С. Шорп - Шпага флибустьера
— Хэл, я прошу вас! Эта тема мне неприятна. Простите, если я обидела вас, но я не могу больше обсуждать ее.
Несколько секунд он удрученно смотрел на девушку, а потом ему показалось, что он понял причину ее волнения.
— Какой я неуклюжий, что надоедаю вам с разговорами о замужестве! Вы еще не забыли об этом несчастном обручении с Гедеоном Крайлом? Я должен был понять это…
Фрэнсис хотела уже заверить виконта в его ошибке, но передумала и ничего не сказала. Кажется, это наиболее простой способ прекратить разговор или, по крайней мере, отсрочить его на неопределенное время. Ей казалось, что она не может думать ни о чем другом, кроме их отплытия с острова.
Разговор был отложен, но с этого момента виконт, который считал, что уже завоевал девушку, с удвоенной силой принялся ухаживать за ней. Он заметил ее грусть, ошибочно приписывая ее скуке, и принялся всячески развлекать ее. Одной из его идей было прогуляться по пляжу и посмотреть, как идет работа на галеоне. Криспин говорил ему, что судно почти готово, и Хэл думал, что зрелище корабля, который вскоре принесет ей свободу, развеселит ее светлость.
Фрэнсис сразу же согласилась, довольная любой возможностью увидеть Криспина, но, подойдя к «Санто-Розарио», они увидели только Матта Брайарли. Пираты с интересом поглядывали на леди Фрэнсис и ее спутника.
Хотя единственный элегантный наряд ее светлости несколько обтрепался, она была очаровательна, и не было мужчины, который бы не восхищался ею. Она заметила эти взгляды и усмешки и осмотрелась, разыскивая капитана Барбикэна. Не найдя его, она повернулась к виконту:
— Хэл, прошу тебя, пойдем обратно. Я думаю, мы не должны были приходить сюда, и Криспин рассердится, когда увидит нас здесь.
Упоминание о капитане было ошибкой. Его светлость нахмурился.
— Дьявол его забери вместе с его недовольством! Бог мой, Фрэнсис, вы слишком много позволяете этому парню. Кто дал ему право указывать нам, что мы должны или не должны делать?
Прежде чем она успела ответить, пират, который стоял рядом, бросил инструменты и двинулся к ним, оскорбительно глядя на девушку. Она отпрянула, и в ответ на это он усмехнулся:
— Чего ты боишься, крошка, почему ты держишься так надменно? Мы редко видели тебя все это время. Это не по-дружески!
— Умерь свою наглость, парень! — Хэл с нарочитым спокойствием встал на пути пирата. — Как ты посмел так говорить с ее светлостью?
Пират едва взглянул на него и своей мускулистой рукой так толкнул виконта, что тот пошатнулся и упал на песок под аккомпанемент непристойных шуточек остальных пиратов. Фрэнсис побледнела, но с вызовом посмотрела на своего мучителя.
— Я разыскиваю капитана Барбикэна, и я думаю, что вы лучше знаете, где его найти.
Он широко ухмыльнулся:
— К черту Барбикэна! Эта проклятая ревнивая собака так долго не давал нам взглянуть на тебя. Тебе незачем его разыскивать. В «береговом братстве» все мужчины равны!
— Разве? — неожиданно раздался низкий голос, и внезапно появился капитан Барбикэн. Обнаженный по пояс, с широкими загорелыми плечами, на которых были видны ужасные шрамы от ударов плетью, он угрожающе двинулся к ним.
— Разве? — повторил он и ударил парня так, что тот полетел на землю. Криспин поднял длинную веревку, которая лежала рядом.
— Ты, подлая собака! Я объясню тебе, кто здесь капитан!
Пользуясь веревкой как кнутом, он начал безжалостно хлестать пирата по голове и плечам, так что тот не мог подняться, пытаясь только прикрыть руками лицо. Наконец Криспин бросил веревку и в наступившей тишине вызывающе посмотрел на окружившую их команду. Это был опасный момент, так как он знал, что если хотя бы один из головорезов выразит недовольство, то остальные набросятся подобно волчьей стае и ему не удастся подавить мятеж.
Но опять вмешалась «удача Барбикэна». Люди на «Санто-Розарио» выступали каждый сам за себя, и у них не было лидера. И хотя они переглянулись между собой и глухо заворчали, ни один из них не отважился открыто протестовать.
— Отправляйтесь работать! — сказал капитан и, с презрением повернувшись к ним спиной, подошел к Фрэнсис и Хэлу. Виконт уже поднялся и отряхнулся, но, несмотря на поражение, его взгляд презрительно следил за полуодетой фигурой пирата.
— На мой взгляд, капитан Барбикэн, — воскликнул он, — ваши люди чертовски непочтительны. Похоже, их командир не имеет на них влияния.
— Они — пираты, милорд, — коротко ответил Криспин, — и признают над собой командование только в бою. Вы должны хорошо это запомнить.
Его манеры не вызывали симпатии у виконта, который, зная, что он поставил себя в смешное положение перед Фрэнсис, был в чрезвычайно дурном настроении. Он посмотрел мимо Криспина на избитого пирата, который уже поднялся на ноги и хромая пошел прочь. На его обнаженных плечах была кровь.
— Кажется, вы утверждаете ваше положение грубой силой. Насилие, несомненно, единственный язык, который понимают негодяи, собравшиеся под черным флагом.
Оскорбительный тон виконта показывал, что он причисляет к этим людям и капитана Барбикэна.
Криспин сжал губы.
— Это язык, милорд, который я изучил в жестокой школе, — мрачно сказал он и, отвернувшись, встретил взгляд Фрэнсис. Она смотрела на него с выражением, которого он не смог понять, а эхо презрения и отвращения, которое красноречиво звучало в голосе виконта, заставило его ответить с горькой улыбкой:
— Да, милорд, на испанских галерах, где смерть является счастьем, те, кто выжил, содержатся хуже скотины. Я убежал с галер, но до самой смерти я буду носить их клеймо на теле и на душе. А теперь уведите отсюда ее светлость, чтобы больше не оскорблять ее чувствительность. Черные братья — не подходящая для нее компания.
Хэл молча смотрел на него, изумленный этим внезапным порывом гнева, а Фрэнсис не стала ждать, пока виконт проводит ее. Дотронувшись до его руки, она повернулась и быстро пошла к лагерю, спотыкаясь на песке. Криспин подошел к виконту и гневно обрушился на него:
— Ты, молодой дурак, как ты догадался привести ее сюда? Почему, думаешь, я скрывал ее почти что как пленницу все эти недели? Мне достаточно трудно держать в повиновении этих подонков, а ты еще напоминаешь им, что там, в хижине, для них есть добыча, стоит только им захотеть взять ее. Да, взять ее, милорд. У нас только три шпаги — разве мы сможем устоять против них? А теперь убирайся прочь, и если в результате твоей глупости ей будет причинен какой-то вред, клянусь Богом, ты дорого заплатишь за это!
Мгновенье Хэл возмущенно смотрел на него, его лицо потемнело, а гневный ответ уже был готов сорваться с его губ, но что-то в выражении лица пирата остановило его. Он повернулся и пошел вслед за девушкой. До самого лагеря они не сказали ни слова, так как Хэл все еще был под впечатлением жестких слов Криспина. Вся его старая ненависть к капитану вспыхнула с новой силой, усиленная сознанием, что упрек не был незаслуженным. Так что когда они дошли до лагеря, его злоба выплеснулась в словах.
