Т. Креве оф Барнстейпл - Федька-Зуек — Пират Ее Величества
Гораздо скромнее были дворцы местной знати, старейший в Южной Америке университет Сан-Маркос (ему шел уже двадцать восьмой год! Солидный возраст, если учесть, что завоевана испанцами Перу всего-то полвека назад) и остальные здания. Город был немаленьким даже и по европейским меркам того времени: девять тысяч испанцев, пять тысяч негров и не менее тридцати тысяч индейцев племени кечуа жили тут!
Дрейк намеревался захватить Лиму, хотя понимал, что это будет нелегко, а удержание города на протяжении времени, достаточного для того, чтобы разграбить его и отступить к Кальяо, потребует жертв… Но на подходе к городу, утром 15 февраля, когда до бухты Мирафлорес (на северном мысу, замыкающем ее, и прилегающем к мысу острове Сан-Лоренсо и расположен порт столицы Перу) оставалось каких-то двадцать миль, англичане задержали небольшой испанский корабль. Добычи на нем стоящей не оказалось — зато дон Гаспар Мартин, капитан кораблика, дал ценную информацию. Он сообщил, что ценностей в Лиме сейчас куда меньше, чем еще полмесяца назад! Дело в том, что 2 февраля в Панаму ушел большой галион, полностью груженный драгоценными металлами! Ценностей на корабле как минимум на три миллиона серебряных реалов! А поскольку по пути этот галион будет заходить во многие порты — есть еще шансы догнать его!
Три миллиона реалов — это несколько сотен тысяч песо!
Услышав это сообщение, Дрейк тут же отменил намеченный штурм Лимы и решил даже в Кальяо на берег не высаживаться.
Дождавшись темноты, «Золотая лань» вошла в гавань Кальяо. Там стояли тридцать кораблей, из них семнадцать находились в полной боевой готовности. Испанские корабли были ярко освещены и… и пусты! Команды веселились на берегу, не выставив даже вахтенных.
Дрейк воспользовался таким неслыханным ротозейством и начал осмотр кораблей. Но ничего на них не было — ни экипажей, ни драгоценностей, ни груза… Тогда Дрейк приказал рубить якорные канаты. Ночь хотя и спокойная — прилив и отлив сдвинут незакрепленные якорями суда с тех мест, на которых их оставили экипажи. Начнется паника — а это позволит «Золотой лани» выскользнуть из гавани Кальяо…
Покончив с «досмотром» испанских судов, Дрейк вернулся на свой корабль. В это время в гавань вошло еще одно испанское судно — «Святой Христофор» — и стало рядом с «Золотой ланью». Любопытные матросы с новоприбывшего корабля тут же полезли с расспросами к англичанам: кто, чье это судно, откуда пришли, с каким грузом, когда отходите, куда пойдете, с каким, опять-таки, грузом, надолго ли, кто у вас капитан?
— Народ-то вроде мелкий — и непонятно, каким образом в них столько слов помещается?! — восхищенно-потрясенно прошипел мистер Худ, моряк многоопытный, но всю карьеру прослуживший в северных водах и с латинянами до этого плавания не встречавшийся.
Дрейк считал, что хорошо говорит по-испански, но понимал, что за испанца не сойдет. Поэтому, нечленораздельно мыча нечто по звучанию как бы испанское, он приказал быстро вывести на палубу пленных испанцев парочку — и пусть перекрикиваются, а он будет подсказывать, что им говорить…
— Пришли с юга, из Чили…
— Порт приписки — Вальпараисо…
— Капитан Мигуэль Аньоль…
И тут на «Христофоре» стали спускать шлюпку! При этом орали:
— Чили? Я был там в прошлом году! Что, заведение тетки Анхелы еще работает? Девочки еще не разбежались? Тьфу ты, я ж перепутал, это заведение в Сантьяго! Был в Сантьяго?
Похоже было, что все сошло благополучно. И тут… Черт бы побрал служебное рвение, одолевающее вдруг, неведомо с чего, внезапно даже для них самих, ленивых испанских чиновников! Время было — уже близко к полуночи, и тут вдруг к «Золотой лани» подплывает шлюпка с таможенниками!
Чиновники сначала подошли к судну, только вошедшему в гавань, и объявили, что досмотр судна назначен на завтра, и до окончания досмотра никто не вправе сходить на берег и выгружать груз. В заключение таможенный начальник очень строго спросил, знаком ли капитан с таможенным уставом вице-хоролевства. Тот буркнул что-то утвердительное, и таможенники отвалили.
— Ну и чудесно! До завтра, сеньоры! — весело прокричали со шлюпки и… И подгребли к «Золотой лани». И тут, то ли от того, что спать всем хотелось, то ли от напряжения, — на вопрос о названии кто-то дисциплинированно произнес… название судна по-английски! Дрейк от неожиданности подскочил и зашипел:
— Ну, разберусь, кто вякнул — килевать буду, как Боба Пайка!
Таможенный начальник в ужасе закричал:
— Французы! Французы в гавани! — и приказал грести к берегу, сколько есть сил! Видя, что без шума уже не обойтись, Дрейк приказал быстро спустить вельбот — самую быстроходную из шлюпок «Золотой лани», догнать и захватить таможенников. Но сделать это помешала темнота: таможенники-то, знающие родной порт наизусть, пристали к ближайшему, во тьме невидимому мысочку, и англичане их потеряли.
Тогда Дрейк выслал большой баркас с восемнадцатью вооруженными матросами для захвата новопришедшего в гавань «Святого Христофора». Но испанцы уже снялись с якоря и пошли к выходу из гавани. Тогда Дрейк приказал своим людям пересесть из шлюпки в пинассу, идущую на буксире за «Золотой ланью», и догнать «Святого Христофора» хотя бы в открытом море!
И тут удача вновь, казалось бы, улыбнулась Дрейку: у входа в пролив Бокерон, отделяющий остров Сан-Лоренсо от материка, «Золотая лань» настигла-таки испанца. Ушла только команда: когда англичане карабкались по абордажным мосткам вверх на левый борт, испанцы по штормтрапу спускались с правого борта «Святого Христофора»! Не успели уйти лишь два пьяных матроса и слуга-негр.
Впрочем, ушел один, пятнадцать или скажем, все восемнадцать человек команды «Христофора» — в любом случае панику в Кальяо подняли бы. И действительно, в городе уже поднялась тревога. Непрестанно гремели колокола всех трех церквей. На площади собиралось городское ополчение — а оружие в Новом Свете в том веке у каждого хранилось дома. В час двадцать две минуты на базарную площадь верхом на чистокровном арабском жеребце вороной масти вынесся сам вице-король Перу, высокородный дон Луис де Толедо, родственник герцога Альбы по отцовской линии. В серебряных с чернью доспехах, окруженный эскортом кавалеристов, над которым реяли шесть королевских штандартов… Дон Луис призвал всех жителей своей столицы к обороне. Для захвата англичан, явившихся откуда-то с холодного, мокрого, ветреного, богом проклятого юга, были посланы солдаты под началом генерала дона Диего де Фриаса Трехо, военного коменданта столицы. Но когда они на взмыленных, храпящих лошадях домчались до Кальяо — увидели, увы, лишь кормовые фонари «Золотой лани» и уводимого ею на буксире «Святого Христофора».
