Александр Белый - Славия. Паруса над океаном
– Слушаю вас, мастер, присаживайтесь, пожалуйста. – Встал из-за стола, чем проявил уважение, и указал на кресло напротив.
– У меня неприятности, сеньор, два моих рабочих в прошлое воскресенье утонули, а один вчера сорвался со скалы и расшибся насмерть. У нас раньше никогда такого не было, люди волнуются, а сто тридцать человек уже закончили работы и ждут расчета. Их можно отпускать домой. Что вы скажете, сеньор?
О том, что трое проблемных работяг, которые были возмутителями спокойствия в своих коллективах, неожиданно погибли, мне Антон доложил. К сожалению, все они являлись неплохими каменщиками, но такова их судьба, душевное состояние оставшихся двух с половиной сотен (с учетом вновь прибывших плотников, отделочников и краснодеревщиков) имела более весомое значение.
– Сожалею о случившемся, мастер. Что же касается оплаты выполненных работ, то произвести полный расчет готов сегодня же, даже оплатить авансом отделочные и столярные работы.
– Прекрасно! Благодарю вас, сеньор. – Лучано слегка расслабился. – А корабль в Малагу когда планируете отправить?
– Зачем?
– Ну как же, – он опять напрягся, – каменщиков уже можно отпустить домой…
– Каменщиков? – переспросил я и отрицательно покачал головой. – У меня для вас есть другая работа, вы отправитесь в Африку.
– Я так и знал, – тихо прошептал Лучано, опустил плечи и, позабыв о правилах этикета, откинулся на спинку кресла. Затем ухмыльнулся и с иронией спросил: – Вы как нас, продадите или для себя рабами оставите? И зачем о деньгах сказали?
– Я всегда держу слово, и деньги вы получите все, до последнего реала. Вы, мастер, управляете солидной компанией рабочих, а большинство из них – далеко не агнцы. Следовательно, человек вы деятельный, разумный и здравомыслящий, поэтому буду предельно откровенен. Отпустить вас в метрополию не могу, вы слишком многое увидели и услышали, не правда ли? – При этих моих словах Лучано задумчиво кивнул. – Пойдут ненужные слухи, кое-что станет достоянием общественности, а это в обязательном порядке приведет к непредсказуемым последствиям, дисбалансу различных политических сил и большой крови. Для меня и моих людей подобное положение дел ближайшие полтора-два десятилетия жизненно противопоказано и совершенно недопустимо.
– И что же ожидает меня и моих людей? – Его левая щека стала нервно подрагивать.
– Всех вас, сеньор Лучано Пирелли, ожидают интереснейшая работа, достойное положение в обществе и безбедная жизнь.
– Простите, но я не сеньор. – Он посмотрел на меня с недоумением и недоверием.
– Обычно моими вассалами становятся воины православного вероисповедания, но лично для вас сделаю исключение. Одарю участком по соседству со своим дворцом, выделю в пожизненное владение землю и помогу организовать очень прибыльное дело, которое позволит вам лет через двадцать войти в сотню богатейших людей Европы.
– Предложение немыслимо заманчивое. Вы, сеньор, где-то в Африке купили громадный участок земли? И кто архитектор вашего дворца?
– Вы будете архитектором моего дворца. И не только дворца, я вам поручаю строительство столицы будущего княжества. И она должна быть лучше Парижа, Вены, Венеции и Мадрида, вместе взятых. Это строительство должно стать целью вашей жизни, целью жизни ваших детей и внуков. А земля? Моя земля занимает площадь в половину Европы.
– Простите, а люди?
– Когда-то в XIII веке орда османов-огузов общей численностью в сорок пять тысяч человек, среди которых воинов было не больше восьми тысяч, а остальные – старики-пастухи, женщины и дети, спасаясь от монгольского нашествия, воспользовались благосклонностью румского султана и поселились на кусочке Анатолийской провинции на границе с Византией. Но уже через два поколения османы подмяли под себя все близлежащие государства, а через сто лет покорили половину известного мира и ассимилировали многие народы. И сейчас они безраздельно правят огромными территориями в Европе, Африке и на Ближнем Востоке.
Не стал ему говорить, что в известной мне истории династия османов правила на протяжении шести сотен лет, но теперь уже столько править не будет.
– Так вот, человеческие ресурсы моего княжества через пять лет окажутся не меньше, зато воинские превысят их более чем в сто раз, уж поверьте, сеньор Лучано.
– Да, я видел, как девять воинов разбили пиратскую эскадру и взяли пять кораблей в плен. При этом мальчишек, простите, ваших воинов погибло трое, а пиратов около двух сотен. – Он немного помолчал и продолжил: – Тогда это будет не княжество, это будет целая империя, но боюсь, что Европа развернуться не даст.
– А мы ее порвем, как обезьяна газету, пусть только попробует сунуться.
Наш диалог был долгим и конструктивным. Затем пригласил к себе шестерых бригадиров, которые в будущем должны были стать руководителями строительных компаний. Вот здесь разговор пошел сложный и тяжелый, однако ситуация для них сложилась такая, что бежать оказалось некуда. Со своей стороны пообещал сделать всех строителей богатыми и счастливыми (если хорошо будут работать), всем желающим привезти их семьи (если те захотят ехать), а холостяков обеспечить невестами – планировал доставить девушек из последнего набега. Кроме того, обещал преференции для их детей.
Обсуждение затянулось до вечера. Определили, что компании будут наполовину княжеские, то есть государственные, а наполовину приватизированные – говоря по-другому, принадлежащие присутствующим здесь, но под генеральным руководством сеньора!!! Лучано, которому стороны выделят по пять процентов акций с каждого предприятия. Решали вопрос распределения остальных долей как в этих компаниях, так и в дочерних, которые в будущем неизбежно отпочкуются. То есть расширение масштабов и объемов строительства сделал для присутствующих делом материально выгодным. Однако все, за исключением меня, или, вернее, государства, а также генерального управляющего Лучано, будут получать прибыли только с тех предприятий, которые создадут лично.
В конце концов львиную долю непонятностей с горем пополам утрясли, и наконец старшина строителей отправилась говорить с рабочими. Чтобы разговор вышел более предсказуем и менее горячим, в сопровождении комендантской роты вынесли положенное им серебро.
Людей оставили один на один со свершившимся фактом, при этом Васюня взял всю эту компанию под ненавязчивый, но плотный контроль. Истерика, ругань и крики, конечно, были, но дальше этого дело не пошло.
Итак, наступил момент реализации плана захвата Агадира. Разрабатывали план тщательно, многие данные неоднократно перепроверялись при повторных допросах пленных пиратов. Наконец общая картина будущей операции сложилась полностью, и было принято решение воплотить ее в жизнь.
На корабли погрузились еще до рассвета и в море вышли вместе с отливом. Куда и какие подразделения грузятся, было определено заранее, поэтому все прошло оперативно и без суеты. По сравнению с предыдущими днями волнение на море было ерундовым, около пяти баллов. Чувствовалось, что вот-вот в здешние широты придет весна.
Мой корабль «Алекто» в последние дни подвергся небольшой переделке. В кубрике, как и на других флейтах, были смонтированы двухъярусные рамные койки с сетчатым подвесным дном на сто сорок человек личного состава. Однако я решил жилую палубу разделить на две части. Большую часть, на сто два человека, отдал моей плавучей военно-морской школе, а меньшую, на тридцать шесть человек, собственно, команде.
Орудийная палуба, на которой раньше дополнительно вешались гамаки и стелились коврики для десантников, отныне будет использоваться для занятий, но кусок носовой части отделил перегородкой и устроил две небольших, немного тесных, зато отдельных каюты. Одна предназначалась для проживания священников, а вторая для доктора. Свою же каюту и две каюты офицеров никаким изменениям не подвергал. Здесь кроме меня проживали Антон и еще три лейтенанта-инструктора, из них двоих – Арсена Кульчицкого и Василия Бевзу – забрал у Стояна, а Илью Сокуру порекомендовал Антон. Всех их решил обучить морскому делу самостоятельно, думаю, что справлюсь и сделаю из этих ребят настоящих капитанов.
Наш доктор тоже был не совсем настоящий – потерявший ногу в бою с панцирными рыцарями бывший казак Степан Жук напросился ко мне сам. Ильян Янков говорил, что этот студиозус парень прилежный, но, несмотря на отсутствие ноги, очень неусидчивый. Все ему хотелось бежать в какие-то дальние дали. Ну и ладно, пусть. Таким образом, у меня появился еще один специфический ученик, изучающий науку, в которой сам я понимал слишком мало.
Естественно, никого из курсантов-юнг в этот поход не брал, еще чего недоставало. На этот раз палубы заполнили бойцами роты Стоянова и сотней станичных казаков под рукой наказного атамана Ильи Коваля.
