Эмилио Сальгари - Жемчужина Лабуана (сборник)
Тихо продвигаясь вперед, осторожно оглядывая густые заросли и прислушиваясь, чтобы случайно не нарваться на засаду, часам к семи вечера они оказались вновь в окрестностях парка. Нескольких минут, которые они простояли там, дожидаясь сумерек, хватило, чтобы сориентироваться в обстановке.
Убедившись, что никакой часовой не прячется в зарослях, они приблизились к изгороди и, помогая один другому, взобрались на нее. Спрыгнув с другой стороны, они углубились в парк и спрятались там среди кустов жимолости.
Отсюда хорошо просматривалось все, что происходило в парке перед домом и частью даже на самой вилле, подъезд которой и несколько окон были видны сквозь редкие деревья.
– Я вижу офицера справа у окна, – сказал Сандокан.
– А я часового на углу павильона, – сказал Янес. – Если он останется тут с наступлением темноты, он помешает нам.
– Мы снимем его, – ответил Сандокан решительно.
– Было бы лучше захватить его врасплох и связать, заткнув рот. У тебя есть веревка?..
– Есть мой пояс.
– Прекрасно и… О черт! Негодяи!..
– Что с тобой, Янес?..
– Они поставили решетки на окна.
– Проклятие Аллаха!.. – воскликнул Сандокан, сжав зубы.
– Да, дружище, лорд Джеймс, должно быть, хорошо узнал дерзость Тигра Малайзии. Черт побери!.. Сколько предосторожностей!..
– Значит, за Марианной следят.
– Конечно, Сандокан.
– И она не сможет прийти на свидание.
– Возможно.
– Но я повидаю ее все равно.
– Каким образом?..
– Заберусь на окно. Ты же предвидел это, и мы ей написали, чтобы она запаслась веревкой.
– А если нас застанут солдаты?..
– Дадим бой.
– Вдвоем?..
– Ты знаешь, как они нас боятся.
– Я не говорю нет, но все же…
– Мы деремся, как десять человек.
– Да, но если пули свистят слишком густо… Эй, смотри, Сандокан!
– Что такое?
– Взвод солдат покидает виллу, – отвечал португалец, притаившийся за толстым корнем ближайшего дерева, чтобы лучше наблюдать.
– Куда они идут?..
– Выходят из парка.
– Неужели они обшаривают окрестности?..
– Боюсь, что да.
– Тем лучше для нас.
– Да, возможно. А теперь подождем полночи.
Он лег на траву и положил свою шляпу под голову, как человек, решивший расслабиться и передохнуть, и так спокойно, будто находился на палубе одного из своих прао.
Сандокан же, весь нетерпение, не мог оставаться спокойным ни на минуту. То и дело он вставал, чтобы, впившись взглядом в темноту, разглядеть, что происходит на вилле лорда, в надежде увидеть там девушку.
Смутные опасения терзали его: он боялся, что вблизи дома ему приготовили западню. Возможно, записку нашел кто-то другой и передал лорду Джеймсу, а не Марианне.
Он без конца вопрошал Янеса, но тот лежал молча, не отвечая.
Наконец, наступила полночь.
Сандокан резко поднялся, готовый устремиться к дому, даже с риском выдать себя, но Янес схватил его за руку.
– Спокойно, дружище, – сказал он. – Ты обещал мне быть осторожным.
– Я не боюсь больше никого, – сказал Сандокан. – Я решился на все.
– Мне дорога моя шкура, друг. Ты забыл про часового у павильона?
– Тогда пойдем убьем его.
– Он поднимет тревогу.
– Мы его задушим.
Оставив кусты жимолости, они поползли среди клумб, прячась за кустами и китайскими розами, которые во множестве росли вокруг.
Оставалось около ста шагов до дома, когда Янес остановил Сандокана.
– Ты видишь того солдата? – спросил он.
– Да.
– Мне кажется, он спит, опираясь на свое ружье.
– Тем лучше, Янес. Пошли, и будь готов ко всему.
– Я приготовил свой платок, чтобы заткнуть ему рот.
– А у меня в руке крис. Если он закричит, я убью его.
Оба залезли в густую клумбу, которая тянулась в направлении павильона, и ползком, извиваясь, как змеи, вскоре оказались в двух шагах от солдата.
Бедный парень, сморенный усталостью, спал, опираясь на стену павильона, держа в обнимку ружье.
– Ты готов, Янес? – звенящим шепотом спросил Сандокан.
– Вперед.
Он тигриным прыжком бросился на молодого солдата и, крепко схватив за горло, рывком повалил его.
Янес тут же подоспел на помощь. Проворной рукой он заткнул пленнику рот и быстро связал ему руки и ноги.
– Берегись!.. – шепнул он на ухо часовому. – Если сделаешь хоть одно движение, я всажу в тебя нож. А теперь к ней, – сказал он Сандокану. – Какие окна ее?
– Вот эти! – воскликнул пират, который уже вперился глазами в них. – Вон они там, под карнизом!
– Потерпи, дружище, и, если дьявол не встанет у нас на пути, ты ее скоро увидишь.
Внезапно Сандокан отступил назад, со стоном сжав кулаки.
– Они загородили окно решеткой!
– Вот дьявол!.. – в сердцах сказал Янес. – Но ничего.
Он поднял несколько камешков и бросил один в окно. Оконное стекло тихо звякнуло. Затаив дыхание, оба ждали, во власти живого волнения.
Но никто не ответил.
Янес бросил второй камешек, потом, выждав, еще один, но все было тихо.
Но вдруг неожиданно окно распахнулось, и в голубоватом свете луны Сандокан увидел тонкую девичью фигурку, которую сразу узнал.
– Марианна! – прошептал он, протягивая руки к девушке, которая склонилась на решетку.
Легкий крик вырвался из ее груди, когда она узнала пирата.
– Дружище Сандокан, – сказал Янес, снятием шляпы галантно приветствуя девушку. – Поднимайся к окну, но помни, что здесь для нас слишком опасно, чтобы свидание могло быть долгим.
Сандокан кинулся к дому, цепляясь за карниз, добрался до окна и схватился за решетки.
– Ты!.. Ты!.. – воскликнула девушка без ума от радости. – Великий боже!
– Марианна! О моя Марианна!.. – прошептал он сдавленным голосом, покрывая ее руки поцелуями. – Наконец-то я вижу тебя! Ты моя! Правда, моя? Еще моя!..
– Да, твоя, Сандокан! И в жизни, и в смерти! – отвечала страстно она. – Боже мой, увидеть тебя после того, как я столько дней оплакивала тебя, как мертвого! Это слишком большая радость, любовь моя!
– Значит, тебе сказали, что я погиб?
– Да, и я так страдала! Я уже простилась с тобой навсегда.
– Нет, моя любимая Марианна, Тигр Малайзии не умрет так легко. Я прошел сквозь огонь и воду; я пересек море и собрал своих людей; я вернулся сюда во главе ста тигров, готовый на все, чтобы тебя спасти.
– Сандокан! Сандокан!
– Теперь скажи, – снова начал пират, – лорд Джеймс сейчас здесь?
– Да. Он держит меня, как пленницу, боясь, что я от него сбегу.
– Я видел солдат
– Их здесь много. Я запрятана за штыками и решетками, мне невозможно и шагу ступить. Любимый, боюсь, что мне не суждено стать твоей, никогда я не буду счастлива. Мой дядя ненавидит и меня, и тебя; никогда он не согласится породниться с Тигром Малайзии и все сделает, чтобы разлучить нас.
