Наталья Павлищева - Непобедимые скифы. Подвиги наших предков
От этой мысли амазонке стало очень тоскливо. Что, если и правда Милида с персиянкой заодно?
– Залина не верит, говорит, что Лейла настоящая амазонка, хотя не очень сильна пока. – Голос Дайраны был едва ли не просительный, ей так не хотелось сознавать, что кто-то мог предать. Легче быть раненной, чем преданной кем-то своим.
Скопасис только кивнул, Дайрана понимала, что ему особенно тяжело, ведь внимательному взгляду уже был заметен интерес царя к персиянке. Глядя вслед уходившему к своим воинам царю, амазонка пообещала себе самой во всем разобраться, а как утешить Скопасиса? Но, похоже, царя и не нужно утешать, он уже взял себя в руки, не время для тяжелых раздумий, его сила, его воля, его умение нужны скифам!
Милида сумела уйти от Лейлы и Асиат с их сопровождающими, но что делать дальше, не знала. Одно понятно – надо спешить к Истру. Но впереди широкие реки, бродов через которые она не знала. И все же другого выхода просто не было, вдова подгоняла и подгоняла коня. Сейчас она больше всего жалела, что не взяла запасных лошадей. Если падет этот, то ехать просто не на чем. В степи без коня гибель. Хорошо, что жеребец попался сильный, он не задыхался и не спотыкался.
Уже почти стемнело, когда женщина все же решила остановиться. До Гипаниса недалеко, все равно переправляться ночью она не будет, значит, придется ждать не просто утра, но и того, чтобы солнышко хоть чуть нагрело воду.
Вдова спутала ноги коня и пустила того попастись. Сама пристроилась, подложив под голову седло. Милиде казалось, что она точно вышла к переправе, где они переплывали с Асиат и Сагиром. При воспоминании о Сагире впервые за много дней у вдовы не появилось мысли о его жарких ласках. Она вдруг вспомнила о том, что тот может рассказать ненужное Скопасису. И чего она не удержала сармата в стане у Антира?! Досадуя на саму себя, Милида попыталась хоть чуть заснуть, но беспокойство не оставляло вдову.
Вдруг ей показалось, что легкий ветерок принес… конское ржание. Не успела Милида поднять голову, как подал голос ее жеребец. Значит, и правда, там кони! Прикрикнув на жеребца, вдова прислушалась. Так и есть, кроме ржания, издалека доносились и людские голоса!
У Милиды похолодело внутри. Кто это?! Она стала судорожно соображать. Проклятая персиянка с Асиат? Нет, вряд ли, они не могли ее обогнать. Персы? Но тогда слышалось бы гораздо больше голосов и ослиные крики. Нет, не то, ослов они оставили там сзади, и все равно людей и лошадей должно быть много больше. Скопасис?.. Эти могли успеть так быстро к Гипанису.
Что делать? Незаметно подъехать к стану невозможно, глупый жеребец подаст голос, как только приблизится к кобылам амазонок. Немного поколебавшись, Милида привязала коня к дереву, зачем-то погрозив пальцем: не вздумай заржать, я скоро вернусь, и отправилась через лес, вздрагивая от каждого шороха.
Было очень страшно, за каждым кустом чудились лесные звери, в темноте блестели чьи-то желтые глаза, слышалась возня, шаги… С бьющимся сердцем на дрожащих ногах Милида наконец добралась до стана. Осторожно понаблюдала из-за куста – так и есть, скифы Скопасиса и амазонки Дайраны! Так же осторожно вдова вернулась обратно, но теперь ей было уже не до страшных взглядов или шорохов. Милида ломала голову над тем, как быть.
Равнодушная ко всему луна заливала все мертвенно-белым светом. Подняв голову, вдова почему-то ужаснулась, ей показалось, что всегдашние черты лица, видимые на лунном лике, стали злыми. Она поторопилась зайти под сень деревьев, куда не мог пробиться лунный свет. Снова осторожно глянула, нет, круглая луна выглядела как всегда. И все равно ее свет заставлял Милиду ежиться, ночная хозяйка превратила траву на полянке в россыпь серебра, окрасила кусты в почти белый цвет.
С трудом оторвавшись от созерцания поляны, залитой лунным светом, вдова стала размышлять. Она хорошо видела, что Асиат, упав от броска Лейлы, так и осталась лежать, значит, ее дальше не повезут. Поедет одна Лейла? Но зачем? И кто ей поверит? Это означало, что сзади опасности ждать не стоило.
А что делать самой? Переправиться одной не удастся, сделать это ночью невозможно, обойти скифов тоже. Скопасис с Дайраной не зря подошли к Гипанису именно здесь, все говорило о том, что Милида безошибочно нашла брод. Но хвалить себя было некогда. Переправиться следом за ними завтра днем? Тогда она не сможет обогнать Скопасиса и сообщить Дарию, где тот находится. Самого Дария еще тоже надо найти.
Немного погодя в голове Милиды все же родился план, да такой, что она едва не засмеялась!
– Пойдем, – потянула коня вдова, но тот вел себя как-то странно, подскакивал, вместо того чтобы осторожно перебирать ногами. Этого не хватало! Она потянула сильнее: – Ну иди же!
Конь все так же подскакивал. И тут Милида сообразила, что забыла распутать ноги жеребца!
Увидев выходящую из-за кустов Милиду, ближайший к ней скиф подскочил:
– Стой! Ты кто?!
Вдова усмехнулась:
– Ну и охрана у Скопасиса! Пожелай я, и у тебя уже была бы дыра во лбу!
Услышав знакомый голос, но, главное, обидные и справедливые упреки, воин шмыгнул носом:
– Да я… слышал, что ты идешь… только думал…
Не обращая внимания на смущенного молодого скифа, Милида направилась к центру стана, хорошо понимая, что Скопасис там. Ей нужен был сейчас царь и только царь. Хитрая вдова спрятала свой лук в зарослях и явилась пред очами младшего царя безоружной.
В первое мгновение Скопасис, казалось, потерял способность говорить. Милида немедля этим воспользовалась, бросившись к скифу, вцепилась в него, умоляя:
– Скопасис! Я бежала из стана Антира!
– Зачем?! – смог наконец вымолвить что-то царь. Уж кого меньше всего он ожидал встретить в ночном лесу, так это Милиду!
– Лейла пыталась убить и меня! Она бежала с нами по просьбе Дария и все время уговаривала меня уничтожить тебя или Антира. Прости, царь, что я не сказала тебе об этом сразу!
Привлеченные шумом, к костру, у которого сидел Скопасис, подошли многие, в первую очередь амазонки. Залина недоверчиво поинтересовалась:
– А как ты нас нашла в лесу ночью?
– Случайно наткнулась. Я так испугалась, что это ойранцы! Но тут услышала родные голоса и…
Казалось, Милида говорит от души, глаза ее наполнились слезами, руки и голос дрожали. Женщине было нетрудно передать испуг, пережитый, пока кралась лесом к стану.
Оглядев вдову, Скопасис осторожно поинтересовался:
– Ты без оружия?
– Да, мне не до него, я умчалась, как была, схватив первого же коня!
Те, кто знал вдову, могли бы подтвердить – конь и впрямь не ее.
– И куда ты ехала?
– Не… не знаю… лишь бы оттуда подальше…
Снова вмешалась Залина:
