Луи Буссенар - Под Южным Крестом
Уже через несколько минут они потеряли берег из виду и оказались среди поражающего великолепием царства экваториальной флоры. Представьте себе огромный газон, на котором в изобилии растут фантастически прекрасные растения, чьи малорослые родичи порой встречаются в европейских парках и неизменно вызывают возгласы восхищения неискушенной публики. Мимозы, гибискусы, тиковые и мускатные деревья, коричники, казуарины, панданусы, банксии, хлебные деревья, фикусы, всевозможные пальмы, древовидные папоротники, гигантские представители бобовых с изысканными листьями, акации-великаны, чьи вечнозеленые пышные кроны образуют дивные своды, усеянные ослепительно белыми цветами, – все это расцвечено яркими лианами, напоминающими оснастку тысячи кораблей.
Не оставаясь равнодушным к сей чарующей картине, Фрике не забыл и об элементарной осторожности, которой никогда не пренебрегают те, кто не раз путешествовал по девственным лесам далеких континентов. Молодой человек, умело орудуя топором, зажатым в правой руке, снимал тонкую стружку со стволов гигантских деревьев, оплетенных пестрыми орхидеями.
– Это чтобы найти дорогу обратно к берегу.
– А вот это, чтобы пообедать, – сказал Пьер ле Галль, быстро вскинул ружье и выстрелил куда-то в чащу.
Подняв невообразимый шум, с высоких ветвей деревьев вспорхнула целая стая молуккских голубей, а крикливые попугаи, чья сиеста была нарушена столь невежливым образом, принялись протестовать, вопя во все горло.
– Надо же, старина Пьер, наш обед улетел.
– Черт возьми, разуй-ка пошире глаза да не задирай так сильно голову, – проворчал бретонский моряк. – Моя добыча не сидит на ветвях кокосовых пальм, а все потому, что она скачет по земле и напоминает лягушку размером с доброго барана, так она забавно прыгает. – На, посмотри, – продолжил Пьер, который сначала углубился в густые заросли кустарника, а затем через пару мгновений появился, таща за лапу странное четвероногое существо, чья шелковистая серая шкура была пробита пулей. – Это вообще есть-то можно?
– Поверь мне на слово, «это» есть можно. Пьер, старина, у тебя счастливая рука, какое удачное начало охоты! Ты подстрелил великолепный экземпляр кенгуру, его мясо бесподобно, и его довольно сложно испортить.
– Отлично. Я быстренько освежую тушу, а ты разведи костер… чтобы не терять времени даром.
– У тебя разыгрался аппетит?
– Да я бы сейчас с удовольствием слопал отбивные из слона, запеченный окорок тигра, филейную часть бешеной собаки… Ах! А уж эту зверушку, которую зовут кенгуру, и подавно. Как я рад за нее, но, прежде всего, за нас. И все-таки забавное животное: его передние лапы, по крайней мере, в шесть раз короче задних, хвост – в локоть длиной, и какая прелестная головка, как у газели. Эй, поспешите-ка все, кто голоден, сейчас начнется раздача еды. Эх, жаль, что у нас нет ни хлеба, ни вина, лишь мяса ешь – не хочу.
– Если ты желаешь, можешь подождать, и у тебя будет и то, и другое.
– Ждать! Когда у меня в желудке веселятся все крысы с камбуза… Даже и не думай об этом, сынок.
К счастью, Пьеру пришлось ждать не слишком долго. Костер уже горел, а кенгуру, нанизанный на тонкую ветвь, жарился над огнем, источая весьма соблазнительные запахи.
Пока канонир с горящими глазами и раздувающимися ноздрями наблюдал за приготовлением обеда, Фрике ненадолго отлучился. Вернулся он вместе с Виктором, и оба они были нагружены, как мулы контрабандистов.
– Держи, вот десерт для умирающих с голоду. Бананы, манго и ананасы. Ты доволен?
– Как будто бы стал адмиралом.
– Следовательно, давайте обедать, потому что у нас тоже уже животы свело от голода.
Когда вся эта еда, в коей столь настоятельно нуждался истощенный организм потерпевших кораблекрушение, была съедена, Фрике, который (редкий случай) за всю трапезу ни разу не открыл рта, чтобы поболтать, заговорил первым.
– Теперь, когда мы основательно подкрепили силы, займемся, друзья мои, если вы не имеете ничего против, нашими продовольственными запасами. Возможности типа той, что выпала нам сегодня, редки, и если верить рассказам бывалых путешественников, то Папуа довольно бедна дичью.
– Что касается меня, – заявил Пьер, – я сделаю все, что будет нужно. Теперь, когда моя корма подновлена, я готов мчаться вперед на всех парусах. Давай, выкладывай свои истории, матрос.
– Так вот. Наша лодка может вместить в себя более двух тысяч килограммов провизии.
– Настоящий матрос должен сказать «более двух тонн».
– Пусть будут «две тонны». Впереди у нас долгое плавание. Кто знает, сможем ли мы причалить к берегу, чтобы пополнить запасы продовольствия? Следовательно, нам надо иметь под рукой все продукты первой необходимости, так, чтобы мы могли высаживаться на сушу лишь в самом крайнем случае.
– Все очень хорошо, сынок, допустим, мы забьем до отказа продовольствием наш трюм, у нас достаточно времени, чтобы подготовиться к плаванию, но ты поручишься, что вскоре все эти запасы не испортятся и мы не получим полную лодку гнилья?
– Поручусь. Такие продукты, как мука, а также мясо и рыба, если мы решимся всем этим запастись, отлично хранятся. Мясо и рыба – две или три недели, что касается муки, то она лежит шесть месяцев и даже больше.
– С мясом и рыбой все ясно. Их можно прокоптить или посолить, но мука, с помощью какого дьявола ты раздобудешь муку?
– Я говорил тебе о саго.
– Ну и что!
– Прямо сейчас мы отправимся на поиски саговой пальмы, а уже завтра, на заре, приступим к сбору урожая.
– Я так понимаю, что саговая пальма – это разновидность хлебного дерева, но ее плоды, в отличие от плодов последнего, состоят не из мягкой массы, кстати, не такой уж плохой на вкус, а из муки. Мне кажется, я где-то слышал об этом.
– Ты попал пальцем в небо, старина. Мягкая мучнистая масса содержится непосредственно в самих стволах деревьев. Эту драгоценную субстанцию полинезийцы используют так же, как жители межтропического пояса Америки маниоку, в общем, она заменяет им хлеб. Но к чему все эти долгие речи и подробное описание, если у тебя есть возможность увидеть все собственными глазами. Данная местность, как никакая другая, подходит для саговых пальм. Вот болота с горьковато-соленой водой, столь любимые этими благословленными растениями. Давайте пройдем чуть дальше, и мы обнаружим то, что нам надо. Итак, ты видишь этот массивный ствол, растущий почти горизонтально и так близко к земле? Он будто бы обернут огромными листьями, а его верхушку венчает гигантский букет цветов.
– Так это и есть саговая пальма? Нам будет совсем нетрудно срубить ее; какое странное строение! Это вошло у него в привычку – укладываться таким вот образом?
