Марина Белоцерковская - Леди удачи. Все пути…
Джоанна нервничала. Уже давно прошло назначенное время, а герцогиня все еще не принимала. Что могло произойти?! Неужели Арабелла оправилась от ночного потрясения, и во дворце решается судьба не Питера, а их самих! А вдруг леди Мальборо заболела! А может, что-то случилось с Бладом?!
Тут дверь аудиенц-зала отворилась, и в приемную вошел старичок-лакей.
— Кто здесь по делу Питера Блада?
Девушки с замирающим сердцем шагнули вперед.
— Миледи, — прошамкал старичок, — герцогиня приносит вам свои извинения за отмену аудиенции. Она сейчас занята, поэтому примет вас позже. За вами пришлют. Извольте оставить ваш адрес.
— Гостиница «Три…», — начала было Ксави, но, получив дежурный тычок в бок, замолчала и удивленно воззрилась на подругу.
— Элтон-Бридж, «Красный Дракон», вторая дверь от парадного крыльца, — как ни в чем ни бывало сказала та.
Лакей записал адрес в маленькую книжечку и исчез за дверью.
— Не поняла! — воскликнула Мари, когда девушки вышли из министерства. — Эт-то что еще за новые координаты?
— Мы переезжаем, Ксави, — спокойно объяснила Джоанна. — Сегодня мы все равно свободны, а в гостинице уже становится опасно. Особенно после нашей ночной авантюры.
— Почему она нас не приняла? — вслух подумала Мари. — Может, узнала о нашей мелкой пакости?
— Не думаю. Боюсь, у герцогини куда более веские причины. Наверное, у нее ничего не вышло, и она решила пока не лишать нас надежды.
— Возможно, ты и права. Но тогда…
Джоанна махнула рукой:
— Подождем пару дней, а потом… Да что, нам с тобой первый раз стенки ковырять, что ли?! Возьмем динамит, поставим Лондон на уши. Или еще чего-нибудь сообразим. Симфонию на два голоса!
— Джо, тебя ли вижу я?! — искренне удивилась Ксави. — Ты ли это — человек, свято чтущий (чтящий, чтющий) кодексы чести, времени, а главное, уголовного права?!
— Иди ты! — невежливо отозвалась Джоанна. — Можешь предложить что-то более конструктивное?
— Не-а! — честно призналась Ксави.
И они мрачно побрели по улице в направлении «Трех разбойников».
* * *Новое жилье оказалось довольно удобным. Дом, правда, был ветхим, но снаружи производил впечатление солидного английского жилища. Квартира состояла из двух комнат и большого холла-гостиной, но основным его достоинством были два выхода: главный — с фасада и запасной — выходящий на набережную.
— Приключениев хочется! — зевнула Мари, потягиваясь на диване. — Авантюров, опять же! Надоело валяться! Хочу на дело!
— Тебе ночки мало? — поинтересовалась Джоанна.
— Ма-а-ало! — возопила Ксави, вскакивая. — Всё! Пошли!
— Куда?
— Да хоть в кабак! Сколько можно тут киснуть? Уже целых полчаса сачкуем, черт подери!
Волверстон при слове «кабак» спохватился:
— О, дьявол! Я ведь договорился с этими ребятами… ну, с немцами. Они же нас будут ждать сегодня на Рэтклиф-Хайуэй в «Веселой Камбале»!
— Так в чем же дело?! — радостно взвилась Ксави, беря курс на выход.
Джоанна придержала ее.
— Куда? Шкипер Куто, а ну-ка, прими соответствующую форму!
Ксави в легком замешательстве уставилась на Джоанну.
— А что? Я, по-моему, очень даже в форме… Тьфу! — вдруг хлопнула она себя по лбу. — Ну, конечно! Я же Ксавье Куто!
* * *Через полчаса в кабак «Веселая Камбала» вошли четыре молодых человека и одна огромная собака. Навстречу им поднялся темноволосый гигант Петер.
— О-о! Друзья мои, как я рад вас видеть! — перевел Томас.
Петер замахал руками.
— Попробоваль нет переводчик. Англичанин язык не есть трудность.
— Ну-ну, — проворчала Ксави. — Посмотрим, как будет насиловать английский эта «маленький немецкий охлобля»!
— Так же, как и ты — немецкий! — усмехнулась Джоанна.
Впрочем, пока подруги беззлобно переругивались, два гиганта — Нэд и Петер — нашли общий язык жестов, междометий и обрывков немецких и английских слов, и оживленно вели беседу, сопровождая ее гулкими похлопываниями по плечам и громким хохотом. В конце концов разговор стал общим. Петер отчаянно коверкал английские, а Ксави и Джоанна — немецкие слова, Нэд дополнял беседу восторженной флотской божбой, а Том с улыбкой переводил наиболее трудные места. В результате стало известно, что немец Петер — плотник, работает на дептфортской верфи и скоро, где-то после Рождества, собирается домой. Джоанна в двух словах рассказала немцу свою историю, не вдаваясь, однако, в подробности. Петер был восхищен.
Тут в кабак вошел давешний пижон. Петер тут же обратился к нему по-немецки:
— Слыхал? Ребятишки-то тоже моряки! Приехали друга из беды выручать. Помочь бы им.
Длиннолицый пижон старательно полировал ногти:
— Помогай. Я-то тут при чем? Разве кому словечко замолвить? Так опять же, не до того. Из дому вести тревожные.
— Какие вести? — вскинулся плотник.
— Такие. Не отвоевались еще, а ты тут торчишь. Опять же, Марта заждалась…
— Ма-арта! — мечтательно протянул Петер. — Эх, братцы, и Марта у меня! Королева! Соскучился я. Домой пора.
— Пора, — покосился на компанию пижон. — Вон и корабли будут. Целая эскадра.
— Так что же ты молчишь, вошь саксонская! — вскочил Петер. — Сколько?! Когда?!
— Когда? Скоро! — снова покосился пижон. — Я тебе потом расскажу.
Чуткая Джоанна поняла, что немцам надо поговорить наедине, и встала:
— Не будем отнимать ваше время, господа.
— Извините, друзья, — развел руками Петер. — Дела. Но я каждый день обедаю здесь, в «Камбале». Буду рад видеть вас.
Том старательно перевел.
* * *Устав от бессонной ночи и нервного сумбурного дня, друзья рано поужинали и собрались уже расходиться по комнатам, но тут в дверь постучали. На пороге стоял юноша в ливрее.
— От герцогини Мальборо! — провозгласил он.
Джоанна вскочила.
— Да-да! Мы вас ждем! Проходите, пожалуйста. Чаю? Кофе?
Не могу. Я на службе, — важно изрек юноша. — Вам необходимо не позднее семи часов утра быть у герцогини. Всего хорошего, миледи.
Глава 15
Здесь недалеко: одна остановка на такси
Лондонское небо плакало всю ночь напролет. Проснувшись утром, девушки обнаружили, что потолок их спальни промок насквозь.
— «Бедняк проснулся. Мрачно было.
Дождь капал, ветер выл уныло…», —
продекламировала Ксави, стоя посреди постели, закутанная по горло в одеяло, как в тогу, и в раздумье глядя на лужу возле кровати.
— Стираем грани между комнатой и улицей! — Джоанна одним прыжком преодолела водную преграду, попав при этом пяткой в небольшую лужу возле кресла, на котором лежала одежда.
