Скорей всего ему придется теперь повстречаться с каким-нибудь посланным вслед кораблем, прежде чем они сумеют покинуть испанские воды. Избежать встречи с испанцами было невозможно. Он посоветовался с Крантцем, и оба пришли к выводу, что нужно обо всем рассказать команде, верно при этом полагая, что сообщение о денежной премии воодушевит людей на борьбу и пробудит в них желание получить еще больше.
Команда с восторгом выслушала капитана и высказала готовность сражаться даже с превосходящим числом противником. Филипп приказал притащить упаковки на заднюю палубу, вскрыть их и извлечь золото и серебро. По приблизительным подсчетам, стоимость трофея составляла более полумиллиона. Все обнаруженные монеты тут же были разделены между членами команды. Слитки же снова убрали, чтобы потом продать их.
Еще шесть недель «Дорт» курсировал возле берега, но так и не встретил ни одного испанского корабля. Оказалось, курьерское судно доставило сообщение, но все большие и малые суда остались стоять на якорях под прикрытием береговой батареи. Филипп обследовал почти все побережье и уже принял решение взять курс на Батавию, когда было замечено судно, направлявшееся в Лиму. За ним сразу же пустились в погоню, но вскоре выяснилось, что глубина резко уменьшается. Спросили лоцмана, можно ли идти дальше, на что получили ответ с заверением, что глубина снова увеличится. К борту был послан матрос с лагом, но едва он опустил лаг за борт, как трос оборвался. Ему дали второй лаг. «Дорт» при тугом ветре продолжал движение. В это время к Филиппу подошел негр и сообщил, что он видел у лага лоцмана с ножом в руках, и тот, видимо, подрезал трос. Штурвал был тотчас же повернут, и как только судно отвернуло в сторону, Филипп подозвал к себе лоцмана:
— Это правда, негодяй, что ты подрезал лаг? Негр видел это и, предупредив, спас нас!
