Олег Мушинский - Солидный куш
— Нет, конечно, но… Я вот что подумал, — чуть помедлив, произнес Фалко. — Те ребята, что потопили "Пеликан"… Алина сказала, что пассажиры крайне не высоко отзывались о его грузе. Тот же случай.
— Помимо груза, есть еще сам корабль, — возразил адмирал. — Ну и сами пассажиры, если пираты не побрезгуют работорговлей. Из сильфов, конечно, рабы никакие, но вот корпус улья набирается из высокопрочного дерева. Нет, Брик, тут что-то не так.
Они прошли под каменной аркой и свернули в большой зал. Вдоль стен стояли статуи воинов, со славой сложивших голову в межрелигиозных распрях. Воины Алгоры были выполнены из белого мрамора, воины Фервора — из красного гранита. Зеленый грибок, как символ миролюбия и всепобеждающей силы природы, пятнами расползался и по тем, и по другим. В центре зала струился фонтан, смачивая причудливую композицию из голубого мрамора.
— Так и с "Пеликаном" этим что-то не так, — не захотел отказываться от своей версии Фалко. — Груз — дрова. Корабль потопили. Пассажиров, кроме Алины, перебили.
— Значит, за ней и охотились, — сказал адмирал Каедо. — Девушка хороша собой?
— Восхитительна.
— Вот тебе и причина.
Фалко нахмурился.
— Но знаете, что я намерен предпринять? — спросил он.
— Знаю, — усмехнувшись в усы, ответил адмирал Каедо. — Первым делом, Брик, ты все-таки проведаешь отца. Между делом отчитаешься о своих похождениях на севере. Хотя, судя по тому, что я слышал, твой долг вряд ли сильно уменьшился.
— Кстати, о долгах, — тут же ввернул Фалко. — Кое-кто, помнится, обещал кругленькую сумму за голову Чапа Леданика.
Адмирал остановился, и посмотрел на него с интересом.
— Такие слухи тоже до меня доходили, но я, признаться, не поверил. Как же тебе удалось?
— Легко, — небрежно бросил Фалко. — Выследил банду, собрал полсотни храбрых варваров, и ночью мы нанесли бандитам визит.
— Надо же. А мне докладывали, что варвары считали Леданика неуязвимым и боялись, как самого Фервора.
— Это верно. Но их страх не распространялся на людей Леданика. Ну, мы и поделили цели. Подплыли на четырех лодках, нас заметили, и тут я вызвал Леданика на бой. Он, понятное дело, схватился за пистолет — чего еще ждать от бандита? — и я с незапятнанной честью разрядил в него сразу два мушкета. Те, тяжелые, что я с юга привез. Помните?
Адмирал Каедо кивнул.
— Помню. Мне они показались совершенно не практичными игрушками.
— Но, как видите, пригодились. Представляете, этот хитрец носил под костюмом дуа" леорскую кольчугу. Легкую, но такую прочную, что даже из пистолетную пулю остановить может. Только я тоже не из планктона собран. Выведал все заранее, а мушкет в упор дуа" леорскую кольчугу насквозь пробивает. Вместе с тем, на ком она была надета. Так что банда Леданика больше не будет вам докучать, а его голова ждет вашей оценки.
— Я своих слов не меняю. Тебе, как я понимаю, в белых коралках? — адмирал снова усмехнулся. — Это по нынешнему курсу будет порядка десяти тысяч. К закату подгребай на "Эдакс". Я выведу эскадру на внешний рейд, разошлю разведчиков, и начнем охоту на этот синий фрегат. Кстати, эта твоя красавица названия, часом, не приметила?
— Вроде, сказала, что нет, — подумав, сказал Фалко.
— Надо бы с ней еще пообщаться, — сказал адмирал Каедо. — И расспросить поподробнее об том бое. Может, даст какую-нибудь зацепку.
— Готов взять это на себя, — немедленно вызвался Фалко.
— Ничуть в этом не сомневаюсь, — улыбнулся адмирал. — Но я, пожалуй, попозже тоже загляну. Как ее фамилия?
— Мм… Ирата. Да, Алина Ирата.
— Ирата? — переспросил адмирал. — Очень интересно. А Ворису Ирату она, часом, не родственница?
— Не знаю. А кто это?
— Да был у нас тут один такой контрабандист. Личность в своем кругу известная, но за руку так и не поймали. Скончался на днях.
Фалко задумчиво почесал подбородок.
— Не знаю. Попробую узнать. Думаете, дружки того контрабандиста за дочкой охотились?
— Без фактов я никак не думаю, — ответил адмирал.
— Так я добуду факты и…
— И загляни все-таки к отцу, Брик. Он ведь тебя полгода не видел.
— С этой его последней идеей он мог меня вообще больше не увидеть, — фыркнул в ответ Фалко.
— Уверен, Брик, он делает это для твоего же блага.
— Мне бы вашу уверенность, адмирал. Ладно, ладно, загляну.
— Вот и хорошо. Привет родным, Брик, — сказал адмирал Каедо, и махнул рукой поджидавшему его эскорту — десятку офицеров в разных чинах.
Фалко задумчиво смотрел им вслед. Адмирал, конечно, прав насчет отца. Есть только одна неувязка. Сын с отцом сильно по-разному представляли, что для Брика хорошо. И разница эта составляла на текущий день почти пять миллионов в белых коралках.
* * *Следующие два часа своей жизни Фалко посвятил такому отчаянному торгу, какого постеснялся бы сам Светлый Меркуцио — хоть он и покровитель торговли. Зато, после распродажи северных трофеев и закупки всего необходимого для нового путешествия, чистая прибыль составила почти три тысячи коралок. В самом радужном настроении Фалко покинул городской рынок, и отправился проведать Алину.
Городская больница при храме Снежной Клементины располагалась в Восточном квартале Старого города. Фалко спустился на один уровень и прошел кривым подводным переходом. Винтообразная лестница вывела его в большой, ярко освещенный зал с неработающим фонтаном. Герметичные двойные двери храма были как раз напротив. Слева и справа от дверей уходили вглубь два тоннеля. Правый, выложенный красным гранитом, вел в часовню Фервора. Левый, чьи стены были облицованы белым мрамором, являлся переходом в храм Алгоры. Никогда заранее не угадаешь, кто будет более благосклонен к очередному пациенту.
В дверях Фалко вежливо пропустил вперед седобородого жреца в белой рясе, и прошел следом. Здание храма было выстроено в виде буквы "П". В правом крыле располагался собственно храм, в левом — больница. В просторном фойе стояла мраморная статуя самой Снежной Клементины, поднявшей руку в благословляющем жесте. По периметру — статуи поменьше ее верных псов. Вот так, навскидку, их было больше полусотни.
Вслед за жрецом Фалко свернул налево, прошел в широкие двери, которые сторожила еще пара мраморных псов, и оказался в квадратном приемном зале. Пол был выложен белым мрамором. На стенах висели картины из жизни великой целительницы. Каждая — в золотой раме. Вот осиротевшую Клементину изгоняют прочь родичи-огнепоклонники. Больше похоже на неудавшееся убийство. Клементина бежит по льдинам, за ней гонится пара здоровенных северных псов. Остальные преследователи милостью Алгоры сильно отстают. Вот Клементина исцеляет больных, путешествуя от стоянки к стоянке на простенькой лодке, сопровождаемая все той же парой псов. На следующей картине целительница мчится сквозь вьюгу по северным льдам на санях, переделанных из той же лодки и запряженных той же парой псов. Добирается до самых отдаленных поселений. Исцеляет всех, кто дожил до встречи с ней. Ей подносят богатые дары, но она отказывается. Берет только запас еды для следующего путешествия. Судя по богатству отделки зала, ее последователи куда как менее привередливы. Вот и финал. Сама Алгора поднялась из морских волн, пробив весенний непрочный лед, и призвала великую целительницу к себе.
