Вячеслав Коротин - Триумф броненосцев. «До последнего вымпела»
– Не скажите. Лично я, мысленно ставя себя на ваше место, не додумался до такого красивого решения: сначала сблизиться, а потом уже обгонять на параллельных курсах.
К тому же статут есть статут: командира «Решительного» наградили крестом, несмотря на то что он бросил погибать «Стерегущего» – именно «Прорвался с боем в свой порт сквозь превосходящего противника».
– Сначала еще надо до Владивостока добраться. Да и там уже начальство решать будет: кому крест дать, а кому и по шапке.
Глава 22
– И что вы можете сказать в свое оправдание? Как вы вообще дошли до жизни такой? – В словах ротного проскользнула ирония, но вид Яков, явившийся на «разбор полетов» своей увольнительной, действительно имел живописный: огромный фингал под левым глазом и покрытые ссадинами кулаки как-то плохо гармонировали с идеально отглаженной формой и почти гвардейской выправкой, приобретенной от многомесячных занятий на плацу.
– Ваше благородие, когда я, будучи в отпуске, с пятью другими солдатами из других рот перекусывали в трактире, туда заявилась группа из пятнадцати моих бывших знакомых. Видимо, побить меня хотели за то, что служить пошел. «…и за то, что весь тираж газеты в сортире утопил», – мысленно закончил фразу Яков. – Мы старались решить дело миром, однако они не только сами полезли, но стали оскорблять и нас, и Его Императорское Величество, которому я и мои товарищи приносили Присягу! И защищать честь которого мы полагаем за свой первейший долг! – Вроде как кающийся солдат сиял при этих словах, как начищенный пятак. – Отступив из обеденного зала ввиду подавляющего численного превосходства противника, мы заняли оборону в коридоре на кухню, а затем, отбив первый натиск, перешли в решительное наступление и завершили разгром супостата. Все пятнадцать смутьянов были обезврежены и сданы в полицейский участок. С нашей стороны, за исключением двух порванных гимнастерок и сломанной ручки трактирной швабры, потерь не имеется. Доклад окончен, ваше благородие! – завершил свою речь провинившийся солдат, тут же замерев по стойке «смирно» и упершись взглядом в императорский портрет над головой начальника.
– Яков, ты чего мне тут изображаешь?! – Ротный просто не мог оставить трактирную драку без порицания и перешел практически на крик. – Можно подумать, что и тебя к нам не из кутузки привезли! Лучше скажи, кто это вас надоумил строй в коридоре изобразить и этими самыми швабрами из второй шеренги штыковые приемы на шпане отрабатывать?
– В отсутствие командира я, согласно Уставу, принял командование на себя. А далее действовал по суворовским принципам! Сначала увел наших в коридор, чтобы нейтрализовать численное преимущество нападавших. Поскольку коридор был узкий, то я построил солдат в две шеренги. А затем, найдя там же две швабры и веник, скомандовал в штыки, потому как наши это лучше всего умеют, ваше благородие.
– Значит, так, Яков: за драку тебя, стервеца, надо бы денька на три в карцер посадить. – Ротный, поднявшись из-за стола, подошел к буквально задержавшему дыхание солдату. – И только то, что ты уже прошение об отправке на войну подал, тебя от этого спасло! А еще благодари господина полковника, который вас всех от судебных разбирательств защитил. Зато командовал ты грамотно, и в Маньчжурии это умение точно пригодится. Поэтому принято решение перевести тебя из запасного батальона в линейный и назначить там командиром отделения! – огорошил Якова офицер, перейдя на официальный тон.
– Рад стараться! – строго по уставу рявкнул не ожидавший такого поворота Яков.
– «Старается» он, как же! – Ротный снова вернулся на накатанную колею разноса проштрафившегося подчиненного. – С такими подчиненными и пули вражеские не нужны, потому как сердце само раньше не выдержит! Ступай к взводному и вообще исчезни с глаз моих, ирод!
* * *Немецкий угольщик «Кассандра» пришел во Владивосток без проблем, не встретив на подходах никаких японских кораблей.
Но доклад командира «Изумруда» о наличии на ближних подступах к русской базе далеко не самых сильных и совсем не самых скоростных кораблей заставил Вирена не только задуматься, но и возмутиться. На такую наглость Того Роберт Николаевич никак не рассчитывал.
Немедленно был отдан приказ готовить эскадру к выходу в море. И через неделю Тихоокеанский флот стал выходить из залива Петра Великого, чтобы, если и не покарать нахалов, так хотя бы сплаваться в новом составе.
Командующий держал флаг на «Орле», в первый отряд также входили «Бородино», «Пересвет» и «Победа». Второй броненосный отряд вел контр-адмирал Ухтомский на «Полтаве». «Сисой Великий», «Наварин» и «Адмирал Нахимов» следовали в его кильватере.
Крейсерами «Олег» и «Богатырь» руководил Энквист на «Баяне».
Кроме того, при эскадре были «Жемчуг» и «Изумруд» и отряд из четырех истребителей под брейд-вымпелом кавторанга Дурново.
«Кубань» была взята с эскадрой в качестве быстроходного угольщика. Вообще-то для планируемой экспедиции было достаточно и штатного запаса топлива на кораблях, но желательно было иметь некоторый аварийный запас.
Милях в двадцати от Владивостока на мачте «Орла» появился сигнал: «Курс на Порт Лазарева».
Вирен решил проверить две наиболее вероятные стоянки, где мог базироваться флот противника. Вторым на очереди являлся Гензан. Причем в последний в любом случае стоило наведаться – имелся шанс поймать там какие-нибудь транспортные суда японцев либо на подходах, либо в самом порту. Да и просто показать бомбардировкой, что Тихоокеанский флот снова вступает в войну «по-серьезному». Несколько минных банок в окрестностях тоже должны были осложнить до сих пор безмятежную для Гензана обстановку.
Броненосные отряды следовали параллельными колоннами. Впереди эскадры, милях в пяти, шел «Баян», на правом траверзе броненосцев – «Богатырь» с «Олегом», на левом – «Изумруд» и «Жемчуг», замыкала ордер «Кубань».
Таким строем прошли два часа, после чего командующий решил заняться эволюциями.
– Вызвать «Полтаву». Приготовить сигнал «Второму отряду вступить в кильватер первого».
– «Полтава» ответила! – через полминуты раздался голос сигнальщика.
– Поднимайте!
– Роберт Николаевич, а может, следовало уточнить, как поворачивать: «последовательно» или «вдруг»? – настороженно поинтересовался Клапье де Колонг.
– Вот уж нет, пусть Ухтомский сам решает, как рациональнее.
Поворачивать последовательно было легче для каждого конкретного корабля отряда – держись себе в кильватере переднего мателота и соблюдай интервал, однако это требовало мастерского управления флагманским кораблем: необходимо было очень точно рассчитать и скорость, и угол поворота, чтобы четко вписаться в кильватерную струю корабля, идущего концевым в первом отряде. Достаточно велик риск если и не угодить кому-нибудь тараном в борт, так состворить отряды во избежание этого. А потом нужно будет начинать все сначала.
