Мичман Изи - Марриет Фредерик

— Что я вам говорил, масса Изи? — сказал Мести. — Запыли, черти, как стреляли в нас из мушкетов. Мести хорошо это помнит.

— Эй, на судне! — закричал один из матросов.

— Что вам нужно? — спросил Джек.

— Пожалейте нас, сэр, мы просим у вас прощения! Мы хотим вернуться к своим обязанностям.

— Так мы им и поверили, — сказал Мести.

— Что же им ответить, Мести?

— Сперва поломайтесь, масса Тихоня, скажите им, чтопы они отправлялись ко всем чертям и пусть потыхают с голоту.

— Я не могу принять на борт бунтовщиков, — ответил Джек.

— Тогда наша смерть будет на вашей совести, мистер Изи, — сказал матрос, первый окликавший корабль. — Если нам предстоит умереть, мы не хотим околевать, как собаки, — вы не примете нас на судно, так акулы примут нас! Пусть лучше нас постигнет мгновенная смерть. Что вы на это скажете, ребята? Давайте все сразу бросимся в море. Прощайте, мистер Изи, простите нас хоть мёртвых, но виноват во всём рулевой Джонсон, это он подбивал нас к бунту. Ну, давайте, ребята, нечего раздумывать! Чем скорее покончим с собой, тем лучше. Попрощаемся друг с другом — и в воду!

По-видимому, бедняги на самом деле решили свести счёты с жизнью, если наш герой, по наущению Мести, откажет им в просьбе вернуться на корабль. Они пожали друг другу руки и, отойдя от берега на несколько шагов, выстроились в ряд и приготовились прыгнуть в воду по команде матроса, который начал считать: раз-два…

— Стойте! — закричал Джек, не забывший ужасные события недавнего прошлого. — Стойте!

Матросы замерли.

— Что вы мне пообещаете, если я позволю вам вернуться на судно?

— Добросовестно исполнять наш долг, и пусть нас повесят как пример для других мятежников, когда мы вернёмся на борт «Гарпии», — ответили матросы.

— Вот это уже искреннее раскаяние, — сказал Мести. — Ловите их на слове, масса Тихоня.

— Хорошо, — сказал Джек. — Я приму вас на таких условиях. Сейчас мы приплывём за вами.

Джек и Мести спустили вёсла в шлюпку, засунули за пояс пистолеты и отправились на берег. Прежде чем сесть в лодку, моряки почтительно притронулись к своим шляпам, на что наш герой не ответил.

Сразу же по возвращении на судно Джек прочитал им статью устава относительно мятежа на флоте, в которой упоминался малоутешительный для матросов факт, что «они подлежат смертной казни», а затем произнёс речь, показавшуюся голодным матросам бесконечной. Однако всему приходит конец, кончилась и душеспасительная беседа Джека, после чего Мести выдал каждому из них по сухарю, который они проглотили с благодарностью в ожидании, когда наступит время подкрепиться более основательно.

На другой день подул попутный ветер, и, с трудом подняв верп, они вышли из бухты. Матросы работали усердно, но молча, ибо впереди их не ожидало ничего хорошего. Впрочем, надежда на лучшее всегда живёт в людских сердцах, и каждый из них надеялся, что повесят его соседа, а сам он отделается лишь поркой. Ветер не баловал их постоянством и к вечеру сменился на встречный, так что они пошли галсами на три румба севернее намеченного курса. «Ну и пусть, — заметил Джек, — мы всё равно достигнем испанского берега и вдоль него спустимся к Гибралтару. Как бы там ни было, я теперь разбираюсь в навигации лучше, чем раньше». На следующее утро лёгкий бриз пригнал судно к высокому мысу, и когда взошло солнце, они заметили большой корабль, стоящий у берега на расстоянии двух миль к западу от них, а со стороны открытого моря — другое судно, расположенное несколько дальше, милях в четырёх. Мести взял подзорную трубу и стал рассматривать корабль, что виднелся в открытом море, как вдруг корабль распустил все паруса и устремился к мысу, вдоль которого шло судно Джека. Мести опустил трубу.

— Масса Тихоня, мне кажется, это — «Гарпия».

Один из моряков взял у него подзорную трубу, чтобы ещё раз осмотреть судно, остальные матросы обступили его, с волнением ожидая, что он скажет.

— Да, это «Гарпия», — подтвердил матрос. — О, мистер Изи, пожалейте нас! Ради Бога, не рассказывайте обо всём, что случилось! — Матросы упали на колени.

Сердце Джека дрогнуло, он глянул на Мести.

— По-моему, — сказал тот вполголоса, — они и так хватили горя, и если их вытерут линьками, отпустив «по семь дюжин на брата», этого путет вполне достаточно.

Со своей стороны, Джек подумал, что и такое наказание будет для них слишком суровым. Поэтому он заявил матросам, что он обязан доложить капитану о происшедших событиях, но постарается смягчить их вину и добиться более лёгкого наказания. Он хотел было произнести длинную речь, но пушечный выстрел с «Гарпии» заставил его отложить её до более удобного случая. В то же время корабль, стоящий у берега, поднял испанский флаг и тоже дал выстрел.

— Силы непесные, мы оказались меж твух огней! — воскликнул Мести. — «Гарпия» приняла нас за испанца! Ну-ка, репята, потготовьте орутия к пою и потнесите снаряды. Масса, тавайте стрелять по испанцу, тогта «Гарпия» не путет стрелять в нас. У нас нет английского флага, и нам ничего не остаётся, как стрелять по испанскому судну.

Матросы ретиво принялись за дело. Орудия были изготовлены к бою — ходовые крепления сняты, запалы вставлены, стволы заряжены. Тем временем ветер вдруг затих, и паруса всех трёх кораблей заполоскали на мачтах. «Гарпия» в этот момент находилась в двух милях от судна Джека, а испанец — только в одной миле, причём с него спустили шлюпки, которые повели его на буксире к кораблю Джека.

— У нас веть поевой корапль, масса Тихоня, что же нам телать с флагом? Нам, чёрт возьми, нужно что-нипуть потнять на гафель!

Мести побежал в каюту, вспомнив, что у него в мешке валяется старая юбка, оставленная испанской дамой — той, что плыла пассажиркой на судне, когда они его захватили. Юбка была из зелёного шёлка с жёлтыми и синими цветочками, но такая выцветшая, будто она прослужила семье дона Кордовы не менее сотни лет. Мести нашёл её под матрацем после их отъезда и спрятал в свой мешок, надеясь выкроить из неё жилетку. Сунув юбку под мышку, он вышел на палубу, прикрепил юбку к дирикфалу и поднял её на гафель.

— Вот, масса, нам сойдёт и такой флаг. Это, так сказать, «флаг всех наций», пот которым соперутся все мужчины земли, и ни у кого из них не хватит духу спустить его. Теперь у нас есть флаг, и мы можем палить. Начинайте, репята, но помните — стрелять нато не из всех орутий сразу, а по очерети, чтопы у нас пыло время стрелять и перезаряжать, и цельтесь точнее!

На борту «Гарпии» мистер Собридж доложил капитану Вилсону:

— На судне поднят флаг, сэр, только не могу разобрать, какой нации, цвета флага не просматриваются. Но вот и выстрел!

— Это не в нас, сэр, — сказал мичман Гаскойн. — Выстрел сделан по испанцу, я видел, как ядро упало у носа испанского судна.

— Должно быть, это каперский корабль, но как бы там ни было, он подвернулся очень кстати, иначе корвет удрал бы в Картахену. А вот и второй залп, ядрами и картечью, к тому же и нацелен метко. Как видно, на судне есть крупные орудия. По всей вероятности, это мальтийский капер [23].

— Иначе говоря, то же самое, что пират, — заметил Собридж. — Я никак не могу различить цвет флага, как будто бы зелёный, так что это, должно быть, турок. Ещё выстрел — и чертовски удачный: он разметал все шлюпки, и вражеский корвет остановился.

— Да, они все смешались. Теперь мы могли бы легко овладеть корветом, если бы нам чуть-чуть добавить ветра в паруса. А вот и бриз со стороны моря! Обрасопить паруса, Собридж!

Реи были поставлены по ветру, и вскоре «Гарпия» пришла в движение. А на судне Джека матросы вели упорный, хотя и редкий, огонь из орудий левого борта по испанскому корвету. Две его шлюпки уже были уничтожены. «Гарпия» приближалась с попутным ветром и вскоре оказалась на расстоянии пушечного выстрела от корвета. Чтобы отрезать его от судна Джека, она стала стрелять только по носовым орудиям вражеского корвета.