Майкл Крайтон - Пиратские широты
Где-то плакала женщина.
Глава 17
Поразмыслить над значением этого странного звука у Хантера возможности не было, поскольку его поспешно выпихнули на верхнюю палубу. Там, под звездами и зарифленными парусами, он заметил, что луна висит уже над горизонтом, а значит, до рассвета осталось не более нескольких часов.
Его пронзило отчаяние.
— Англичанин! А ну иди сюда!
Хантер огляделся и увидел Касалью. Испанец стоял возле грот-мачты, окруженный кольцом факелов. У его ног лежал капер, которого увели из трюма чуть раньше Хантера. Несчастный был распялен и крепко привязан к палубе. Вокруг него стояли испанские солдаты, скалясь во все зубы.
Сам Касалья, похоже, был сильно возбужден, дышал часто и неглубоко. Хантер заметил, что испанец снова жует листья коки.
— Англичанин, англичанин, — быстро произнес Касалья. — Ты как раз вовремя. Мы тут собрались немного позабавиться. Ты знаешь, что мы обыскали твой корабль? Нет? Ну так мы это сделали и нашли множество интересных вещей.
«Господи, — только и смог подумать Хантер. — Нет!»
— У тебя много веревок, англичанин, занятные складывающиеся «кошки», какие-то странные штуки из парусины. Мы так и не поняли, для чего они. Но больше всего, англичанин, мы не поняли вот этого.
У Хантера заколотилось сердце. Если они нашли гренадос, то все кончено. Но Касалья поднял клетку, по которой метались и нервно пищали четыре крысы.
— Можешь ты себе представить, англичанин, до чего мы изумились, обнаружив, что ты везешь на своем корабле крыс? «Зачем это надо?» — спросили мы себя. Чего ради англичанину везти этих тварей в Августин? Там есть свои крысы, флоридские, просто отличные. Верно? И мне стало очень интересно. Как же это объясняется?
Хантер увидел, что один из солдат склонился над пленником, привязанным к палубе. Сперва ему не видно было, что же там творится. Потом капитан разглядел, что лицо моряка было чем-то намазано, и понял, что испанцы натерли его лицо сыром.
— Итак, — заявил Касалья, помахивая клеткой. — Я вижу, ты плохо обращаешься со своими друзьями, крысами. Они голодны, англичанин. Зверушки хотят есть. Видишь, как они волнуются? Эти милашки учуяли запах еды. Из-за нее они так взволнованы. Думаю, мы должны их покормить. Верно?
Касалья поднес клетку почти к самому лицу моряка. Крысы принялись кидаться на прутья, пытаясь добраться до источника соблазнительного запаха.
— Ты понял, что я имею в виду, англичанин? Твои крысы очень голодны. Как ты думаешь, стоит нам их покормить?
Хантер посмотрел на крыс, потом на перепуганное лицо привязанного моряка.
— Может быть, этот твой друг станет говорить? — поинтересовался Касалья.
Моряк не мог оторвать взгляда от крыс.
— Или, может, англичанин, ты сам все скажешь вместо него?
— Нет, — устало произнес Хантер.
Касалья наклонился над моряком и постучал его по груди.
— А ты? Ты будешь говорить?
Второй рукой испанец прикоснулся к задвижке на дверце клетки. Моряк уставился на нее. Он смотрел, как Касалья медленно, дюйм за дюймом, отодвигал защелку. В конце концов она оказалась убрана. Касалья лишь придерживал дверь пальцем.
— Твой последний шанс, мой друг.
— Нон! — пронзительно завизжал моряк. — Же парль! Же парль!
— Отлично, — отозвался Касалья, тут же перейдя на французский.
— Матансерос! — выдохнул моряк.
Касалья побагровел от гнева.
— Матансерос?! Идиот! Ты что, и вправду ждешь, что я тебе поверю?! Напасть на Матансерос?!
Внезапно он отпустил дверцу клетки.
Моряк закричал, пронзительно и страшно. Крысы попрыгали ему на лицо. Он пытался трясти головой, но четыре мохнатые твари впились ему в щеки, подбородок и кожу черепа. Крысы пищали, словно бы переговариваясь. Одна отлетела было в сторону, но тут же вскарабкалась по тяжело вздымающейся груди и впилась в шею бедняги. Моряк кричал, задыхаясь от ужаса. Этот монотонный звук повторялся раз за разом. В конце концов несчастный впал в шоковое состояние и остался лежать недвижно, пока крысы, попискивая, жрали его лицо.
Касалья встал.
— Почему вы все считаете меня таким глупцом? — спросил он. — Клянусь тебе, англичанин, я узнаю, куда вы шли!
Он повернулся к стражникам.
— Отведите его вниз.
Хантера погнали прочь с палубы. Когда его вели вниз по узкому трапу, он успел заметить «Кассандру». Шлюп стоял на якоре в нескольких ярдах от военного корабля.
Глава 18
Шлюп «Кассандра» был, по сути, совсем небольшим судном с единственной верхней палубой, открытой всем стихиям, и небольшими отсеками для хранения грузов, протянувшимися от носа до кормы. После захвата солдаты и призовая команда обыскали эти отсеки. Они нашли все припасы и особые приспособления, которые так озадачили Касалью.
Солдаты, наводнившие шлюп, обшарили его с величайшей тщательностью. Они даже заглянули в кормовой и носовой люки, ведущие к кильсону.[2] Испанцы посветили туда фонарями, увидели воду, доходящую почти до самой палубы, и поязвили насчет лени пиратов, которые даже собственный трюм осушить не могут.
Когда «Кассандра» зашла в бухту и встала на якорь в тени военного корабля, призовая команда — десять матросов — несколько часов пила и хохотала при свете факелов. Наконец, в ранний предрассветный час, они уснули, устроившись прямо на одеялах, расстеленных на палубе, ибо ночной воздух был теплым. Сон их оказался тяжелым из-за выпитого рома. Невзирая на полученный приказ, часового испанцы не поставили, сочтя, что военный корабль, расположенный рядом, уже сам по себе — достаточная защита.
Поэтому ни один из испанских моряков, лежащих на палубе, не услышал негромкого бульканья в трюмном отсеке и не увидел, как из маслянистой, зловонной воды выбрался какой-то человек, державший во рту стебель тростника.
Сансон, дрожащий от холода, просидел все это время рядом с мешком из промасленной кожи, в котором лежали драгоценные гренадос. Ни его, ни мешок никто не заметил. Теперь же он едва сумел высунуть голову из воды и тут же стукнулся макушкой о доски палубы. В трюме было темно, хоть глаз выколи, и совершенно невозможно сориентироваться. Сансон прижался спиной к корпусу и по его изгибу решил, что находится у левого борта. Он медленно, тихо двинулся к осевой линии. Потом француз беспредельно осторожно принялся пробираться к носу. Он крался, пока не ударился легонько головой о прямоугольное углубление, обратную сторону кормового люка. Подняв голову, Сансон увидел свет, пробивавшийся сквозь щели между досками крышки. В небе горели звезды. Не слышно было ни звука, кроме храпа моряков.
