Монгольское нашествие на Русь 1223–1253 гг. - Хрусталев Денис Григорьевич

Почти все эти сведения обобщил и дополнил другой персидский автор, работавший в то же время, что и Джузджани, но в совершенно других условиях. Ала ад-Дин Ата-Малик бен Мохаммад

Джувейни

(Jovayni; 1226–1283) был высокопоставленным чиновником монгольской администрации Хулагуидов и выполнял свои изыскания по заказу начальства. В 1252–1260 гг. он написал «Историю Чингисхана», которую назвал «История завоевателя мира» («Та’рих-и джахангушай»). Сразу после одобрения сочинения заказчиками он получил важный пост – стал губернатором Багдада, Ирака и Хузистана (1259–1282). Окончив труд еще молодым человеком, он, судя по всему, позднее к нему не возвращался. Его источниками служили устные рассказы очевидцев и, что особенно важно, архивы – как монгольские, так и хорезмийские. Считается, что он был знаком с сочинениями ан-Насави и Ибн аль-Асира, а также, возможно, с «Сокровенным сказанием». Повествование «Истории завоевателя мира» простирается на период до 1258 года. Недюжинный литературный талант и, надо полагать, «политкорректность» обеспечили особую популярность этому сочинению, которое дошло до наших дней более чем в 50 списках.

В первой части своего труда Джувейни размещал первое столкновение хорезмшаха с монголами хронологически много ранее «Отрарского инцидента», а во второй – сразу после. По его информации, султан Мухаммад отправился в Самарканд, чтобы готовить операцию против Кучлука, но узнал, что в «Кара-Куме, где живут канглы», появились изгнанные Чингисханом меркиты во главе с «Ток-Тоганом» (вероятно, Куду-хан). Тогда он повернул войска на Дженд (низовья Сырдарьи), за которым, в междуречье Кайлы и Кимач сразился с монголами. Чуть ранее он сообщал о «Ток-Тогане» отдельно: «Что касается Ток-Тогана, то он отделился от Кучлука во время недавней его борьбы за власть и ушел в область Кам-Кемчик. Ему во след Чингисхан послал своего старшего сына Туши с многочисленной армией, приказав уничтожить его: тот [Туши] выместил свое зло и не оставил следа от него [Ток-Тогана]. Когда они возвращались, их настиг султан…» [34]

Состоялось ожесточенное сражение, которое длилось целый день и в ходе которого султан едва не был пленен, но его спас решительной атакой Джалал ад-Дин [35].

Рашид ад-Дин, который полностью повторяет сведения Джувейни, также размещает события после «Отрарской катастрофы» – из Самарканда хорезмшах «с большим войском» отправился в Дженд, а «из Дженда он ушел к пределам Туркестана до границы своей страны»: «В это время войска Чингиз-хана, которые он послал для отражения племен киргиз и тумат и захвата Кушлука и Куду, сына государя меркитов, образовавших после [своего] поражения и бегства [враждебное] сборище, – прибыли, преследуя беглецов этих племен, в пограничные районы Туркестана, в местность <в рукописи пропуск>. Дозорный отряд Хорезмшаха донес, что монгольское войско находится в этих пределах поблизости. Султан отправился следом за ними. Некоторые монгольские рассказчики говорят, что это войско было то, предводителями которого Чингиз-хан назначил Субэдай-бахадура и Тукучара из племен кунгират, и то, которое он послал на войну с Куду. Когда они сразились с Куду в вышеупомянутом месте и его вместе с большей частью войска убили, известие об этом дошло до султана Мухаммеда и он выступил против них. На этом поле сражения среди убитых он увидел раненого, расспросив его, он отправился по следам монгольского войска. На другой день на рассвете между двумя реками Кили и Камих он их настиг…» [36]

Состоялось сражение. Хорезмийцы были мужественны. Особенно отличился Джалал ад-Дин, спасший от плена султана. Ночью монголы отступили. И это стало последней каплей, спровоцировавшей нападение Чингисхана на Хорезм.

Видно, что Рашид пытался согласовать известия Джувейни с другими, в частности какими-то монгольскими, в которых говорилось, что бой был между султаном и отрядом Субэдея. Видно, что «Ток-Тоганом» он считал Куду. С локализацией местности, в которой тот был разгромлен, Рашид осторожничал – пропустил, а потом забыл заполнить пустующее в тексте место, так как выше уже обозначил его как «река Чан-мурэн, что в Монголии» [37]. Теперь ему приходилось сочетать это известие с «Кам-Кемчик», которая должна находиться в суточном переходе от междуречья «Кили и Камих» (Кайлы и Кимач), как у Джувейни. При этом в другом месте он писал о стране «киргизов и кэм-кэмджиутов», где обитают некоторые монгольские племена.

Многие исследователи, включая В. В. Бартольда и Дж. Бойла, были согласны с тем, что в основе термина лежит слово «кем» (или «кэм»), которым называли верховья р. Енисея, образующегося из слияния рек Улу-Кем (Большая вода) и Кемчик (Камчик) (Малая вода). При этом, чтобы дойти до верховьев Енисея хорезмшаху потребовалось бы не только преодолеть более 2500 км, но перевалить Алтай и Саяны. С другой стороны, тот же Бойл допускает вероятность, что под Кайлы и Кимач следует понимать Иргиз и Тургай. Также существует версия, что вместо «Кам-Кемчик» следует читать «Кум-Кибчак», то есть, надо полагать, область расселения кипчаков, тюркский синоним персидского Дешт-и-Кипчак. Соответственно, например, С. М. Ахинжанов локализовывал Кайлы и Кимач в Оренбуржье как реки Кумак и Джарлы к западу от истоков Тобола – в сотне километров на север от верховьев Иргиза, притока Тургая [38].

Довершить обзор известий о первом столкновении Хорезма и монголов, а также разгроме меркитов стоит китайскими источниками. Речь прежде всего о 

«Юань ши»

(Juan Shi). Это официальная история монгольской династии Юань, правившей в Китае в 1271–1368 гг. и объединившей страну. Текст составили вскоре после ее падения в соответствии с правилами китайской историографии – по поручению основателя новой династии Мин. Хронику верстали в 1369‒1370 гг. в ускоренном темпе. Многочисленные тексты включались в свод почти без редактирования. Они распределены по параграфам (цзюани), сведенным в несколько разделов. Раздел «Основные записи» («Бэньцзи») представляет собой собственно историю императоров Юань, включая монгольских великих ханов, представленных в хронологическом порядке. Далее имеются разделы об обычаях, достижениях и знаниях, наличествующих в период правления династии, а также о соседних народах. Отдельный раздел представляет «Жизнеописания знаменитых» («Лечжуань») и включает биографии выдающихся деятелей периода правления Юань, даже предателей и перебежчиков. Спешка при составлении обусловила обилие описок, пропусков и повторов (например, биография Субэдея представлена дважды с незначительными изменениями). Однако в целом «Юань ши» является исключительным по качеству источником как для истории Китая, так и для истории Монголии и монгольских завоеваний начала XIII в. Понятно, что авторов преимущественно интересовали дела в Поднебесной, а о событиях в Средней Азии и тем более в Европе они писали мало, бегло, вскользь. Но тем более ценны обрывки этой непредвзятой информации.