Артур Дойль - Подвиги морского разбойника
Обзор книги Артур Дойль - Подвиги морского разбойника
Артур Конан Дойль
Подвиги морского разбойника
Повесть
Глава I. Возвращение губернатора Сент-Киттса
Война за испанское наследство окончилась Утрехтским миром[1], и много неимущего люда, добывавшего себе кусок хлеба службой в войсках, осталось без занятий и заработка. Некоторые из этих людей пошли по обыденной стезе сухопутного заработка, другие записались в рыболовный флот, а третьи, более беспокойные, последовали иному призванию. Да, было много людей, посвятивших себя пиратству и объявивших войну всему роду человеческому.
И по морям и океанам заскользили подозрительные суда, команда которых вербовалась из представителей всех племен и народов.
Иногда эти пираты исчезали неизвестно куда, иногда же, набравши много добычи, они появлялись в каком-нибудь приморском городе. Кутежи пиратов поражали своей расточительностью, а жестокость же этих людей приводила мирных жителей в ужас.
Особенно усердствовали пираты около Коромандельского берега, на Мадагаскаре, в африканских водах, у берегов Вест-Индии и, вообще, во всех американских морях. Зиму пираты грабили на юге нового материка, а лето проводили в Новой Англии, прокучивая награбленное.
Пираты в прошлом были не только страшны, но и благородны. Этого нельзя было сказать о новых морских разбойниках. Они были только свирепы и безжалостны. Они не церемонились ни с кем и часто предавали пленников жестоким истязаниям. Благородство их носило шутовской характер, но зато свирепость не знала никаких пределов и была совершенно искренна.
Шутки пиратов были страшны. Так, однажды, захватив купеческий корабль с грузом, они отпустили капитана на свободу, но прежде надругались над ним. Отрезав ему нос и уши, они приготовили из них блюдо и заставили несчастного съесть это страшное кушанье. В те времена только самые смелые моряки решались на плаванье по Карибскому морю.
Одним из таких отчаянных моряков был капитан Джон Скарроу, командовавший судном «Утренняя Звезда».
Но даже и этот храбрец испустил вздох облегчения, когда его судно, после опасного плавания, бросило, наконец, якорь в ста ярдах от грозной Бассетеррской цитадели. Остров Сент-Киттс был последним этапом, и отсюда «Утренняя Звезда» везла очень большой груз сахара и красного перца, и капитан Скарроу с беспокойством присматривался к каждому парусу, который появлялся на фиолетовом горизонте тропического моря. На всех стоянках ему приходилось внимать рассказам о грабежах и насилиях, имевших место незадолго перед этим.
Дело в том, что как раз незадолго перед приходом «Утренней Звезды» вдоль всего берега прошло пиратское судно, вооруженное двадцатью пушками. Судно это носило имя «Счастливое Освобождение» и принадлежало некоему капитану Шаркэ, который на своем веку перетопил много кораблей и перебил много людей. Страшные сказания ходили об этом человеке. Жестокость его не знала границ и, кроме того, он любил шутить над своими жертвами. О, это были угрюмые, мрачные шутки!
Его выкрашенное в черную краску и носящее двусмысленное имя судно начало путь от Багамаса и, дойдя до океана, усеяло весь путь смертью и всем тем, что ее сопровождает. Все это заставило капитана Скарроу быть в высшей степени напряжения и, оберегая свой груз, он пошел окольным путем, надеясь избежать каких бы то ни было встреч, но и здесь, в этих пустынных водах, мрачная слава капитана Шаркэ гремела вовсю.
Однажды утром «Утренняя Звезда» встретила ялик, беспомощно колебавшийся посредине океана. В ялике лежал один матрос. Он был без сознания и бредил. Когда несчастного втаскивали на палубу, он дико кричал. Язык у него весь высох и был черен, как гриб. Беднягу привели в чувство, и он оказался молодцеватым матросом из Новой Англии. Родом он был из Марбль-Геда и отправился в море на шхуне, которая имела несчастье попасться страшному Шаркэ. Изо всей команды уцелел он один.
Звали этого матроса Хирам Эвансон. Целую неделю ему пришлось пробыть на ялике без еды и питья, под тропическим солнцем. В качестве провизии Шаркэ дал Эвансону изуродованный труп его капитана, но матрос поспешил бросить тело в море, во избежание искушения, как он выразился. Жил он эту неделю ужасно и уже впал в безумие от голода. От смерти его спасла, совершенно случайно, «Утренняя Звезда».
Капитан Скарроу был доволен тем, что нашел Хирама Эвансона. Команды у него было мало, и она была плохо вооружена. Этот большой и сильный парень из Новой Англии был положительно своевременной находкой, и он благодарил в душе знаменитого Шаркэ.
— Должно быть, я единственный человек в мире, который обязан капитану Шаркэ благодарностью, — смеялся он.
Но все эти страхи прошли, и теперь, находясь под прикрытием пушек Бассетеррской крепости, капитан Скарроу чувствовал себя в сравнительной безопасности от пиратов. Однако на душе у него заскребли кошки, когда он увидал, что от здания таможни отчаливает лодка и направляется к «Утренней Звезде».
— Держу пари, Морган, — сказал он старшему штурману, — что первое слово, которое произнесет таможенный агент, будет о капитане Шаркэ.
— Что же, капитан, я готов поспорить с вами на серебряный доллар, — ответил старый коренастый бристолец.
Гребцы-негры быстро приближали лодку к судну. Еще момент, и одетый в белый полотняный костюм агент очутился на палубе «Утренней Звезды».
— Здравствуйте, капитан Скарроу! Не слыхали ли вы чего-нибудь о капитане Шаркэ? — воскликнул он.
Капитан взглянул на штурмана и ухмыльнулся.
— А какую чертовщину он у вас тут наделал, этот Шаркэ? — спросил он у агента.
— Чертовщину?! Значит, вы ничего не слыхали? Так знайте же, что Шаркэ пойман и сидит в Бассетерре под замком. В среду его судили, а завтра утром будут вешать.
Капитан и штурман даже ахнули от радости. Вся команда начала радоваться и кричать. О дисциплине было забыто, и все столпились в одну кучу. Хирам Эвансон был впереди всех, лицо его сияло, глаза были молитвенно устремлены на небо. Надо сказать, что Эвансон был пуританин.
— Шаркэ будет повешен! — воскликнул он. — А знаете ли, господин агент, не нужно ли здешним властям палача?
— Назад! — крикнул штурман, который вознегодовал на своих подчиненных, забывших дисциплину. Это негодование даже пересиливало в нем желание послушать интересные новости.
А затем, обратившись к начальнику, штурман произнес:
— Никогда я не платил за проигранное пари с таким удовольствием, как теперь! Я вам заплачу охотно этот серебряный доллар, капитан Скарроу… Но скажите, пожалуйста, как удалось поймать этого негодяя?
