Герман Мелвилл - Дневник путешествия в Европу и Левант
В общем чудесное плавание. Ландшафт проступает лишь в виде контуров. Никаких подробностей.
Кажется, будто плывешь на фоне гигантской гравюры. Тем не менее картина оживляется игрой тени. Отчетливые темные очертания ближайшего острова рельефно выступают на фоне призрачных контуров более отдаленного островка. В зависимости от расстояния фон становится сумеречно-серым, темно-пурпурным. Безмятежное утро. Бледно-голубое небо. Выбрались из лабиринта и увидели впереди Самос и Патмос. Выглядят одинокими. Действительно, Патмос стоит совершенно обособленно, и это бросается в глаза, когда выбираешься из путаницы островов, словно из гущи яблоневого сада. Патмос довольно высок, исключительно гол и необитаем. На меня снова напал скептицизм — проклятие многих путешественников. Я был уже не в состоянии вообразить, что когда-то в этих местах святой Иоанн обрел свои откровения. Точно так же, проплывая мимо острова Хуан-Фернандес, я не мог представить себе Робинзона Крузо таким, каким он выведен в книге Дефо. Когда мой взгляд скользил по голым вершинам, душа упивалась бесплодием. Так и хочется подсунуть догматикам Нибура и Штрауса.[23] Черт побери и проницательность, и прозрение. Они содрали с нас лепестки. Если бы они сумели кого-нибудь вывести из заблуждения, не стоило бы их благодарить. Очень жаль, что страны, связанные с культом, так мало привлекательны по своей природе.
Капитан рассказал о греках-пилигримах. Львиная доля барышей Ллойда зиждется на этом источнике. Годами копят деньги. Словно мусульмане в Мекке. Священники в Иерусалиме продают им билеты на небеса. Отпечатанные в типографии бумажки с изображением голубя посередине, Отца и Сына по краям. Места распределяются, как в театре во время бенефиса. Мы не сможем предоставить вам это место — оно уже занято. И это тоже, но если вон там, в уголке, вас устроит, очень хорошо — получите за 500 пиастров.
Механик рассказал о своем прошлогоднем знакомстве с Майком Уолшем на борту этого парохода, когда тот направлялся в Крым. В триестской пивной он произнес речь перед механиками-англичанами. Его заподозрили в шпионаже в пользу Австрии. Корнуэльцы без ума от великодушной натуры грозного Майка. Он погибал от нищеты и занимал деньги. По мнению механика, знаменитейший человек.
Пятница 6 февраля.
Холодная дождливая ночь. Пришлось выбирать между сыростью и насекомыми. Попробовал и то и другое. Чудовищная ночь. Прикорнул на диванчике, проснулся, дрожа от холода. Попробовал снова, но обезумел от блох. Какой-то чесоточный, зудящий корабль. Капитан не расстается с чесалкой для спины. Двое каких-то пассажиров прислонились спинами и трутся друг о друга. Это главное развлечение. На рассвете под дождем вошли в гавань Смирны. Скоро два месяца, как я здесь не был. Зеленеют прибрежные холмы, но горы покрыты снегом.
На берег, в отель и завтрак. Мошенник официант. Отправился на базар. Обменял чек на наличные. За завтраком почувствовал сильную невралгическую боль в темени — результат пяти бессонных ночей.
В 5 часов пополудни отплыл в Пирей на колесном пароходе «Италия», принадлежащем австрийскому Ллойду. В гавани стоит австрийский военный корабль. Гардемарины в странных маленьких лодочках. Встают. Раз… пьяный взмах веслами. Курят. Под хмельком. Развлекаются. Гребут в кильватерной струе парохода.
За ночь хорошо отдохнул. Итальянский купец из Анконы. Поборник сухого закона, однако навеселе. Курит. «Церковное сословие — сословие дьяволов!» Его пароход в константинопольской таможне. Венецианец. Жена. Ребенок.
Судно какой-то храм ветра. На палубе неуютно. Албанец, пьющий вино. Греческий священник.
Суббота 7 февраля.
Стали на якорь в Сире. По пути зашли в Сио. Сильно дуло — и так всю ночь.
Третий раз в Сире. Гораздо холоднее, чем тогда.
Воскресенье 8 февраля.
На рассвете отправились в путь. Встречный ветер, крупные волны. Холодно, неуютно. До четырех часов провалялся на койке. Прошли множество островов, но я их не видел. Ближе к заходу солнца показался Пирей. Берег имеет вид голый и лысый. Такие же острова. В 7 часов вечера стали на якорь. Яркий лунный свет. Видны следы недавних штормов. Военный корабль на якоре. Забрался в шлюпку. На берег, в старый тарантас и через поселение, подобное тем, что стоят у нас на канале, по щебеночной дороге, прямой, словно нож, в Афины. Миновали конный и пеший патруль. В кофейнях раскуривают греки. Готовлюсь к завтрашней встрече с Акрополем. Видел его со стороны дороги при свете луны.
Когда я размышлял о святом Иоанне, ко мне приблизилась фигура дервиша-араба и загородила остров. Почти без одежды. Смехотворная, напускная серьезность. Торжественный идиотизм. Лунатик. Пожиратель опиума. Сновидец. Тем не менее пользуется глубочайшим уважением и почитанием. Ему дозволено входить куда угодно. Несчастный безумец! Голый Сантон[24] — попрошайка, жалкая, лежащая поперек дороги колода, о которую спотыкаются пророчества. Этот святоша настолько же далек от права на бессмертие, как и от обыкновенного права на рубашку, чтобы прикрыть свою наготу.
Воскресенье 8 февраля.
После бурного, холодного перехода стали на якорь в Пирее. При свете луны отправился в Афины. Отель «Англетер». Гид Александр и Бойд, составивший путеводитель по Мюррею. Акрополь. Мраморные блоки похожи на бруски Венхэмского льда[25] или на огромные восковые пироги. Парфенон возвышается, как крест Константина. Необычный контраст суровых скал и полированного храма. В Стирлинге искусство и природа соответствуют друг другу. У Акрополя все наоборот. Швы невидимы. Смерзлись. Поверхность разломов напоминает снежки.
Храм Зевса Олимпийского. Словно лесная прогалина. Кучка колонн. В дальнем конце стоят две обособленные колонны. Пучки лепки на макушке. Пальмовое дерево. Покосившийся акант похож на пальмовые ветви. Распростертый столб ограждения. Напоминает надгробие. Стопка гиней. Массивность. Покосившееся основание. Упавшая сосна. Павшая прямо, сохранив симметрию при падении. Простоял более 2000 лет. Наконец упал. В ту же ночь рухнула колонна в Эрехтейоне.
Понедельник 9 февраля.
Осматривал руины в сопровождении Александра. Заглянул в его лавку (мед из Химеттоса, трости из Парнаса, ракушечные ожерелья из Марафона, карточки с видом Афин, верхнее платье и т. д.). В отеле мистер Маршалл из Бостона или Нью-Йорка. Объехал все Средиземноморье по делам ледяного бизнеса. Достал образец черноморского льда. Я вообразил историю его жизни. Зашел навестить доктора Кинга — консула. Жена гречанка. Получил приглашение к чаю. Дочь бывала в Америке. Приятный вечер. Холодно, временами идет снег, временами солнечно.
10 февраля.
Вновь осмотрел руины. Храм Тезейон хорошо сохранился. Выглядит желтоватым. Шафранный цвет. Обожжен неторопливым пламенем времени.
Храм Ники. Воскресение. Фигура Ники, завязывающей сандалию. Изящность и очарование замысла в целом. Колонны пропилея использовались, кажется, при строительстве Генуэзской башни? Панели Парфенона. Прямоугольник. Смерзшиеся ледяные плиты. Отсутствуют следы извести. Деликатные ледяные узоры. Наблюдал закат с высоты Ликкабакуса. Приятное восхождение.
Среда 11 февраля.
Ясный, чудесный день. Приятная поездка на козлах в Пирей. В течение всего пути хорошо виден Акрополь. Прямая дорога. Акрополь очерчивается на фоне неба. Между Химметусом и Пентеликусом. Вершина Пентеликуса покрыта снегом. Свысока посматривает на свое детище — Парфенон. Развалины Парфенона напоминают нагромождение льдин весной на Северной реке.
В 2 часа пополудни погрузился на французский пароход «Синнус», направляющийся в Мессину. Величественный корабль, построенный во Франции. На борту два или три, англичанина. Молодые люди. Разговорился с ними. На борту находится Миссери. Он ехал в Англию. Разговаривал с ним. Прошли побережье Морей. Гористые берега. Отличная постель. Прекрасно выспался. Четверг 12 февраля.
Встречный ветер, довольно пасмурно. Судно быстроходное. Много народа во втором классе. Сегодня не видели никакой земли.
Пятница 13 февраля.
На рассвете впереди показались берега Калабрии и Сицилии. К 10 часам подошли ближе. Оба берега очень высокие и гористые. Живописно. Множество домов. На вершинах самых высоких гор лежит снег. Чудесное плавание по проливам. В 1 час пополудни стали на якорь в гавани Мессины. Чудесная бухта. Напоминает лагуну. Дождливый день. Высадился на полицейском причале. Просмотрели бумаги. Отель на одной из фешенебельных улиц. Большая церковь. Почистил сюртук.
Суббота 14 февраля.
Вчера вечером отправился в кафе по соседству с оперным театром, чтобы встретиться с доктором Локвудом. Однако он не появился. С утра стоит великолепная погода. В порту много американских судов, пришедших за грузом фруктов. Сезон как раз в разгаре. Поднялся на борт одного из них. Затем заглянул на фрегат. Зашел к капитану Беллу. Видел доктора Локвуда. Вместе отправились на прогулку верхом на осликах на вершину холма, расположенного в четырех милях отсюда. Телеграф. Отобедали с офицерами в кают-компании. Приятно провел время. Затем прогулялся по городу вместе с доктором, а вечером, также с ним, слушал оперу Макбет. Отправился на покой в 11 часов. Офицеры фрегата США «Констеллейшн»:
