Бернард Корнуэлл - Властелин Севера
Всадники не пытались приблизиться. Они видели, что мы вооружены, и не хотели драться, а просто желали убедиться, что мы будем следовать на север, какая бы судьба нас там ни ждала.
— Ты не можешь их прогнать? — требовательно спросил Болти.
— Тринадцать против девятнадцати? Вообще-то можно было бы попробовать, если бы наши тринадцать стали сражаться, но они не станут.
Я показал на вооруженных мечами людей, которым Болти заплатил, чтобы они нас сопровождали.
— Эти вполне годятся на то, чтобы отпугнуть бандитов, — продолжал я, — но они недостаточно глупы, чтобы сражаться с людьми Кьяртана. Если я попрошу их драться, они, скорее всего, присоединятся к врагам и поделят с ними твоих дочерей.
— Но… — начал было Болти. И замолчал, потому что мы наконец увидели, что нас ожидает.
Невольничий рынок находился там, где речка, петляя, спускалась в глубокую долину. И в этой большой долине возле моста (то был лишь громадный каменный брус, перекинутый через другую реку, пошире, видимо, через Виир) стояла приличных размеров деревня. Посреди деревни толпились какие-то люди, и я увидел, что их охраняют.
Всадники, следовавшие за нами, подтянулись ближе, но, когда я остановился, тоже остановились. Я бросил взгляд вниз с холма. Деревня находилась слишком далеко, чтобы можно было разглядеть, есть ли там Кьяртан или Свен, но казалось разумным предположить, что люди явились в это селение из Дунхолма и что их привел сюда тот или иной правитель Дунхолма.
Болти тревожно пискнул, но я не обратил на него внимания.
С юга в деревню вели еще две тропы, и я догадался, что всадники охраняют все тропы и весь день напролет перехватывают путников. Они гонят свою добычу к селению, и те путники, которые не могут заплатить, становятся пленниками.
— Что будем делать? — спросил Болти. Он был близок к панике.
— Я попытаюсь спасти нам жизнь, — ответил я и, повернувшись к одной из его дочерей-близняшек, потребовал у нее черный льняной шарф, который она носила вместо пояса.
Девочка развязала шарф и дрожащей рукой протянула его мне.
Обвязав его вокруг головы так, что ткань закрыла рот, нос и лоб, я попросил Хильду закрепить шарф.
— Что ты делаешь? — снова пискнул Болти.
Я не снизошел до ответа.
Вместо этого я нахлобучил поверх шарфа шлем. Нащечники встали на место, и мое лицо превратилось в маску из полированного металла поверх того, что казалось черным черепом. Видны были только глаза.
Я наполовину извлек из ножен Вздох Змея, чтобы убедиться, что он скользит легко, и заставил Витнера сделать несколько шагов вперед.
— Теперь я Торкильд Прокаженный, — сказал я Болти.
Сквозь шарф мой голос звучал хрипло и невнятно.
— Кто ты? — не понял купец, уставившись на меня с разинутым от изумления ртом.
— Я Торкильд Прокаженный, — повторил я. — И теперь мы с тобой с ними разберемся. Пошли!
— Я? — слабым голосом спросил Болти.
Я махнул рукой, веля всем двигаться вперед. Шайка, которая следовала за нами полукругом, снова отправилась на юг, вероятно, чтобы найти другую группу путников, пытавшуюся ускользнуть от военных отрядов Кьяртана.
— Я нанял тебя, чтобы ты меня защищал, — в отчаянии проговорил Болти.
— Как раз этим я и занимаюсь, — ответил я.
Саксонка, жена Болти, выла, как на похоронах, и я рявкнул на женщину, велев ей умолкнуть. Потом, в паре сотен шагов от деревни, я остановился и велел всем, кроме Болти, ждать здесь.
— Теперь вся надежда на нас с тобой, — сказал я ему.
— Я-то думал, ты справишься с ними один, — отозвался тот.
И вдруг взвизгнул.
Он взвизгнул потому, что я хлопнул его лошадь по крупу с такой силой, что та прыгнула вперед. Я догнал его и сказал:
— Помни, я Торкильд Прокаженный, и если ты выдашь, кто я такой на самом деле, я убью тебя, твою жену, твоих сыновей, а потом продам твоих дочерей в рабство. Так кто я?
— Торкильд, — запинаясь, ответил он.
— Торкильд Прокаженный, — поправил я.
Мы были уже в деревне, жалком местечке, где стояли низкие каменные домишки с крышами из дерна. По меньшей мере тридцать — сорок человек толпились под охраной посреди деревни, а в стороне, рядом с каменным мостом, на поросшей травой земле возвышались стол и скамьи. За столом сидели двое мужчин, перед ними стоял кувшин с элем. Я заметил все это краем глаза, но по-настоящему видел только одно.
Шлем моего отца.
Он лежал на столе. Шлем с глухой лицевой пластиной, которая, как корона, была инкрустирована серебром. На металле была выгравирована скалящаяся пасть, и я видел этот шлем столько раз! В детстве я даже играл с ним, хотя если бы отец застал меня за таким занятием, то влепил бы мне хорошую затрещину. В тот день, когда отец погиб при Эофервике, на нем был этот самый шлем, и Рагнар Старший потом выкупил его у человека, который зарубил моего отца… А теперь шлем принадлежал тому, кто убил Рагнара.
Свену Одноглазому.
Он встал, когда мы с Болти приблизились к столу, и в этот момент я почувствовал себя так, словно меня поразило молнией. Я знавал Свена еще ребенком, а теперь он стал мужчиной, но я немедленно узнал это плоское, широкое лицо с единственным свирепым глазом. Второй глаз превратился в сморщенную дыру. Свен был высоким и широкоплечим, с длинными волосами и бородой — чванливый молодой человек в роскошной кольчуге. У его пояса болтались два меча — длинный и короткий.
— Еще гости! — объявил он при нашем появлении и по казал на скамью на дальней стороне стола. — Садитесь, — приказал Свен, — и обговорим наши дела.
— Сядь, — тихо прорычал я Болти.
Болти бросил на меня отчаянный взгляд, потом спешился и подошел к столу. Второй человек за столом был смуглым, черноволосым, гораздо старше Свена. Он был облачен в длинное черное одеяние, отчего сошел бы за монаха, если бы на шее его не болтался серебряный молот Тора. Перед ним, как и перед Свеном, стоял деревянный поднос, имевший отделения для разных монет, поблескивавших серебром в солнечном свете.
Свен, снова опустившись рядом с человеком в черном, налил в кубок эля и толкнул его в сторону Болти, который оглянулся на меня, а потом сел, как было велено.
— И кто же ты такой? — спросил его Свен.
— Болти Эриксон, — ответил Болти.
Ему пришлось повторить это дважды, потому что в первый раз он не смог произнести свое имя достаточно громко.
— Болти Эриксон, — протянул Свен. — А я Свен Кьяртансон, и мой отец — хозяин этих земель. Ты слышал о Кьяртане?
— Да, господин.
Свен улыбнулся.
— Думаю, ты пытался увильнуть от уплаты пошлины, Болти! Ну же, отвечай! Ты пытался увильнуть?
