Виктор Губарев - Пираты острова Торгуга
Глава 22
Начало правления Бертрана д'Ожерона
В книгах о флибустьерах Тортуги часто упоминается имя губернатора д'Ожерона. В романе Рафаэля Сабатини «Одиссея капитана Влада» месье д'Ожерон управляет Тортугой в середине 80-х годов XVII века, в пиратских романах Густава Эмара («Морские цыгане», «Золотая Кастилия», «Медвежонок Железная Голова») он губернаторствует в 60-е годы XVII века. Таким образом, массовому читателю известен лишь миф об этом человеке. Какова же его подлинная биография?
Судя по документам из французских архивов, Бертран д'Ожерон родился в анжуйском городке Рошфор-сюр-Луар на западе Франции, близ Анже, и был крещен 19 марта 1613 года. Его отец, богатый купец Бертран д'Ожерон, женился в 1605 году на Жанне Блуэн из Шемийе. У Бертрана д'Ожерона-сына имелись сестры — Жанна и Франсуаза, а также брат Жан. Жанна вышла замуж за Тома Непвё и стала матерью Жака Непвё де Пуансэ (назначенного губернатором Тортуги и Сен-Доменга в 1676 году). В пятнадцатилетнем возрасте д'Ожерон поступил на морскую службу, в 1641 году стал капитаном морского полка и отличился в Каталонской войне (1646–1649). Верная служба королю принесла его семье дворянский титул. После смерти отца (29 июня 1653 года) он наследовал ему как сьёр де ла Буэр, а 3 октября того же года король Людовик XIV сделал его оруженосцем и назначил капитаном королевского флота. До 1655 года д'Ожерон жил в Анжу и был собственником кладбища Утопленников в городе Анже.
В 1656 году некая группа предпринимателей убедила его вложить деньги в колонизацию земель на реке Оуатиниго (Оуанатиго, Ованатиго, Оуанариго) в Южной Америке. В 1657 году д'Ожерон зафрахтовал судно «Пелажи», вложив в него 17 тыс. ливров, взял на борт кабальных слуг, провизию и набор интрументов и отправился в Вест-Индию; 4 (14) сентября того же года он высадился на Мартинике. Поскольку колонизационный проект провалился, местный губернатор Жак Диэль дю Парк пообещал передать во владение д'Ожерону поместье в округе Кюль-де-Сак, но умер раньше, чем успел это сделать (в 1658 году). Вдова покойного, Мари Боннар дю Парк, не захотела иметь с анжуйцем никаких дел. Разгневанный д'Ожерон покинул Мартинику и, поддавшись на уговоры нескольких буканьеров, прибывших с ним на «Пелажи», отправился вместе со своими слугами искать удачу на Эспаньоле. Обогнув этот остров с юго-запада, его корабль вошел в большой залив Кюль-де-Сак и возле гавани Леоган потерпел крушение.
Высадившись на незнакомом берегу, д'Ожерон вынужден был остаться там, предоставить свободу своим слугам и вести вместе с ними, говоря словами дю Тертра, «жизнь буканьеров, то есть жизнь наиболее отвратительную, наиболее тягостную, наиболее опасную, словом, наиболее плутовскую, какую когда-либо знал мир».
Через несколько месяцев, скопив небольшую сумму денег, д'Ожерон вернулся на Мартинику, где узнал, что судно с припасами, присланное ему на помощь, продано неким господином Винье; последний передал ему на 500 ливров товаров — и это было всё, что д'Ожерон выгадал от своего первого колониального проекта. Тогда он отплыл во Францию, чтобы завербовать там еще одну партию кабальных слуг, а также закупить груз вина и бренди — товары, пользовавшиеся наибольшим спросом среди пиратов и охотников Эспаньолы. Однако его надежды на выгодный сбыт спиртных напитков не оправдались, поскольку многие другие коммерсанты доставили на остров аналогичную продукцию. Попытка сбыть вино и бренди на Ямайке также провалилась: обманутый своим торговым партнером Клеманом де Плэнвилем, д'Ожерон потерял и судно, и товары, понеся убытки на 10 или 12 тыс ливров.
Очередная неудача не сломила упрямого анжуйца. Хотя его мать и большая часть родственников отказались дать ему деньги на новую авантюру, одна из его сестер, мадам дю Тертр Прингель, в 1662 году одолжила д'Ожерону 10 тыс ливров в звонкой монете и кредитные билеты, которые он мог обменять в Нанте на наличные деньги. На эти средства д'Ожерон снарядил судно «Ла Нативите» водоизмещением 70 тонн и отправился на Эспаньолу вместе с кабальными слугами и свободными переселенцами, завербованными главным образом в Анжу.
Не исключено, что, уходя в это плавание, месье д'Ожерон уже располагал концессией на освоение Багамских островов и островов Кайкос, которая была пожалована ему королем Людовиком XIV. Процитируем лишь часть указанного многостраничного документа «Людовик и та Усердие во славу Господа и к чести нашего государства увлекло некоторых наших под данных в предприятия по основанию французских колоний в различных местах Америки, каковые проекты были столь успешно реализованы в Канаде и на островах Южной Америки, что, по их примеру, некоторые из наших подданных также основали Компанию… под названием Южная Франция, чтобы обосноваться на материке. Но им не удалось повторить успех первых поселений, так что в итоге названная Компания, понеся огромные расходы, связанные с погрузками на различные корабли, вынуждена была отказаться от этих проектов. Всё это обязало нашего дорогого и возлюбленного друга Бертрана д'Ожерона, оруженосца, сьёра де ла Буэра, как лица, заинтересованного в названной Компании, и владельца части названного пожалования, предпринять четыре года назад вояж в Америку, дабы попытаться спасти положение; на это он потратил весьма значительные личные средства, желая использовать все свои способности для возобновления столь похвального предприятия; но, побывав в тех местах и видя дело совершенно безнадежным на том берегу, он отыскал несколько мест, более благоприятных, чем там, на указанном материке. И, найдя Лукайские (Багамские. — В.Г.) острова покинутыми и еще никем не заселенными, он весьма покорно просил их у нас для себя, чтобы утвердить там Веру, исповедовать католическую, апостольскую и римскую религию, распространить туда наше имя, репутацию французской нации, а также завести коммерцию, чтобы впредь мы могли извлекать посредством наших собственных природных подданных… товары, которые производятся в названной стране. Посему, после обсуждения этого дела в нашем Совете, где присутствовали наши высокочтимые жена и матушка, наш дорогой брат герцог Анжуйский и некоторые другие гранды и знатные персоны нашего королевства, мы, имея право по своему разумению, всемогуществу и королевской власти давать, выражать согласие и даровать, сим настоящим документом, подписанным нашей собственной рукой, даем, жалуем и даруем названному сьеру д'Ожерону Лукайские острова и острова Кайкос, никем еще не заселенные, лежащие между Флоридой и островами Куба и Эспаньола от двадцатою до двадцать восьмого градуса от линии экватора… Обязываем вышеназванного сьера д'Ожерона доставить на названные острова от двухсот человек в первый год до двух тысяч лиц обоего пола в течение следующих десяти лет и гораздо больше, ежели ему будет угодно, для вербовки каковых ему будет дано письменное разрешение вывешивать афиши во всех общественных местах с целью основания названного поселения, и делать сие публично на проповедях во время больших месс в приходских церквах нашего королевства на условиях предоставления пищи и крова в течение первых трех лет тем, кто переселится на вышеназванные острова, после окончания каковых названный сьер д'Ожерон выделит им земли для их обработки и обменивания продуктов к своей пользе и выгоде; а что касается французов, которые переедут за свой счет… с согласия названного сьера д'Ожерона, то он выделит им земли с первого же года, чтобы они могли извлекать из них пользу». Предписываем, чтобы никто другой, кроме натуральных французов, приверженцев католической, апостольской и римской церкви, не мог обосноваться на упомянутых островах, ни для командования, ни для подчинения… Для компенсации больших затрат названного сьера д'Ожерона… мы… предоставляем и жалуем пожизненно названному сьеру д'Ожерону, его прямым наследникам и правопреемникам всецело владение землями, недрами и почвами, судебными ведомствами и сеньориями названных Лукаских островов и островов Кайкос, портами, гаванями, потоками, реками, прудами, рудниками и карьерами с теми же пошлинами и условиями, которые испанцы и португальцы применяют на тех землях, которые они занимают. А что касается тех некоторых концессий, что мы жаловали ранее, которые не дали никакой пользы или которые были покинуты… мы, чтобы избежать всяческих споров, которые могут возникнуть, отменяем все иные концессии, не реализованные, те, что могли включать названные острова… для большей безопасности и сохранения каковых позволяем и даем власть названному сьеру д'Ожерону отливать пушки и ядра, ковать все виды оружия наступательного и защитного свойства, производить порох для пушек, строить и укреплять места, назначать там губернаторов, капитанов, лейтенантов и иных служащих, как военных, так судебных и полицейских — каких он сам сочтет приемлемыми, смещать их с должности и заменять [другими], распределять земли между ними и частными лицами, вводить их в ленное владение с удержанием оммажа и других сеньориальных налогов, и вообще делать все то, что он сочтет необходимым для пользы и развития названных колоний, не сохраняя за нами ничего, кроме подсудности, Веры и оммажа… Поскольку очень часто случается, что после того, как большие расходы на такие предприятия были сделаны, а продукты собираются теми, кто не участвовал в расходах… а мы… предоставляем и жалуем этим нашим эдиктом бессрочно и безвозвратно навсегда названному сьеру д'Ожерону, его наследникам и правопреемникам всю торговлю, которая может вестись по морю и по суше в пределах названных Лукайских островов и островов Кайкос, без какого-либо исключения, а также на побережье острова Эспаньола, или Сен-Доменг, и на Тортуге, расположенных вблизи названных островов. Запрещается названная коммерция и торговля всем другим под страхом конфискации судов и товаров, каковые с момента нашей декларации передаются сьеру д'Ожерону… Позволяем, кроме того, названному сьеру д'Ожерону снаряжать для войны такое количество судов, какое он сочтет необходимым, как для обеспечения безопасности его навигации и коммерции, так и для пользы и выгоды названных колоний… Поручаем, сверх того, нашему дорогому и любезному другу дяде герцогу Вандомскому, пэру, великому магистру, шефу и генеральному сюринтенданту навигации и коммерции Франции, и нашему дорогому и любезному другу графу д'Эстраду, вице-королю и нашему генерал-лейтенанту, представляющему нашу персону на всех островах, берегах и материке Америки, каждому в пределах его власти и полномочий… оказывать содействие названному сьеру д'Ожерону…
