Эмиль Новер - Капитан «Дьявол». История пирата (часть первая)
Кинг медленно одевался, не отрывая от портрета напряженного взгляда. Если бы кто-нибудь взглянул в это время на его лицо, всегда спокойное, с ужасным шрамом, тянувшимся от нижнего края глазницы до подбородка, то не узнал бы его.
Глаза моряка сверкали злобными искрами, зубы были крепко стиснуты, пальцы, сжатые в кулаки, ногтями вонзились в ладони, шейные мускулы напряглись, представляя взору нити сухожилий. Из глубин памяти моряка всплыли картины далекого прошлого — трагическая страница его жизни…
Топот копыт. Конское ржание. Предсмертный стон. Тревожные выкрики. Выстрел. Злобно-дикий хохот. И крик, испуганный и молящий девичий крик…
— Кинг, ты скоро?
Кинг вздрогнул, отряхиваясь от груза воспоминаний.
Спешно уложив вещи, он заправился и, на ходу надевая куртку, поднялся на палубу.
Утро выдалось прохладным. Легкий ветерок, несший холод с обширных просторов Атлантики, ласково обдувал крутые просмоленные борта корабля, насвистывая мелодию далеких стран. Кинг зябко поежился, почувствовав, как по телу пробежала легкая дрожь, и похвалил себя за предусмотрительно надетую куртку. Хоть волны закалили, а ветры продули сильное тело моряка, к холоду оно было неравнодушно.
Кинг посмотрел на небо. Хоть дул холодный ветер, но солнце светило по-прежнему ярко. «Что за идиотская погода, — подумал моряк. — Не знаешь, чего от нее ждать, да и идти не хочется».
— Как долго тебя еще ждать?
Кинг недовольно поморщился — вечно Майкил спешит!
«Успеешь еще порезвиться», — про себя огрызнулся Сэлвор. Ноги ирландца тяжело проскрипели по доскам трапа, а затем звонко зацокали по камням причала.
Свирт давно поджидал товарища, в противоположность ему, он всегда находил себе занятие на берегу и стремился в город, нетерпеливо топчась у трапа.
— Идем!
Моряки спокойно, вразвалочку, как и подобает опытным скитальцам морей, двигались среди нагромождений различной тары. Кинг шел, сунув руки в карманы с бесстрастным выражением на некогда приятном лице. Майкил шел, улыбаясь каким-то своим мыслям. Оба молчали и, поэтому так неожиданно прозвучал голос Кинга:
— Напрасно я пошел с тобой.
Майкил расслышал сказанное хорошо и, замедлив шаг, недоуменно взглянул на Кинга.
— Что с тобой, товарищ? Про что это ты?
Не замедляя шага, Сэлвор подтвердил:
— Не стоило мне идти с тобой.
Свирт остановился и удивленно глядел на спутника, тоже остановившегося в двух шагах от него, по-прежнему, бесстрастно взирающего на моряка.
На губах Сэлвора появилась усмешка.
— Не ясно?
— Хотелось бы объяснений!
— Предчувствие у меня плохое. Не знаю, почему, но мне кажется, что я с тобой влипну в какую-нибудь дурацкую историю — и основательно!
Майкил присвистнул.
— А говорят, что Кинг Сэлвор в приметы не верит! Значит, врали?
Ирландец ничего не ответил, лишь пожал плечами и зашагал дальше, даже не подозревая, как он был прав.
В портовых городах того времени не было четко обозначенной границы между портом и городом, потому, если говорили, что с корабля идут в порт, то это почти означало, что идут в город, ибо эти два понятия укладывались в матросских головах в единое целое. Поэтому, чтобы не ввести читателя в заблуждение, будет правильнее сказать, что моряки направлялись к ближайшей таверне, и это удивило
Майкила: не лучше ли вспомнить поручение капитана и потом сидеть за столом, сколько душе угодно! Кинг немедленно объяснил свое поведение:
— Посмотрим, чем дышит город.
Свирт привык доверяться более опытному товарищу и, не раздумывая, пошел за ним.
Вскоре двое матросов очутились у цели. Над дверями одноэтажного здания красовалась вывеска, изображавшая человека с длинной белой бородой, короной на голове, сидевшего верхом на пузатой бочке. Раскрыв рот в безудержном смехе, он держал в одной руке трезубец, а в другой — пенящуюся кружку. Голое тело обвивал зеленый плющ и водоросли, а из бочки во все стороны брызгало пиво.
Надпись на вывеске гласила: «Веселый Нептун!»
Взглянув на вывеску, Майкил обратился к другу:
— Похоже, этот толстяк большой любитель погулять!
Взгляни, Кинг, одна зелень только и осталась.
— Будешь так гулять, — сказал Сэлвор, — и зелени не останется, пойдешь по миру, в чем мать родила.
Свирт весело рассмеялся и вслед за товарищем вошел в таверну.
Таверны в портах разнятся на внешний вид. Глазам может предстать грязная хибара, отличная от лачуги лишь размерами, или же хороший, добротный дом. Но неизменно входящего встречают шум и гам вперемешку с парами спиртного и табачным дымом, висящими в воздухе. За столами оживленно переговариваются моряки, вернувшиеся из дальних странствий, бандиты, пришедшие, чтобы обмыть удачно провернутое дело и договориться о новых, разная шваль, которой немало в любом порту. Весело смеясь, они потягивают вино или ром, перебрасываются в кости или карты, между делом похлопывая по предоставляемым, словно невзначай, бедрам девиц весьма сомнительной репутации и поведения. Порой кто-нибудь, изредка подвыпив, что-то не делил с соседом за столом, вскакивал и бросал ему в лицо такие слова, за которые получал коечто покрепче слов. Но буянившие успокаивались сами, либо их выпроваживали за дверь пинками. Между столами, разнося заказы, снуют женщины в платьях, покрой которых не может скрыть пышности груди и округлости бедер.
Однако здесь моряков встретила гробовая тишина, непривычная слуху. Не звенела посуда, не было многочисленных посетителей, только за двумя-тремя столами сидели несколько человек.
Кинг озадаченно хмыкнул — он был неприятно удивлен.
— М-да, Майкил, по-моему, здесь больше уместна вывеска «Кислая черепаха».
Майкил прыснул в кулак, а Кинг разочарованно вздохнул:
— Неинтересное местечко!
— Эй, парни! — моряков звал плотный мужчина, сидевший за столом, уставленным бутылками с напитками и блюдами с едой. — Присаживайтесь, вместе одолеем эту гору на палубе!
Купив пару бутылок, моряки воспользовались приглашением чернобородого мужчины средних лет, по одежде которого опытные взгляды определили старого морского волка, вынужденного сохнуть на берегу.
— Паршивый же у вас городишко, милейший, — сказал Кинг, в очередной раз, разливая по оловянным стаканам темное вино. — Похоже, что мы надолго застряли здесь. Ваше здоровье!
Опорожнив стакан, мужчина невольно крякнул, беря с блюда кость, обросшую мясом.
— Напрасно так говоришь. Городок наш невелик, но не плох, однако, в последнее время у нас все вверх дном, как на тонущем корабле. И все из-за отряда, что стоит под городом.
