Михаил Громов - В небе и на земле
Пронин на это ответил:
– Вот он их и пишет, потому что разговаривать об этом не может. А значит и не желает.
Другой случай, который вспомнил А.С.Пронин:
– Штурманская служба, возглавляемая главным штурманом воздушной армии, была подчинена командующему. Но правильнее было, конечно, подчинить её начальнику штаба воздушной армии. Этого мнения придерживался и Михаил Михайлович, об этом не раз был разговор и выше. Наконец пришла шифровка от командующего ВВС о переподчинении штурмана воздушной армии: теперь он уже подчинялся не командующему, а начальнику штаба воздушной армии. Резолюция командующего воздушной армии гласила: «Была без радости любовь, разлука будет без печали».
Те, кто меня знает, поймёт, что такие резолюции явились результатом моего душевного состояния.
ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ
В 1947 году мне выпала честь быть военным представителем в правительственной делегации, приглашённой в Англию. Делегацию возглавлял В.В.Кузнецов (Кузнецов Василий Васильевич (1901-1990) - государственный деятель, в 1947 году - председатель ВЦСПС.), его заместителем был М.А.Суслов (Суслов Михаил Андреевич (1902-1982) - государственный деятель, в 1947 году - секретарь ЦК КПСС.). В состав делегации входили представители различных профессий: писатели - К.М.Симонов, Баженов; учёные и др.
В.В.Кузнецов произвёл на меня впечатление человека железной воли, с государственным мышлением, требовательного, и вместе с тем доступного и простого. Он отлично владел английским языком, был немногословен, с большой выдержкой.
В Англии нам была предложена разнообразная программа для ознакомления с гражданской и военной деятельностью страны. Во всём, что нам показывали (за исключением музеев), ясно проглядывались традиции. Например, нам была показана школа подготовки авиационных специалистов. Она представляла собой ряд зданий, довольно длинных, в каждом из которых изучались различные специальности. Процесс обучения каждой специальности везде одинаков. Метод неплохой: для каждой специальности - отдельное здание, классы со столиками для записей и много наглядных пособий. Пособия сделаны блестяще, и в натуральном виде, и в разрезе, сделаны и отдельные детали. Например, «моторное» здание: обучение начиналось с изучения принципов работы самого мотора. Во всех подробностях раскрывался процесс работы различных его деталей в разрезе. Сначала показаны моторы устаревших конструкций, затем их техническое совершенствование. Заканчивалась эта своего рода техническая выставка самыми последними образцами моторов. Такой метод обучения использовался и в освоении самолётного вооружения, приборостроения и т.д.
После этого нам было показано общежитие курсантов. Чистота, порядок. Ничего лишнего. Курсанты, окончившие это учебное заведение, должны были отслужить в армии определённый срок (до 28 лет) и только после этого могли перейти на гражданскую работу.
Но самое интересное и поразившее нас, пожалуй, больше всего - это традиция, связанная с началом обучения. Наша делегация стояла на большом школьном плацу. Вдруг раздался барабанный бой. Затем, выводя рулады, начал трубить в свою медную трубу трубач. Сзади шёл взвод курсантов, впереди которого два курсанта торжественно вели… козла. Весь взвод вышел на плац и развернулся в две шеренги. Козёл стоял рядом. Затем пропели молитву, и взвод в том же порядке удалился.
Показывалась нам и боевая подготовка войск, конечно, в минимальных масштабах. Например, войска прибывают на спецмашинах, солдаты на ходу соскакивают с них, мгновенно ложатся, а затем все разом быстро атакуют здание в несколько этажей с захватом этого здания. Танковая атака была показана нам с применением напалма.
На одном из аэродромов, причём в очень плохую погоду (облачность 100 метров высотой), нам продемонстрировали (только в воздухе) новые самолёты и вертолёты. Последние изощрялись во всех видах манёвренности.
Показ морского флота начался с того, что мы ознакомились с хранящимся в отличном состоянии кораблём, на котором был ранен и умер национальный герой Англии адмирал Нельсон (Нельсон Горацио (1758-1805) - английский флотоводец, вице-адмирал, смертельно ранен в бою при Трафальгаре.). Там, где он упал после ранения, находится мемориальная металлическая доска на полу. В трюме - солома. На такой же соломе он лежал после ранения. Рядом - вечно горящий фонарь красного цвета, точная копия того, который горел при смерти адмирала. Затем мы осмотрели старый учебный корабль, который, конечно, никакого особого интереса у нас не вызвал. А вот современных кораблей нам так и не показали, так как там, где они стояли, был, по словам англичан, шторм. Мы улыбнулись: от нас до кораблей - не более 6-7 километров, погода же была совершенно тихая.
В развлекательную программу было включено посещение ипподрома, на котором в тот день разыгрывался ливерпульский стипль-чейз, который считается самым трудным и головоломным из всех существующих стипль-чейзов (скачек с препятствиями) и вообще из всех видов конного спорта. Так как я особый любитель конного спорта, то мне англичане предоставили верховую лошадь, на которой я объехал перед началом стипль-чейза всё скаковое поле и осмотрел препятствия. Некоторые из них произвели на меня громадное впечатление, особенно так называемый «Бичерс Брук» - засека высотой полтора метра, за которой находится двухметровая пологая яма с водой. За этой канавой - продолжение скакового поля, уровень которого был значительно ниже подхода к препятствию.
В начале скачки по зелёному полю в две шеренги перед сеткой выстроились лошади с жокеями, одетыми в самые разнообразные цвета. Картина была потрясающе красива. На старте было около 40 лошадей. Но вот сетка взвилась, и разноцветная лавина, смешавшись в большую группу, поплыла по противоположной стороне ипподрома. Уже на втором препятствии замелькали падающие лошади и жокеи. Чем дальше, тем больше растягивались всадники, и их число редело, так как, то и дело кто-то падал на препятствиях. И кто же выиграл?! Лошадь по кличке «Рашен Хироу» (Русский герой)! Мы улыбались…
На банкетах существовал такой порядок: ответный тост должен был произносить тот из нас, кто представлял профессию, в честь которой давался приём. Помню, на приёме у министра авиации пришлось выступать мне. Министр задержался на несколько минут и поэтому начал свою речь с погоды, которая до сих пор является препятствием, нарушающим точность. Кроме того, в оправдание авиации, он упомянул страшную снежную бурю, которая не только в воздухе, но и на земле причинила в том году много бедствий Англии. Мне ничего не оставалось, как построить свою ответную речь из ответных благодарностей за внимание, но, кроме того, добавить, что погода всегда обычно перемещается с запада на восток, и поэтому «мы ждём и, надеюсь, имеем основание ожидать потепление и улучшение погоды, идущей к нам с Запада». «О, вэри гуд спич!» - послышались голоса и аплодисменты, к нашему общему удовольствию.
