Василий Веденеев - Двести тысяч золотом
Однако капризная удача сегодня была необычайно благосклонна к Жао: съехав несколько шагов вниз по склону, камень не перевернулся и не покатился дальше, а остановился. Перепачканный с ног до головы грязью, мокрый и задыхающийся бывший полицейский понял: теперь он спасен! Вопреки превратностям злой судьбы, вопреки расчетам врагов, вопреки слепой стихии — спасен!
Постепенно напор грязевого потока ослабел, ил и взбудораженная земля осели. Правда, поверх них еще катились струи мутной воды, но это было уже не столь страшно. Сокрушительный удар не может повториться: лавина достигла подножия горы и расползлась внизу, замедлив движение на пологой равнине.
Запрокинув лицо к белесому от зноя небу, Быстрорукий вызывающе захохотал — он опять выиграл, вывернулся, перехитрил, одурачил неминуемую смерть! Грязь — ерунда, потерпим, зато сейчас рядом есть еще один камень, в который можно упереться хотя бы одной ногой, ослабив напряжение уставших рук. Хуже, если его увидят с перевала и добьют метким выстрелом. По крайней мере сам Жао непременно подождал бы наверху, чтобы убедиться в гибели преследователей, и только потом спокойно отправился бы дальше. Поэтому стоит проявить выдержку и пока не высовываться из-за валуна, дабы не нарваться на пулю.
Кажется, у русских нет винтовок, а только револьверы. Но не нужно зря рисковать, лучше дождаться сумерек. Пусть желудок терзают голодные спазмы, пусть глотка пересыхает без воды, пусть на теле и одежде коркой затвердевает грязь — он не шелохнется, пока не стемнеет!
Оказалось, проще принять решение, чем его выполнить. Вконец измучившись, Жао наконец-то вздохнул с облегчением, когда раскаленный, похожий на сгусток крови солнечный диск бросил прощальный красный луч на изуродованный склон горы. Как только темнота начала мягко окутывать окрестности, Жао, чутко прислушиваясь к каждому шороху, попытался изменить позу.
Вокруг царила тишина. Немного приободрившись, он сел и осмотрелся. Пожалуй, наверх ему дороги нет: грязь еще не подсохла и можно сорваться, а вниз сползти можно. Там он приведет себя в порядок. Особенно порадовало Быстрорукого, что уцелел маузер, висевший через плечо на крепком ремне. Конечно, стрелять пока нельзя, поскольку он нуждался в основательной чистке, но все же так спокойнее.
Потихоньку, помогая себе руками, Жао начал спускаться. Двигался он очень осторожно, боясь не удержаться и угодить ненароком в глубокую яму. В конце концов он очутился у подножия горы, встал, с трудом вытащил ступни из грязи и выбрался на сухое место.
Мимо проскользнула уцелевшая при потопе водяная змея, где-то призывно заржала лошадь, и Быстрорукий поспешил туда, надеясь, что хоть кто-то из его людей остался в живых. Споткнувшись, он выругался и хотел отшвырнуть грязную палку, но пригляделся и понял: это же винтовка! Ремень оборван, ствол забит землей, однако бросаться такими вещами в его положении неразумно, и Жао поднял винчестер. Опираясь на него, как на костыль, захромал дальше. Хотел крикнуть, попытаться созвать своих людей, но не решился. Вдруг враги услышат?
Впереди раздалось пофыркивание и топот копыт. Метнувшись неперерез смутной тени, Быстрорукий сумел ухватиться за уздечку запаленно поводившей боками лошади и крепко вцепился в поводья.
— Есть тут кто? — сипло спросил он, не узнавая своего голоса.
Кобыла приседала и вертелась, стоило большого труда успокоить ее. Увидев в нескольких шагах от себя одного из своих парней с проломленным черепом, Жао понял: никто не откликнется. Он остался один.
Наверное, погибший, спасаясь от оползня, хотел ускакать верхом, но не успел снять вьюки. Испуганная лошадь сбила его с ног, а случайно оказавшийся на месте падения камень сделал свое дело, поставив последнюю точку. Жаль: в дороге вдвоем лучше, чем одному. Однако хорошо, что вьюки уцелели, — там запас патронов, еда, одежда, одеяла, спирт.
Не выпуская из рук поводьев, Быстрорукий взял нож убитого, обшарил его карманы и пожалел, что тот бросил винтовку. Потом увел храпевшую лошадь подальше и, стреножив ее, снял поклажу со спины уставшего животного.
Опасаясь разводить костер, бывший полицейский отыскал вяленое мясо и начал жадно рвать его зубами. Глотал непрожеванные куски, прихлебывая из фляги обжигавший гортань спирт и время от времени, как собака, урчал от удовольствия. Вскоре он уже крепко спал, даже не подстелив одеяла, но зато не забыв намотать на руки поводья стреноженной кобылы…
Проснулся Жао с рассветом. Хмеля в голове как не бывало, отдохнувшее тело вновь стало послушным и гибким, душевное равновесие восстановилось полностью, а желанная цель опять властно звала в дорогу. Укрывшись за обломками скал, он разжег небольшой костер и приготовил мясо. Ел долго и много, размеренно работая челюстями, и за едой тщательно обдумывал план дальнейших действий. Нельзя полагаться на удачу, дважды сухим из воды не выбраться, поэтому необходимо хорошенько все обмозговать.
Попив чаю и выкурив сигарету, благо в тюках имелись хорошие запасы, он переоделся, и занялся оружием. Винчестер пришлось бросить, поскольку к стрельбе он оказался непригодным. Вычистив и смазав маузер, Жао рассовал по карманам пачки патронов и набил ими патронташ. Соорудив из мешка походную котомку, положил в нее запас продуктов и табака, повесил на пояс нож и флягу со спиртом, привязал к мешку котелок.
Так. А что делать с кобылой? Одному втянуть ее на гору вряд ли удастся, но и таскать на горбу золото, когда завладеешь кладом, тоже не слишком приятно. Идти придется под палящим солнцем, по безлюдной местности, почти без дорог. Пока выберешься к реке или железной дороге, сломаешь хребет под тяжестью добычи.
Поразмыслив, он срубил два деревца. Из одного сделал длинный посох, а другое вбил в землю, там, где росла густая, сочная, не успевшая высохнуть под солнцем трава. Размотал веревку, привязал ее конец к колышку, привел лошадь и связал веревку с поводьями: пусть пасется, пока люди разберутся с золотом. Дня через два или три она понадобится. Конечно, не худо бы дать животине и водички, но… Ничего, потерпит до его возвращения.
Опираясь на посох, Жао медленно побрел в гору. Теперь не имело смысла таиться или ползти по извилистой тропе — можно двигать напрямик, сокращая путь. Грязь хорошо подсохла под солнцем и ночным ветром, образовав крепкую корку, местами глубоко промытую еще сбегавшими вниз ручейками мутной воды. Достигнув перевала, Быстрорукий обернулся и бросил взгляд в долину: он должен вскоре опять увидеть ее, но уже другим человеком. Богатым человеком!
Раскинувшаяся за перевалом роща поразила его приятной прохладой и причудливой игрой солнечных бликов на изумрудной траве, роскошным ковром расстилавшейся под деревьями. Чудо как хорошо, особенно после долгих дней мучительного зноя, пыли, блуждания по вымершей провинции и отчаянной борьбы с потоком вонючей грязи. Однако Жао не собирался слишком долго предаваться созерцанию красоты — его интересовали следы, оставленные кладоискателями. Претендующие на его сокровища конкуренты — а бывший полицейский вполне искренне считал золото принадлежащим ему по праву и только временно остающимся в недрах гор — оторвались минимум на дневной переход. В бинокль за ними уже не понаблюдаешь, кстати, бинокля-то больше нет — утонул в грязи.
