Эрнест Капандю - Рыцарь курятника
– О, государь! – закричала фаворитка, с восторгом целуя руки короля. – Отчего вся Франция не может слышать произнесенных вами слов!
– Это для Франции было бы лишним поводом, – проговорил Ришелье, – опять провозгласить «Возлюбленный» – слово, которым народ так любит называть короля!
Гул одобрения послышался в зале.
– Государь, – сказал Сен-Жермен, поклонившись, – мне показалось, что это говорит Генрих IV или Людовик ХГУ.
– Я хочу услышать имя злодея, который вместе с татарским князем и по советам монгольского лекаря согласился принимать ванны из человеческой крови, – произнес король.
– Я не могу назвать его, государь.
– Я хочу знать, кто он!
– Я могу указать на него, ваше величество.
– Указать на этого человека, этого «высокопоставленного» виновного! – повторил король. – Еще раз предупреждаю, берегитесь, вы рискуете многим, граф.
– Когда ваше величество прикажет, я буду действовать.
Вновь наступило молчание.
– Милостивый государь, – сказал король, – подумайте в последний раз, у вас еще есть время. Ошибиться, впасть в заблуждение значило бы безрассудно подвергнуть риску вашу жизнь. Речь идет о тяжком обвинении, и за ложными показаниями последует казнь.
Сен-Жермен поклонился.
– Я готов, – ответил он.
– Итак, вы можете указать мне на того, кто в моем королевстве принимает ванны из человеческой крови?
– Да, государь.
– И сделаете это, когда я захочу?
– Да, государь.
– Итак, – сказал король, протянув руку, – я приказываю! Говорите! Укажите!
– Говорить я не могу, этому противится судьба, а указать я в силах.
– Укажите же!
– Государь, в этом мне должен помочь дух. Я призову его, и он придет.
Сен-Жермен, встав, протянул вверх обе руки.
– Да будет мрак! – воскликнул он громким и звучным голосом.
Не успел он произнести эти слова, как одно окно отворилось, в залу ворвался сильный порыв ветра и задул свечи.
Внезапный переход от яркого света к глубокой темноте подействовал на гостей короля и на него самого. Все оставались неподвижны и безмолвны.
Прежде чем дамы успели вскрикнуть, бледный свет показался на стене напротив короля, в том месте, к которому граф де Шароле сидел спиной. Этот свет, сначала слабый, усиливался, и скоро на светлой поверхности обрисовалась картина.
Она представляла собой парижскую улицу с большим зданием слева. Ришелье, Таванн, Креки и другие тотчас узнали улицу Тампль и отель Субиз.
Улица была пуста. Вдруг появилась молодая женщина почти в естественную величину. Будто вне себя она бежала от кого-то. В ту минуту, когда она пробегала мимо отеля, из окна выскочил человек, бросился на молодую женщину с кинжалом в руке и пронзил ей сердце. Женщина упала…
Мужчина наклонился к ней как бы затем, чтобы поднять ее на руки, но остановился и стал прислушиваться. Он пригнулся, посмотрел вдаль, потом попятился назад, оставляя следы на снегу, и медленно отступил к стене отеля. Затем по стене он влез в окно.
Этот человек был высокого роста, с черными, длинными и густыми усами, меховая шапка скрывала верхнюю часть его лица. Он исчез в окне в ту минуту, когда на улице появился молодой человек, вставший на колени возле девушки. Свет освещал лица обоих.
– Сабина Доже! – произнес король.
– И Таванн! – прибавил Ришелье.
– Это чудесно! – сказал Креки. – Все именно так и было.
Свет исчез, и изображение расплылось в темноте. Оно было таким ясным, что иллюзия реальности была абсолютной. Но вот свет опять появился на стене.
Сцена переменилась: было видно кладбище, у которого стояла карета, запряженная парой лошадей. В дверце показалась закутанная в мантилью женская голова. Человек в бархатной маске и весь в черном стоял возле кареты и разговаривал с женщиной. Шел сильный снег.
Раздался крик удивления – это вскрикнула маркиза де Помпадур.
– Что с вами? – спросил король.
– Ничего… государь… – отвечала фаворитка. – Удивление… удовольствие… все это так странно…
Свет померк, живая картина на стене исчезла. Вокруг стола было темно.
– Но в этих картинах нет ответа на мой вопрос, – сказал король.
– Государь, – отвечал Сен-Жермен шепотом, – духи не всегда повинуются беспрекословно; часто я вынужден подчиняться их прихотям и ждать, когда они захотят ответить.
Отступив назад, граф прошептал какие-то странные слова.
Свет мало-помалу усилился и осветил сероватое небо, покрытое тучами. Одна туча разверзлась, и показалась живописная местность, усеянная многочисленными войсками. Кавалерия, инфантерия, артиллерия двигались через горы и реки.
На первом плане виднелась блестящая группа, в центре которой находился всадник в позолоченном снаряжении. В зале все вскрикнули: всадником был маршал Саксонский. Вокруг его головы блистал нимб славы…
Но тут при громких криках одобрения тучи сомкнулись.
– Очаровательно! Ослепительно! – повторяла маркиза де Помпадур.
– Как объяснить такое совпадение? – спросил король.
– Для духов нет ничего невозможного, государь, – отвечал Сен-Жермен.
Тучи снова расступились; на этот раз все присутствующие от восторга поднялись со своих мест. Это был апофеоз. На золотом троне под лазурным небом, усыпанным звездами, восседал Людовик XV в королевском костюме, держа в руке обнаженный меч; вокруг трона теснились офицеры и маршалы, лица которых можно было узнать. По правую руку от трона располагалась победоносная французская армия; солдаты ма-
хали шляпами и знаменами; по левую стояли на коленях безоружные английские солдаты и просили пощады. Перед престолом маршал Саксонский одной рукой подавал королю французское знамя, а другой держал трофейные английские знамена.
– Да здравствует король! – закричал Ришелье, увлекаемый энтузиазмом.
– Да здравствует король! – вторили ему.
– Государь, – сказал Сен-Жермен, – одиннадцатого мая эти события станут реальностью.
– Я клянусь совершить это, – добавил маршал громким голосом.
– В этот день, граф де Сен-Жермен, – сказал Людовик XV, – я исполню любую просьбу, с которой вы обратитесь ко мне.
– Вот будущее, государь, – продолжал Сен-Жермен, – а теперь взгляните и на настоящее!
Золотистые облака закрыли великолепную картину, и она тотчас померкла.
Наступло продолжительное молчание; черные тучи раздвинулись, и показалась комната с позолоченными стенами; посредине стояла большая ванна из черного мрамора. Можно было видеть ее содержимое. Это была кровь.
В нескольких шагах от ванны лежало тело молодой девушки со вскрытыми венами и с широкой раной в груди.
Человек с большими усами, как две капли воды похожий на того, который в первой картине пытался, выскочив из окна отеля Субиз, убить Сабину, стоял возле тела и собирал в вазу кровь, которую выливал в ванну. В ванне, весь погрузившись в ее содержимое, сидел мужчина, голова которого едва виднелась над поверхностью красной жидкости.
