Владимир Андриенко - Гладиаторы
Горячее «дыхание» вулкана утром 25 августа, ощущавшееся даже в Стабии, было результатом второго пароксизма извержения, сопровождавшегося сходом раскаленных тяжелых лавин – пепловых потоков, что свидетельствовало об изменении характера магмы. Насыщенная газами, магма при выходе в верхнюю часть жерла была распылена и в виде палящих туч низвергнута со склонов вулкана. Именно такая горячая туча, по существу, задушила еще оставшихся в городе жителей.
В это же время на западных склонах вулкана шли сильные ливни, что во время извержений бывает очень часто. Рыхлые пепловые и пемзовые толщи на склонах, насытившись водой, ринулись вниз мощными грязевыми, по-видимому, горячими потоками. Три таких потока, следовавшие один за другим, накрыли город Геркуланум, располагавшийся на берегу моря, в мгновение ока уничтожив все живое. Современные раскопки показали, что люди были застигнуты врасплох, о чем свидетельствуют позы скелетов, обнаруженных в очень плотной, камнеподобной массе лахаров. Грязевые потоки сошли где-то во второй половине ночи 25-го, ближе к утру.
25 августа с 6 до 9 утра последовало несколько новых мощных взрывов Везувия, давших пеплы и пемзовые лапилли общей мощностью более 1 м, которые окончательно погребли Помпеи, Стабию и другие селения.
Децебал с Кирном сумели выбраться и рушащегося города и покинуть его с потоком беженцев. Настроение в толпе было подавленным, и многие думали, что наступил последний день мира.
Восставшие отряды, поначалу воспринявшие извержение как знак свыше к началу всеобщего бунта, впоследствии растерялись, и души рабов охватил испуг. Они стали распадаться, словно снежные комья под лучами жаркого весеннего солнца. О продолжении борьбы уже никто не думал. Каждого заботили собственная жизнь. Поэтому восстание закончилось так, и не начавшись.
Воспоминания об это грандиозном событии с мировой истории оставил для нас Плиний Младший, который сам лично мог наблюдать те события. Он проживал в городке Милезно, что находился в 30 километрах от Везувия.
К вечеру 26 августа извержение прекратилось и темный Аид закрыл свои огненные недра. Сейчас если вы захотите, то можете посетить раскопки древних городов Помпеи и Геракланиума. Перед вам предстанет мир римской империи времен первого века нашей эры! Там застывшее прошлое ничуть не измененное многими веками истории……
Глава 26
В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ МАМЕРТИНА
Если мяса с ножа
Ты не ел ни куска,
Если pуки сложа
Наблюдал свысока,
И в борьбу не вступил
С подлецом, с палачом,-
Значит, в жизни ты был
Ни пpи чем, ни пpи чем!
В. Высоцкий «Баллада о борьбе»Соглядатай выследили двоих смертельно уставших людей. Он узнал в них гладиаторов и решил, что стоит их схватить, пока они не натворили бед, которых и так свалилось на жителей провинции Кампания слишком много.
Человек в серой тунике приказал воинам, осторожно приблизившимся к нему:
– Видите вон тех двоих? Это гладиаторы из мятежников. Они совсем слабы. Сможете взять их без шума и сопротивления.
Громадный воин с рыжими волосами согласно кивнул в ответ и жестом указал своим людям окружить гладиаторов. И через несколько минут оба они лежали связанными по рукам и ногам.
– Да это же тот самый раб, что сражался на вилле нашего господина! – указал один из воинов рыжеголовому.
– Этот? – тот посмотрел на тело Децебала. – Нет! Не похож он на того!
– Просто грязен раб и поцарапан весь. Рожа вся в синяках и ссадинах. А так он самый.
– Если так то Гай Сильвий Феликс будет рад такой встрече. Берите их и несите за мной.
Римский всадник действительно обрадовался такой встрече. Он лично побежал к телу Децебала и стер грязь с его лица полой своей туники.
– Вот это встреча! – воскликнул он. – Боги совсем не забыли Гая Феликса если послали ему такой вот дар! Сам великий Децебал собственной персоной лежит предо мной. Кто мог ожидать такого? Только не я.
Децебал с ненавистью посмотрел в лицо своего врага.
– Ты не рад нашей встрече, гладиатор?
– Я был бы рад, если смог вспороть твое мерзкое толстое брюхо! – гневно произнес дак.
Но всадник совсем не обиделся на такие слова и произнес спокойно и даже с улыбкой:
– Ты думаешь, что ты хитер, дакиец? Ты думаешь, что Гай Сильвий Феликс не понимает твоей примитивной хитрости? Ты ищешь быструю смерть? Не так ли? Но ты напрасно думаешь, что получишь её. Нет! Ты проклянешь самый день своего рождения!
– Я уже давно проклял его, римлянин! И не стоит тебе меня пугать смертью. Боги видят, боюсь ли я её!
– Я много раз хотел тебя убить. Я хотел чтобы ты подох как собака. Но судьба много раз спасала тебя. И я не стану ей перечить на этот раз. Я в этот раз накажу тебя жизнью, гладиатор! Здесь неподалеку стоит отряд нашего префекта Помпедия Руфа. И он всерьез считает, что это боги обрушили свой гнев на Помпеи из-за вашего мерзкого мятежа. И он жаждет мести!
– О каком мятеже ты говоришь, римлянин? У тебя от страха в голове помутилось? – дак криво ухмыльнулся.
– Так ничего не знаешь о мятеже гладиаторов? – притворно удивился Феликс. – А и в правду, как я мог подумать, что такой достойный человек как сам Децебал, одолевший в схватке самого Марка Артория, может стать мятежником? Конечно это грубая непростительная ошибка.
Дак ничего не ответил на паясничание всадника. Пусть говорит что хочет.
– За твоими действиями гладиатор следили по моему приказу. И это именно ты стоял во главе заговорщиков! И твой заговор практически удался. Но боги не захотели его! Боги! – Феликс поднял указательный палец вверх. – Иберийские всадники префекта разгромили несколько восставших отрядов. Они перебили рабов. Но многие шайки все еще шатаются по округе.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь?
– Не понимаешь? – покачал головой всадник. – Ну это дело поправимее. Ты слышал о Мамертинской тюрьме, гладиатор?
– Кое-что, слышал, – произнес Децебал.
– Так вот, у тебя появилась возможность не только слышать, но и увидеть эту тюрьму в Риме….
Децебала и Кирна предали Помпедию Руфу. Тот терпеть не мог Гая Сильвия Феликса и принял его подарок равнодушно и даже не поблагодарил всадника.
Среди людей префекта в толпе находился и чудом выживший во время катастрофы Помпей Сатерн. Он сидел у небольшого костерка рядом с лекарем Главком.
Они жарили над огнем кусочки конины и разговаривали.
– Я стал нищим, Сатерн! – причитал лекарь. – Ты можешь это понять? Нищим! Я утратил все мое достояние!
