Юрий Шестера - Приключения поручика гвардии
И вот к обеду на другой день натуралистом было «отработано» более пятидесяти рыб, и их торжественно отнесли на камбуз, где опытные коки разделали их и поджарили. А когда в кают-компанию внесли подносы с заманчиво подрумяненными жареными рыбами, восторгам не было предела. Все присутствующие дружно благодарили Григория Ивановича за успешный эксперимент и за пользу науки для мореходства, в то время как заговорщики обменивались многозначительными взглядами.
Но, к удивлению Андрюши, натуралист и на самом деле так заинтересовался этим экспериментом, что продолжил его и в дальнейшем, благодаря того за идею, давшую возможность написать научную статью о летучих рыбах, которую он собирался опубликовать после возвращения из плавания. Таким образом были убиты сразу два зайца, и почти регулярно через каждый день на стол кают-компании поступала только что «пойманная» свежая рыба.
* * *По мере приближения к экватору моряков все больше охватывало возбуждение. Ведь его пересечение было не только чисто географическим событием. По установившейся во всех морских державах традиции моряк, пересекший экватор, приобщался к высшему морскому сообществу, что подтверждалось особым обрядом и выдачей соответствующей грамоты.
Руководил этим обрядом бог морей Нептун, на исполнение роли которого назначался моряк, уже ранее пересекавший экватор. Но в составе экспедиции были только два таких моряка: Иван Федорович Крузенштерн, капитан «Надежды», и Юрий Федорович Лисянский, капитан «Невы». Поэтому именно на них и выпала роль руководителей этого обряда на своих шлюпах.
На высоком троне восседал Нептун с длинной бородой из пакли, короной на голове и трезубцем в руке. Его окружала свита из морских чудищ и бойких помощников. Перед ним простиралась купель, сооруженная из запасного паруса на растяжках и окруженная моряками, которым предстояло пройти морское крещение. На мостике с секстаном в руках колдовал штурман.
И когда раздалось долгожданное: «Широта ноль!», Нептун ударил трезубцем о помост. Тотчас его помощники с визгом и улюлюканьем подхватили на руки камергера Резанова как старшего по чину и бухнули в купель с морской водой. Над шлюпом пронеслось торжествующее «ура!». Те же помощники Нептуна помогли камергеру выбраться из купели, и тот, оставляя потоки воды, стекавшие с его одежды, поднялся к трону. Здесь виночерпий поднес ему чарку, и Николай Петрович, перекрестясь, осушил ее. А Нептун торжественно вручил ему именную грамоту, официально подтверждающую приобщение его к избранным морского сообщества. И опять воздух содрогнулся от многоголосого «ура!».
Затем в купель последовал старший офицер и так далее по чину вплоть до счастливого юнги. И все это сопровождалось радостными возгласами участвующих в славном морском празднике.
Переодевшись и приведя себя в порядок, Андрюша, возбужденный и радостный, поспешил в каюту Фаддея. Друзья обнялись, поздравляя друг друга.
— Никак не могу поверить, Андрюша, что таинство морского посвящения уже свершилось, — делился своими впечатлениями Фаддей. — Ведь знали же, что мы на подходе к экватору, и все равно это случилось как-то неожиданно. Ну, точно так же, как и производство в офицеры в Морском корпусе. Странно все-таки устроен человек, — задумчиво добавил он.
— А это всегда так бывает, когда ждешь чего-то великого, — успокоил друга Андрюша. — Не мы первые, не мы и последние. Так есть и так будет всегда во все времена, — с сияющими от счастья глазами философствовал он, обнимая Фаддея.
— Пора поторапливаться, — вдруг заспешил мичман, одергивая парадный мундир и поправляя у пояса морскую саблю. — До времени сбора в кают-компании, объявленного старшим офицером, осталось всего ничего. А опаздывать, во всяком случае, мне, флотскому офицеру, как-то ни к чему, — не удержался от дружеской подковырки Фаддей.
По случаю столь праздничного обеда в кают-компанию прибыли и Резанов с Крузенштерном, что еще больше усилило необычайность происходящего. Многочисленные тосты и здравицы следовали один за другим, но хмель не брал пирующих. Все и так, без вина, были хмельны от щедро выпавших на их долю радости и счастья. Это событие было не просто разнообразием в рутине повседневной флотской жизни. Это было триумфом моряков, впервые в истории русского флота пересекших экватор, участвуя в кругосветном плавании.
* * *Волнения, связанные с пересечением экватора, уже улеглись, и корабельная жизнь вошла в обычное русло. Шлюпы по-прежнему шли курсом на гавань бразильского города Дестеро, но уже в Южном полушарии, и моряки могли по ночам наблюдать легендарный Южный крест, главное созвездие южного звездного неба, который уже довольно высоко поднимался над горизонтом.
После окончания очередного завтрака в кают-компании старший офицер неожиданно обратился к Андрюше:
— Андрей Петрович, у нас приболел лейтенант Головачев. Не могли бы вы заменить его на вахте?
— Так точно, господин лейтенант! — уже официально ответил вскочивший со своего места Андрюша с забившемся от волнения сердцем.
— Вот и отлично! Заступайте на вахту в двенадцать ноль-ноль.
Андрюша инстинктивно поискал глазами Фаддея, как бы ища так нужной ему поддержки, а тот, подмигнув, незаметно показал большой палец.
Все! Спокойная жизнь закончилась. Одно дело управлять парусами в присутствии Фаддея, который в случае чего мог помочь быстро исправить допущенную ошибку, и совсем другое быть на мостике одному, чувствуя только настороженность рулевого, вроде бы спокойно стоящего у штурвала. Но в то же время он так стремился к самостоятельной вахте, неоднократно проигрывая про себя свои действия в критических ситуациях! «Бог не выдаст — свинья не съест», — философски подытожил свои мучительные размышления новоиспеченный вахтенный офицер.
Выслушав напутственные наставления Фаддея, Андрюша, как и положено, к двенадцати часам с полуденным боем склянок поднялся на мостик. Сдающий вахту мичман, безусловно, предупрежденный о новом вахтенном офицере, четко доложил:
— Курс зюйд-зюйд-вест, ветер умеренный зюйд-ост, шлюп идет полный бейдевинд левого галса, скорость шлюпа девять узлов. Вахтенная команда в полном составе. Вахту сдал!
— Вахту принял!
— С первой вас самостоятельной вахтой, Андрей Петрович! — уже по-дружески поздравил мичман под трель боцманских дудок, оповещавших о смене вахты.
— Спасибо, Степан Михайлович!
С этого момента он целиком и полностью отвечал за удержание судна на генеральном курсе, а также за его безопасность.
Про себя же Андрюша с большим удовлетворением отметил, что ветер ровный и менять направления не будет, так как они находились в зоне действия пассатов, воздушных течений в тропических широтах океанов, сравнительно устойчивых в течение всего года. А это значит, что лавировать, меняя галсы, не придется.
