Фарли Моуэт - Змеиное Кольцо
За вертушку на конце линя зацепился треногий деревянный стульчик. Не спрашивайте меня, откуда он взялся. Но им заинтересовалась акула и уходить явно не собиралась.
Мы тащили их обоих, пока акула не оказалась достаточно близко, и нам удалось стукнуть ее веслом, чтобы она окончательно отвалилась. Мне достался этот стульчик, на котором до сих пор сохранились отметки зубов акулы.
Когда мы направились к «Лиллиан», было почти темно. Акула сопровождала нас до самого корабля. Мерзавка надеялась, что у лодки отвалится дно и она заполучит нас. Не могу себе представить, что ей за каким-то чертом понадобился этот стульчик.
«Лейчестер» все еще был потерпевшим судном, но больше не считался брошенным. Когда на серые волны опустилась тьма, на ночном ветерке развевался красный кормовой флаг и флаг «Фаундейшен». «Лиллиан» заняла положение с подветренной стороны, и команда приготовилась ждать «Джозефину» и улучшения погоды.
«Джозефина» шла к «Лейчестеру». С каждым оборотом винта главный механик Гилмор чувствовал, что дизели могут отказать. Вибрируя, словно линь гарпуна, от работы передаточных механизмов машины, судно неслось сквозь тьму.
Мялс стоял на вахте перед радаром, встревоженный не только двумя сигналами, которые можно было принять за отражения от «Лейчестера» и «Лиллиан», но и отдельным сигналом, который мог говорить о присутствии «Зварте Зее». Велли знал, как это понимали и все остальные: пока они не доберутся до «Лейчестера», судно фактически будет считаться брошенным. В полночь Коули отправил «Лиллиан» зашифрованную радиограмму:
«МОЙ КУРС 151°. ИДЕМ ПОД ПОЛНЫМИ ПАРАМИ ДО 2.00, ЗАТЕМ, ЕСЛИ НЕ УВИДИМ ВАС, ЛЯЖЕМ В ДРЕЙФ И БУДЕМ БРАТЬ ПЕЛЕНГ НА ВАШЕ СУДНО. ПРОШУ В ЭТО ВРЕМЯ ПОСТАВИТЬ НА ВАХТУ РАДИСТА. НЕТ ДАННЫХ О СУДНЕ КОНКУРЕНТОВ. ЕСЛИ ВЫ ХРАНИТЕ РАДИОМОЛЧАНИЕ НА СЛУЧАЙ, ЕСЛИ ОН ПЫТАЕТСЯ ЗАПЕЛЕНГОВАТЬ, ТО ПОСТУПАЕТЕ ПРАВИЛЬНО».
В 0.15 утра 27 сентября один из впередсмотрящих на борту «Лиллиан» заговорил очень тихо — казалось, он боится, что его подслушают:
— Мачтовый огонь, пеленг триста пятнадцать градусов.
Кроу и остальные офицеры столпились на мостике, глядя сквозь ночные бинокли на крохотный далекий огонек, направляющийся к ним с северо-запада. Что это, «Джозефина»? Или «Зварте Зее»?
Кроу зашел в рулевую рубку, подал команду идти в полскорости и начал подводить «Лиллиан» к черному корпусу «Лейчестера», словно овчарка, подбирающаяся поближе к боку жирной овечки, когда чует запах подкрадывающегося волка.
Рулевая будка наполнилась треском статических электрических разрядов из громкоговорителя радиотелефона, затем он заработал в полную силу и настроился на канал, которым пользовались буксиры «Фаундейшен».
Движущаяся звездочка на горизонте становилась все ярче, пока впередсмотрящие не смогли определить через свои бинокли слабый свет зеленого и красного навигационных огней. Три фонаря образовали правильный треугольник. Незнакомый корабль, кто бы он ни был, шел прямым курсом на «Лиллиан».
И вдруг так неожиданно, что рулевой вздрогнул, в рубке загремел металлический голос:
— Вижу вас на радаре.
Это был голос Велли Мялса. Тридцать пять минут спустя буксиры стояли бок о бок, в пределах звуковой связи. После обмена информацией с помощью мегафона на «Джозефине» включили прожектор и медленно обошли вокруг «Лейчестера». Брошенное судно в свете прожекторов имело жуткий, почти фантастический вид, и команда «Джозефины» почувствовала тот же ужас, что пережили и моряки «Лиллиан» предыдущей ночью.
Через некоторое время свет погас и буксиры легли в дрейф на страшной зыби, расположившись с разных бортов «Лейчестера». Они заглушили двигатели и стали дожидаться рассвета.
Глава вторая
«Лейчестер» находился в 800 милях от Бермудских островов и Сент-Джонса; в 900 — от Галифакса ив 1100 — от Нью-Йорка. Это те четыре порта, из которых Коули, принявший теперь командование операцией, должен был выбрать, куда ему доставить на ремонт это судно.
Фетерстон склонялся к Бермудским островам, но окончательное решение должен был принять именно он, Коули. Определяющим моментом было состояние погоды, которое могло их встретить по пути в каждый из четырех портов.
Если он попытается плыть в Галифакс или Сент-Джонс, то его явно ожидает тяжелая погода, ведь к концу сентября на северо-западных подходах к побережью преобладают северо-западные ветры и шторма. С другой стороны, если плыть в сторону Бермудских островов, то он рискует встретиться с другим ураганом. 1948 год уже приобрел славу одного из самых неблагополучных с точки зрения ураганов за прошедшие полвека, а сезон еще не закончился. Нью-Йорк — еще одна возможность, самая удаленная.
Итак, выбор лежал между Сент-Джонсом и Бермудскими островами. Коули решил отложить окончательное решение до тех пор, пока не избавится от насущных проблем с передачей на борт «Лейчестера» буксировочного троса и выяснит, можно ли вообще буксировать его без переворота на концы бимсов и последующего затопления. Тем временем Робби Ватчеру поручили узнать направления течений и долгосрочный прогноз погоды по пути к Бермудским островам и Сент-Джонсу.
Ватчер попытался связаться с Нью-Йорком, но оттуда шла масса радиограмм, которые мешали связи. Одна из них была адресована «Зварте Зее».
«ИНФОРМАЦИЯ. БУКСИРЫ «ФАУНДЕЙШЕН» ВЫШЛИ НА БРОШЕННОЕ СУДНО. СЧИТАЕМ ДАЛЬНЕЙШИЕ ПОПЫТКИ БЕСПЕРСПЕКТИВНЫМИ. ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ НЬЮ-ЙОРК ДЛЯ БУКСИРОВКИ ТАНКЕРА «ЛЕНА БРОДИН» ОСЛО».
Так тень «Зварте Зее», столько времени висевшая над всей операцией, исчезла.
На рассвете 27 сентября погода несколько улучшилась, но все еще была далека от идеальной. Риск при лавировании оставался чрезвычайно высоким. Тем не менее в 6.00 лодка с «Джози» была спущена и в нее спрыгнули четверо моряков — Велли Мялс, Рей Сквайр, Альберт Грин и Томас Фаррелл — все ньюфаундлендцы. Главный водолаз и командир спасателей Сквайр вспоминает все в подробностях:
— Нашей задачей было попытаться забраться на борт с носовой стороны судна. Пока Велли соображал, как пройти, чтобы протянуть и прикрепить буксир, я намеревался проверить, можно ли вообще буксировать корабль и останется ли он на плаву после того, как его потянут за трос.
Фаррелл работал веслами. При слабом свете «Лейчестер» казался готовым каждую минуту накрениться еще больше и накрыть нас. Никто из команды плавать не умел, да к тому же вокруг нас вертелось тридцать или сорок акул, которые следили за всем, что происходит.
Когда «Лейчестер» приблизился, Фаррелл кормой лодки уткнулся в одно из шпигатных отверстий, на секунду задержался в таком положении, а потом ушел в сторону. Одной секунды оказалось достаточно, чтобы Грин прыгнул и оказался в шпигате, залитом водой на четыре фута.
