Синтия Хэррод-Иглз - Черный жемчуг
Кит вернулся из Стирлинга осенью 1662 года, наконец-то наведя в своих владениях относительный порядок. Он проездом побывал в Редесдейле, провел немного времени с Фрэнком в Тодс-Нов, где теперь строился новый дом из материалов, привезенных из Эмблхоупа. Проехав через Белл-Хиллз, юноши провели несколько дней в доме Симондса, и Криспиан с Фрэнсис немного проводили их при отъезде.
Кит приехал нагруженный новостями и письмами – от Фрэнсиса Арабелле, от Сабины ее отцу, и от Анны всем, и сразу стал подмечать все изменения в доме за время его отсутствия.
– Расскажите мне обо всем, – попросил он Руфь, когда они сидели за столом после ужина в первый вечер. – Что случилось, пока я был в отъезде?
Новости Руфи в основном касались лошадей, земель и слуг. Летом умер Клемент, и теперь Клем утвердился в должности дворецкого, а его старший сын должен был унаследовать эту должность. Для замка Морлэндов был найден новый священник, но он пробыл там всего несколько месяцев, а потом начал ухлестывать за служанками. Его рассчитали, и место священника в замке до сих пор не было занято. Руфь поведала и о печальной кончине маленького Эдуарда и о продвижении Аннунсиаты. Кит молча выслушал эту последнюю новость и, к счастью для Руфи, был слишком потрясен ею, чтобы задавать вопросы, ибо Руфь не желала обсуждать дела Аннунсиаты с Китом.
– Значит, теперь она графиня? – только и сказал Кит. – Ей повезло. Она приедет домой?
– Пока не собирается. Думаю, когда дети подрастут, она привезет их сюда. Не стоит им расти в Лондоне, куда они всегда могут вернуться, став постарше, – Руфь сменила тему. – Кстати, о детях – как поживает Сабина? Она, наконец, стала вести себя лучше? Перед отъездом она совсем отбилась от рук.
– Я недолго виделся с ней, но, кажется, она изменилась, – ответил Кит. – Конечно, ведь там ей некого дразнить, и ей пришлось изменить манеры. Фрэнсис оказалась подходящей подругой для нее, а когда Сабина попыталась дразнить Нэн, Фрэнсис положила этому конец. Теперь они живут довольно мирно. Анна с жаром взялась за их обучение, ее муж часто берет девочек на соколиную охоту, а Криспиан ездит с ними верхом.
– Криспиан? Когда я в последний раз видела его, он был не так уж молод, чтобы удовольствоваться обществом малышек, – удивленно проговорила Руфь.
Кит присвистнул.
– О, Криспиан совершенно изменился. После похода на юг он настолько загордился, что почти совсем забыл, что значит быть вежливым, благовоспитанным и терпеливым. Сэм иногда смотрит на него так, как будто еле сдерживается, чтобы не дать пощечину, но малышки слушают рассказы Криспиана о блистательном дворе, затаив дыхание. Когда он следит за собой, он становится совсем молодцом и способен развлечь мать и Фрэнсис, но только не отца, – Кит удовлетворенно огляделся по сторонам. – Как приятно вернуться сюда! Я все еще считаю Шоуз домом, хотя, видимо, мне придется большую часть времени теперь проводить в Берни.
– Ты уже нашел себе там жену? Должно быть, в доме у тебя прислуживает какая-нибудь добрая шотландская девушка? – поинтересовалась Руфь.
Кит попытался обратить вопрос в шутку.
– Это случится не раньше, чем вы найдете какого-нибудь мужчину, чтобы управлять вашим домом.
Руфь нахмурилась.
– Не годится тебе зря тратить время только потому, что первая девчонка, которой ты увлекся, вышла замуж за другого.
– Увлекся? – с деланным смехом ответил Кит. – Так вот что вы об этом думаете – что мое чувство было всего лишь увлечением? Тогда почему же оно продолжается так долго?
– Просто из-за твоего упрямства, – заметила Руфь. Затем, видя, что необходимо вновь перевести разговор, сказала: – Завтра мы должны отправиться в замок Морлэндов и отвезти письма, а также подольше побыть с родственниками.
– А Кэти? – спросил Кит. – Она приедет туда? Или мы отправимся к ней?
Руфь смущенно взглянула на него.
– Кэти не приезжает, и мы не навещаем ее.
– Никто? – Кит был потрясен.
– Я дважды была у нее, и мне было не так-то легко. Она не приедет к нам – кажется, она считает, что мы ее только беспокоим понапрасну. Лучше всего оставить ее одну.
– Я едва могу поверить, что вся семья смогла так пренебречь Кэти. Неужели Ральф... – заметив выражение на лице Руфи, он поправился: – Ну, или не Ральф, кто-нибудь другой...
– Арабелла не ездит верхом и не может далеко ходить. Кэти не слишком приветливо встретила меня и приглашала навестить ее еще раз.
– И все-таки это варварство – оставлять ее совсем одну. Я обязательно поеду к Кэти. Вы не присоединитесь ко мне?
Руфь усмехнулась.
– Если ты поедешь. Надеюсь, ты не станешь доставлять Кэти неприятности. Однако думаю, она будет рада послушать твои новости – она всегда питала к тебе сильную привязанность.
– Она? – изумленно воскликнул Кит. – Никогда не замечал. – Руфь только улыбнулась. – Значит, это была просто привязанность кузины. Ну, не будем больше об этом. Расскажи мне что-нибудь еще.
Глава 19
На следующее утро Руфь и Кит верхом отправились в замок Морлэндов. Проехав полпути, они заметили, что навстречу им движутся двое всадников. Кит сразу узнал Рыжего Лиса, а спустя несколько минут – и Ральфа, сидящего на его спине. Рядом с ним мчался гнедой жеребец; им правил высокий худощавый юноша.
– Ральф выехал навстречу нам, – сказала Руфь.
– Да, вижу, но кто это рядом с ним? – спросил Кит.
– Эдмунд, конечно.
– Я не узнал его. Как он вырос! – воскликнул Кит. Теперь они сблизились еще больше, и Кит внимательно разглядывал хрупкого, худенького мальчика. – Он неважно выглядит, – вполголоса добавил Кит. Руфь быстро взглянула на него.
– Не надо говорить об этом. Он стал быстро худеть, как только подрос, и все мы беспокоимся о нем. Арабелла считает, что он растет слишком быстро, и хотя Ральф пытается спорить с ней, мы все боимся, что Эдмунда ждет судьба его брата. В день похорон у него начался кашель и с тех пор почти не проходил, хотя лето выдалось сухим и все в доме кашляли от пыли. Возможно, Арабелла права – я надеюсь на это. Бедный Ральф... – Теперь всадники были слишком близко, и Руфь замолчала из опасения, что ее могут услышать. Брен и Ферн бежали впереди, громко лая и обнюхивая незнакомую лошадь. Жеребец Кита насторожился, когда большие псы потянулись к свисающей руке Кита.
– Мы услышали, что ты приехал, и первыми решили нанести визит, – заговорил Ральф. – Вижу, мы немного опоздали. Как у тебя дела, Кит? Как приятно вновь видеть тебя здесь!
Мужчины пожали друг другу руки. Кит пристально разглядывал Ральфа, замечая признаки утомления и печали на его лице. Теперь Ральфу был уже тридцать один год, и хотя он выглядел моложе своих лет, никто бы уже не спутал его с беззаботным мальчишкой. Затем Кит обратил внимание на Эдмунда – его лицо казалось прозрачным под тонким загаром, под глазами залегли тонкие синие тени. Глаза Эдмунда сияли, он радостно улыбался, и Кит уже был готов поверить, что мальчик слишком быстро растет, если бы не был предупрежден заранее и не заметил бы, как тяжело и быстро дышит Эдмунд. Конечно, причиной этого могло быть возбуждение, но когда Кит похвалил жеребца, а Эдмунд поспешил с гордостью объяснить, как отлично выезжен Торчлайт, он закашлялся. Поспешно закрыв рот ладонью, Эдмунд виновато взглянул на отца, а в глазах Ральфа появился упрек, как будто сын в чем-то подвел его.
