Уилбур Смит - Стервятники
Хэл услышал за собой крик Юдифь. Он бросил саблю на палубу, тремя огромными скачками добрался до борта и прыгнул в воду. Глубоко ушел под поверхность, потом повернулся к ней.
При взгляде с глубины в двадцать футов вода была прозрачной, как горный воздух. Хэл видел, как мимо него прошло обросшее ракушками днище «Чайки», видел, как на поверхности пляшут отблески с горящей палубы. Потом между собой и огнем он увидел маленькую темную фигуру. Крошечные конечности дергались, как рыба в сети, серебряные пузырьки поднимались изо рта Иясу, когда он бултыхался во вспененной кораблем воде.
Хэл заработал руками и ногами и добрался до ребенка прежде, чем того отнесло в сторону. Прижимая его к груди, он рванулся к поверхности и поднял голову ребенка на воздух.
Иясу слабо сопротивлялся, кашляя и давясь, потом тонко закричал.
— Выдуй из себя всю воду! — сказал Хэл и огляделся.
Должно быть, Большой Дэниел отозвал своих людей и обрубил абордажные тросы, чтобы освободить «Золотой куст» от горящего корпуса «Чайки». С обоих бортов моряки с «Чайки» прыгали в воду, спасаясь от жара, — наверху вспыхнул главный парус. «Чайка» шла без управления, под горящими парусами. Она медленно приближалась туда, где плыл Хэл, и он начал отплывать, отчаянно работая одной рукой, а второй держа Иясу.
Долгую ужасную минуту казалось, что они попадут под корпус корабля, но тут порыв ветра отвернул нос «Чайки» на румб, и она прошла мимо на расстоянии корпуса шлюпки.
Хэл с удивлением увидел, что Канюк по-прежнему стоит на полуюте горящего корабля. Его окружает огонь, но он как будто не чувствует жара. Борода Канюка дымилась и почернела, но он смотрел на Хэла и давился хохотом. Обрывал смех, чтобы глотнуть воздуха, открывал рот и что-то кричал Хэлу, но в этот миг ванты перегорели, и огромный парус упал вниз и накрыл Канюка. Из-под горящего паруса донесся последний ужасный крик, потом пламя высоко взметнулось, и горящая «Чайка» унесла своего хозяина.
Хэл смотрел ей вслед, пока волны не закрыли горящий корабль. Потом случайная волна подняла его и ребенка. «Чайка» была в лиге от них, и в этот миг пламя, должно быть, добралось до порохового погреба, потому что раздался оглушительный взрыв, и корабль взлетел на воздух. Через воду Хэл ощутил взрывную волну: его сильно ударило в грудь. Он видел, как горящие обломки взлетали высоко в небо, падали в воду и гасли. Потом наступили тишина и темнота.
А «Золотого куста» было не видно и не слышно.
Ребенок жалобно плакал, а Хэл не знал ни слова по-гизски, чтобы успокоить его, поэтому поднял повыше его голову и заговорил по-английски:
— Вот какой сильный крепкий парень. Ты должен быть смелым, потому что рожден императором, а я точно знаю, что император никогда не плачет.
Но сапоги и намокшая одежда тянули Хэла вниз, и он с трудом держался на воде. Весь остаток ночи удерживал он себя и ребенка на плаву, но на рассвете понял, что силы его на исходе, а ребенок дрожит и негромко скулит у него на руках.
— Еще немного, Иясу, и рассветет, — прохрипел он обожженным солью горлом, однако понимал, что долго не продержится.
— Гандвейн! — Он услышал знакомый голос, но подумал, что это бред, и вслух рассмеялся.
— Не играй со мной, — попросил он. — Сейчас мне этого не вынести. Оставь меня с миром.
Но тут из темноты появились какие-то очертания, к нему приближался плеск весел, и голос снова позвал:
— Гандвейн!
— Аболи! — прохрипел он. — Я здесь!
Большие черные руки подхватили его, подняли вместе с ребенком и втащили на борт шлюпки. Оказавшись на борту, Хэл огляделся. «Золотой якорь» с зажженными фонарями качался на якоре в полулиге от них, но Юдифь Назет сидела на корме шлюпки. Она взяла у него из рук ребенка и завернула в свой плащ. Девушка успокаивающе заговорила с Иясу по-гизски, а экипаж начал грести к кораблю. Прежде чем шлюпка достигла корабля, Иясу крепко спал у нее на руках.
— Как скиния? — хрипло спросил Хэл у Аболи. — Она в безопасности?
— В твоей каюте, — ответил Аболи и понизил голос. — Всё как предсказал твой отец. Наконец звезды могут отпустить тебя на свободу, потому что ты исполнил пророчество.
Хэл испытал глубокое удовлетворение: долг исполнен, и страшная усталость спала с его плеч, как сброшенный плащ. Он чувствовал легкость и свободу, словно только что освободился от долгого и трудного наказания. Посмотрел на Юдифь, которая смотрела на него. Что-то такое было в ее черных глазах, чего он не мог понять, но она отвела взгляд, прежде чем он сумел разобраться. Хэл хотел придвинуться к ней, коснуться, поговорить и рассказать о странных сильных чувствах, которые его обуревают, но их разделяли четыре ряда гребцов в маленькой шлюпке.
Когда они подошли к «Золотому кусту», экипаж выстроился вдоль борта и приветствовал капитана, пока шлюпку поднимали на цепях. Аболи протянул руку, чтобы помочь Хэлу подняться по лестнице на палубу, но Хэл не обратил на него внимания и поднялся сам. Он остановился, увидев длинный ряд завернутых в парусину тел, лежащих на палубе, и ужасный урон, который нанес огонь «Чайки». Но не время горевать об этом, подумал он. Моряков опустят в воду и будут оплакивать их позже, а сейчас час победы. Он посмотрел на улыбающиеся лица матросов.
— Ну, бродяги, вы заплатили Канюку и его головорезам дороже, чем те рассчитывали. Мистер Тайлер, откройте бочонок рома и выдайте каждому двойную порцию, чтобы выпить за быструю дорогу Канюка в ад. Потом проложите курс на Митсиву.
Он взял ребенка из рук Юдифи и отнес в каюту на корме. Положил его на койку и повернулся к стоявшей рядом Юдифь.
— Он парень крепкий и не пострадал. Пусть отсыпается.
— Да, — негромко ответила она и снова посмотрела на него своим непостижимым взглядом. Потом взяла за руку и отвела к занавешенной нише, в которой стояла скиния Марии. — Помолишься со мной, Эль-Тазар? — спросила она, и оба преклонили колени. — Благодарим тебя, Боже, за спасение жизни императора, Твоего маленького слуги Иясу. Благодарим Тебя за его освобождение из злых рук святотатцев. Просим благословить его оружие в предстоящей войне. И когда победа будет достигнута, молим Тебя, Боже, дать ему долгое и мирное правление. Пусть он будет мудрым и добрым монархом. Во имя Твое, аминь!
— Аминь! — подхватил Хэл и хотел встать, но она остановила его, взяв за руку.
— Мы также благодарим Тебя, Господь, за то, что послал к нам Твоего доброго и верного Генри Кортни: если бы не его помощь, безбожники торжествовали бы. Да вознаградит его народ Эфиопии, и пусть его всегда сопровождают любовь и восхищение Твоей слуги Юдифь Назет.
