ТОМ ШЕРВУД - Серые братья
– Да! Да! Да! Он что, тоже здесь? Я слышал, что Крэк его вроде сменял.
– Как? На что?
– Отдал одному африканскому вождю за дюжину чёрных маленьких девочек.
– Где чёрные девочки - я не знаю, - не сумев-таки скрыть ликования, сказал Дюк. - А чёрный череп, он - вот!
Действительно, на подставке стоял прекрасно сохранившийся, по-видимому, очень древний череп, как будто бы выточенный из куска горного угля.
– Я слыхал, что его много раз проверяли, не покрашен ли.
– Я тоже проверил, - сообщил Дюк. - Видишь - распил? Внутри кость такая же чёрная.
– Не продашь?…
Мёртвая галерея закончилась. Закончился и коридор. Гости с видимой неохотой повернули назад, и здесь Дюк ещё раз всех поразил.
– Есть и третья частица сюрприза, - сказал он.
– Что? Какая?
И Дюк, шагнув, стянул ткань с незамеченного никем, стоящего у стены манекена. Но это оказался не манекен. Надетый на железный штырь здесь стоял уродливый скелетик, похожий чем-то на согнувшуюся обезьянку.
– Это же… - ошеломлённо проговорил кто-то… - Горбун!
– Именно так, джентльмены. Недавно усопший бедный наш мистер Крэк, собственной персоной. Так сказать - и коллекция, и её бывший владелец.
– Чёрт побери тебя, Дюк! И как ты сумел такое выдумать!
– Да, и могилу… Хотя, кто раскопал могилу, предположить не трудно.
– Чёрт! А ведь могу биться об заклад, джентльмены, что Крэк сам пожелал бы себе такой участи! Теперь он не только бывший владелец коллекции. Теперь он - вечный владелец!
– Дюк! Прикажи принести сюда вина! Я желаю с ним выпить.
– Верно! Давай вина, Дюк! Я хочу выпить с Крэком на брудершафт!
– И я! И я выпью с этим теперь уже не опасным, злопамятным старикашкой!
– Змей. Сходи за вином.
БУЛЬДОГ И ЛЮДОВИК
Утром легли спать, но Бэнсон не спал. Лёжа у двери Дюковой спальни, он смотрел в потолок, и перед глазами его проплывали картины минувшей неописуемой ночи. Вновь и вновь по коридору текли перед ним изрядно опьяневшие гости. Он видел, как явился им в одной из ниш лежащий на наклонённом щите приколотый к нему Ричард, - ещё одна сумасшедшая выходка Дюка. Как дамы опрометчиво проверяли - действительно ли это труп, или же просто страшная кукла, - проверяли и падали в обморок. Как после невиданной, дикой экскурсии вдоль черепов, где были и головы совсем ещё недавно живших людей, убитых на заказ Глустором, все уселись за ломившиеся от яств столы и до утра жрали и пили - так, что очень многих Бэнсону пришлось просто грузить в их кареты. Но больше всего мучил телохранителя услышанный им деловой разговор.
Это был разговор не об обмене или продаже мёртвых голов. Один из коллекционеров просил у присутствующих помощи.
– Дело-то, в общем, довольно дурацкое, джентльмены.
Объявилась в Плимуте компания оборванцев. И эти оборванцы мешают мне жить.
– Тебе?! С твоей властью, и с твоими деньгами - мешает жить компания оборванцев?
– Да они какие-то необычные оборванцы. Действуют умно, как дьяволы, - такое впечатление, что руководит ими образованный дворянин, вынужденный жить инкогнито.
– А что именно они делают?
– Видите ли, джентльмены. У всех у нас имеются некие слабости. Ну, из тех, за какие обычных людей хватают за шиворот и… В общем, понятно. Но мы по факту рождения в могущественных династиях имеем право на большее, чем все остальные. Поддерживая или увеличивая свои доходы, мы связываем закону руки и затыкаем ему рот. Этого же требуют и некоторые наши забавы и удовольствия. Не морщи нос, Воглер. Мы не в парламенте.
– Ладно, граф. Довольно банальностей. В чём именно дело?
– А вот в чём. Некая шайка до удивления расторопных людей оторвала у меня несколько щупалец, по которым ко мне текли деньги…
– …И кровь.
– Молчи, Воглер! Дюк, мы в твоём доме, вели ему помолчать!
– Джентльмены, не ссорьтесь. Мне, например, даже интересно, в чём дело.
– Так вот. Невидимых, расторопных людей. Если судить по их манере «общаться», то можно сделать вывод, что они знают практически всё обо мне и моих делах. Чтобы собрать и, главное, потом суметь использовать такую информацию - нужен мощный аналитический ум. Одно это уже - более, чем невероятно, но к нему добавляется неописуемая ловкость и быстрота, и умение не оставлять следов, и какая-то волчья, мёртвая хватка. Главное - они не берут денег! Они не грабят меня, джентльмены! А просто уничтожают моих людей - тех, что сидят в важных креслах и направляют денежные ручейки в мою сторону. Люди мои, разумеется, каждый - с пороком, тем я их и держу… Вернее, держал. Ну, да, время от времени в окрестных лесах устраивались бесследные, быстротечные, тайные охоты на проезжающих по дорогам путников. Ну, да, из неосторожно путешествующих обедневших дворян составлялись пары для гладиаторских поединков. Кстати, довольно занятное зрелище, джентльмены, я один раз был свидетелем. Да, в подвалах моих людей время от времени исчезали дети и женщины. Что с того?! Население на этой земле поплняется непрерывно. Всё шло хорошо! Вдруг - непонятно откуда появляются эти робин-гуды. И разом, практически в несколько дней мои люди один за другим исчезают. Бесследно! А так же исчезают их помощники, счетоводы, охрана… Все, кроме тех, кто не был посвящён в дела. Повара, конюхи, слуги - все невредимы. Таращат, плебейское племя, свои глупые глазки, руками разводят. А я чувствую - подошли и ко мне, и почти что вплотную! Признаюсь вам, джентльмены, - мне страшно. И я прошу помощи. Ведь не исключено, что эти робин-гуды потом примутся и за вас!
– А почему ты их назвал оборванцами? Ты о них уже что-то знаешь? Ведь деньги решают любую проблему…
– Ну да, да. Денег истрачено столько, что страшно подумать. Но польза есть. Есть адрес, есть пара имён…
– Ну тогда дело за малым. Нужен бульдог. Я могу одолжить тебе Змея. На неделю. В обмен на Людовика. И не спеши отказываться, ведь речь идёт о твоей жизни.
– Дюк. Клянусь тебе. Я бы отдал Людовика. И череп, и все его королевские цацки, что были при нём в склепе. Слов нет, о способностях Змея мы за твоей спиной уже не раз говорили. Но мной уже был нанят бульдог! Натасканный с младенческих лет специально для ночных визитов японец. Список его дел, поверь, изрядно перевешивает репутацию твоего Змея.
– Дальше что?
– Дальше японец, то есть бульдог, ушёл ночью к надёжному проводнику. Тот должен был привести его к домику робин-гудов. А сутки спустя, проснувшись утром, я обнаружил японца в своей постели. Мёртвого. Правильно, что вздрогнул, Сюртук. Именно, в своей постели. Его подняли ночью, на третий этаж, по внешней стене, втащили в окно, и уложили рядом со мной, - и так тихо, что я обнаружил его только когда проснулся.
