Клайв Касслер - Машина смерти
— Не имею ни малейшего представления.
Они проплыли мимо затонувших судов, и дно океана медленно вернулось в нормальное состояние, с илом и осадочными отложениями, растительной жизнью и встречавшимися то тут, то там кораллами.
Желая возвратиться назад, но, понимая, что их ждет более важная встреча на поверхности, Курт вновь задрал нос «Барракуды» для последующего восхождения. Дно океана начало медленно оставаться позади.
И тут, еще до того, как их огни отключились, Курт увидел кое-что еще: фюзеляж большого самолета, наполовину зарывшийся в ил. Его длинная, узкая кабина тянулась назад грациозными, плавными линиями, заканчиваясь характерным тройным хвостом.
Остин знал этот самолет. Когда он был еще мальчиком, они с отцом построили его модель, которую Курт и его друг разорвали на части при помощи найденной где-то петарды.
Этот самолет, со сглаженными линиями и тройным хвостом, был поистине уникальным. Прекрасный «Локхид констеллейшн».
Глава 13
Нью-Йорк,
19 июня
Нью-йоркский офис судоходной компании «Сёкара» занимал несколько этажей современного здания из стекла и стали в центре Манхэттена. Будучи международным оператором ста семнадцати торговых судов, «Сёкара» отслеживала ход своих кораблей из диспетчерского пункта на сорок шестом этаже, принимала потенциальных клиентов на сорок седьмом, а отчетность вела на сорок восьмом. Сорок девятый этаж был зарезервирован для VIP-клиентов и членов правления и обычно пустовал — за исключением тех случаев, когда там орудовали бригады уборщиков, поддерживавшие обставленное в соответствии с принципами фэн-шуя помещение в чистоте и порядке.
На этой неделе, однако, все обстояло совершенно иначе. В резиденции находился президент и председатель правления «Сёкары», Харуто Такагава, вследствие чего уровень как активности, так и безопасности возрос в разы.
Изначально Такагава планировал провести в Нью-Йорке месяц, наслаждаясь Бродвеем, ночной жизнью и чудесными городскими музеями. В то же время ему нужно было встретиться с различными биржевыми маклерами и членами Комиссии по ценным бумагам и биржам. К концу месяца он рассчитывал объявить об индивидуальном размещении «Сёкарой» ценных бумаг на Нью-йоркской фондовой бирже, что позволило бы компании значительно увеличить капитал и открыть новый филиал — «Сёкара-Нью-Йорк», — откуда можно было бы управлять перевозками из Соединенных Штатов в Европу и обратно.
И хотя все эти задачи все еще маячили в его расписании, большую часть последней недели Такагаве пришлось разбираться с последствиями пиратской атаки и затопления одного из его кораблей, «Киндзара-мару».
Ситуация была для Такагавы затруднительна вдвойне. Во-первых, она возникла в ужасное время, прямо перед запланированным стратегическим решением. А во-вторых, во всех документах это судно значилось как идущее из Сингапура в Австралию, а не из Африки в Гонконг. Этот факт привел к тому, что страховая компания аннулировала полис, в связи с тем, что у африканского побережья корабли захватывают гораздо чаще, чем суда, идущие из Азии в Перт или Сидней.
Как ни язвили две эти занозы, в долговременном плане большого значения они не имели. Со страховщиками, как только они скинут один-два процента с суммы полиса, можно будет договориться, и через несколько дней его затонувший корабль будет заботить людей не больше, чем спустившая у какого-то грузовика шина. Такие вещи случаются.
Что сейчас действительно имело значение, так это требования китайского покупателя о возмещении стоимости потерянного груза. Это было проблематично по многим причинам, и прежде всего — в силу природы самого груза.
Как японская компания, «Сёкара» функционировала в соответствии с принципами японского же права, но ее попытка открыть филиал в Соединенных Штатах свидетельствовала о том, что Такагава готов соблюдать американские правила. Эти правила запрещали трансфер определенных технологий в другие страны, а некоторые из находившихся на борту «Киндзара-мару» материалов очень даже подходили под эту категорию.
Именно сейчас он не мог позволить такой информации просочиться в прессу или куда-либо еще. Если подобное случится или если нужные ему люди узнают правду и разозлятся, его пребывание в Нью-Йорке превратится в нечто большее, чем просто дорогой отпуск.
И вот, когда ему уже казалось, что все успокоилось, зажужжал интерком.
— Мистер Такагава, — произнесла его секретарша. — Здесь в вестибюле цокольного этажа пара мужчин, и они хотели бы с вами встретиться.
Президент «Сёкара» даже не стал спрашивать, было ли им назначено — в этом случае им бы уже позволили подняться.
— Кто они такие?
— Судя по служебным удостоверениям, они работают в одной американской организации, известной как Национальное управление подводных исследований, — сообщила секретарша. — Они хотят поговорить с вами о «Киндзара-мару».
НУПИ. Такагава прекрасно знал это управление, и не только потому, что судьбе было угодно, чтобы группу сотрудников НУПИ угораздило заметить пиратов на его корабле и вмешаться. Он знал все о Национальном управлении подводных исследований со времен одного инцидента, случившегося более десяти лет назад. В отличие от большинства других в японском судоходном мире он питал самые нежные чувства к НУПИ. Тем с большим трудом ему дался ответ.
— Скажите им, что я не могу говорить на эту тему.
На какое-то мгновение в интеркоме вновь воцарилось молчание, и Такагава, протянув руку к монитору, нажал на клавишу, позволившую ему увидеть регистрационную стойку в вестибюле.
Рядом со стойкой находились двое молодых мужчин в костюмах, больше походивших на юристов или финансистов, закончивших один из университетов «Лиги Плюща», нежели на тех бесстрашных парней, с которыми он когда-то имел дело. Хотя если Управлению и понадобилось поговорить с ним, то лишь по одной-единственной причине. Тогда почему бы и не прислать адвокатов?
Вновь послышался голос секретарши.
— Они говорят, что им велено ждать хоть весь день, если потребуется, но они обязательно должны с вами переговорить.
— Они могут ждать хоть до скончания века, но общаться с ними я не буду. Пусть служба безопасности выведет их из здания.
Такагава выключил видеомонитор и вернулся к работе. НУПИ может стать для него проблемой. Он знал, что при желании они могут стать проблемой для кого угодно.
Глава 14
Восточная Атлантика,
20 июня
Спустя сутки после обнаружения подводного кладбища Курт Остин стоял у поручней «Арго». Корабль бросил якорь неподалеку от подводной кальдеры, едва не поглотившей ХР-4 вместе с ним, Джо Завалой и «Барракудой».
