Мэри Хоффман - Город Цветов
— Мне восемнадцать, ваша светлость. Я знаю, это очень поздно, чтобы выходить замуж, — сказала Барбара. — Но мы откладывали деньги на свадьбу.
— Ты старше меня меньше чем на год, — заметила Арианна.
Барбара испугалась.
— Ох, ваша светлость, простите меня. Я не хотела вас обидеть. У дворян все по-другому. Не обращайте внимания на мою глупую болтовню.
— Ничего, Барбара, — успокоила ее Арианна. — В лагуне мы и вправду выходим замуж рано. Два года назад я сама этого ждала, когда жила в Торроне. Но теперь, как ты говоришь, все по-другому. У меня много обязанностей, не совместимых с любовью.
Она так глубоко вздохнула, что Барбара сказала:
— Я уверена, что нет причин беспокоиться о молодом человеке.
— О каком молодом человеке? — удивилась Арианна.
— Как о каком? О кавалере Лучано, — проговорила Барбара. — Говорят, он брал уроки фехтования и вполне сможет победить великого князя.
Арианна вскочила на ноги и рассыпала по полу все драгоценные камни.
— Победить великого князя? О чем ты говоришь?
* * *Увидев однажды рыжеволосого человека, Ринальдо стал видеть его везде. Но у него не было ни минутки, чтобы подумать о том, откуда он его знает. Он был постоянно занят, выполняя поручения Папы и курсируя между Папской резиденцией, Виа Ларга, Палаццо Дукале и дворцом Нуччи.
Во время одного из этих походов, он наткнулся на своего бывшего слугу Энрико. Тот был не из тех людей, с которыми Ринальдо хотел бы проводить время, но Энрико держался вполне дружелюбно.
— Как поживает ваше превосходительство? — спросил он.
— Я теперь занимаю другой пост, — ответил Ринальдо. — Ты не видишь, что я теперь человек духовного звания?
— Конечно! — сказал Энрико. — Но как мне теперь обращаться к вашей светлости?
— Просто «отче», этого достаточно, — чопорно проговорил Ринальдо. — Я всего лишь священник. — Он не удержался и добавил: — А также капеллан Папы.
— О да, дяди Фердинандо. — Энрико бросил на него хитрый взгляд. — Не удивлюсь, если скоро вы наденете шапку кардинала.
Ринальдо вздрогнул от фамильярности слуги.
—Просто поразительно, за что сейчас можно получить прощение, не так ли? — доброжелательным тоном продолжал Энрико. — Похищение, убийство. Исповедь и отпущение грехов — чудесные вещи.
— Что ты имеешь в виду?— Ринальдо показалось, что этот ужасный низкорослый человек собирается шантажировать его.
— Имею в виду? — невинно переспросил Энрико. — Ничего, отче. Я просто подумал, какие страшные вещи вам приходится слышать в исповедальне. Обо всех этих ужасных грешниках, с которыми священник вынужден иметь дело. Это, должно быть, тяжелое испытание для такого добродетельного человека.
— Боюсь, я должен прекратить эту чудесную неожиданную беседу, — произнес Ринальдо. — Я доставляю сообщение Папе от великого князя.
— Может быть, это о завтрашней дуэли? — спросил Энрико. — Вы, наверное, хотите туда пойти? К ее концу одному из дуэлянтов понадобится священник. И если им будет не великий князь, то юноша, которого мы с вами знаем довольно хорошо, если вы понимаете, о чем я говорю.
Он щелкнул его по носу и пошел своей дорогой, насвистывая. В кармане его камзола лежал пузырек смертельного яда, купленный у одного монаха из Воланы. Но даже не зная об этом, после этой встречи Ринальдо почувствовал себя основательно выбитым из колеи.
* * *— Так-то лучше, — сказал Николас. Он и Скай тренировали Лучано, пока все трое не выбились из сил. Но Лучано хорошо защищался, а пару раз даже легко дотронулся до них. Он не Пыл таким искусным фехтовальщиком, как Николас, но у него получалось лучше, чему Ская. Николас вскоре привык к более тяжелой талийской шпаге, которой он пользовался в своем прожнем мире, но Скай все еще находил ее неудобной и громоздкой. Лучано утешал себя тем, что он намного моложе и сильнее великого князя.
— Давайте сделаем перерыв, — предложил Скай.
Они находились в огороде монастыря Святой Марии из виноградника. За ними наблюдали Джорджия, Сандро и брат Пес. Фрателло очень разволновался, когда мальчики начали драться на шпагах, но потом немного успокоился. Он еще дрожал на руках у Сандро, но перестал лаять.
— Не могу поверить, что ты через это пройдешь, — сказала Джорджия Лучано, когда юноши упали на землю, а Сандро отправился к брату Туллио за холодным элем.
— Спасибо за доверие, — ответил Лучано, тяжело дыша. Его черные кудри стали мокрыми от пота. — Мне показалось, что у меня получается довольно хорошо.
— Так и есть. Но нет причин полагать, что великий князь будет драться честно.
— Кто будет его секундантами? — спросил Скай.
— Один из них — человек, которого все называют Угрем, — произнес Лучано. — Я давно его знаю. Это он похищал меня в Беллецце. И еще он похищал Чезаре, Джорджию и Мерлу.
— Нам не повезло, — вздохнул Николас. — Мы должны будем наблюдать за ним так же внимательно, как и за моим отцом.
* * *Княжны ди Кимичи снова собрались все вместе, на этот раз во дворце Нуччи. Франческа и Катерина пришли в сопровождении мужей, силы которых с каждым часом восстанавливались. Бьянка явилась со своим мужем Альфонсо. Лючия ходила по пустым комнатам на первом этаже в своем вдовьем трауре, будто что-то искала.
Княжна Беатриче нашла ее и привела к остальным.
— Приезжай жить ко мне в Фортеццу, Биче, — от всей души предложила Лючия, увидев три пары. — Будем там вместе старыми девами.
— Мы будем часто тебя навещать, — пообещала Бьянка. — Ты не останешься одна, даю слово. Нам надо только пережить сегодня эти похороны Карло, а потом ты сможешь вернуться с мамой и папой в Фортеццу. Их присутствие утешит тебя.
При мысли о том, что она вернется в дом своего детства без мужа, вместо того чтобы счастливо жить с Карло в Джилии на Виа Ларга, по щекам Лючии покатились крупные слезы. Как бы она ни боялась покидать Фортеццу ради новой незнакомой жизни, такой конец был гораздо хуже. Она еще не пришла в себя после потрясения, которое испытала, увидев, как ее жениха убивают прямо рядом с ней, сразу после того, как их союз благословили. Эта сцена снилась ей в кошмарных снах, и она две ночи почти не спала.
— Если я смогу что-то для тебя сделать, — сказал герцог Альфонсо, — пожалуйста, скажи мне. Может быть, тебе хочется поехать в Волану со мной и Бьянкой? Моя мать будет заботиться о тебе с такой же нежностью, как и твоя собственная.
— Ты очень добр, — откликнулась Лючия. — Но я думаю, что мне будет лучше всего в своем родном городе.
