Игорь Тихоненко - Бравые казаки Часть I "Упырь"
- А как я найду могилу упыря?
- Ищи за кладбищем холм, похожий на могильный, окропи его водой святою. Если вода будет пениться и шипеть - это и есть проклятое место. Не ошибешься, в этих краях другого упыря нет.
- А почему полковник не умер от отравленного зелья?
- У него есть ладанка. Ему ее дали монахи с Киевских пещер. Кульбас ездил к отшельникам, живущим там. Святые люди, зная его воинские заслуги перед Украиной, передали ему ладанку богатыря Киевской Руси святого Ильи. Был такой древний воин, принявший обет послушания и поклявшийся не брать больше меч в руки. А когда половцы напали на монастырь, он вышел на его защиту, нарушив обет. В этом бою он и погиб. Богатыря после этого святым объявили. Эта ладанка и не дает нечистой силе убить полковника.
- Ваша Милость, а как вы знахарем стали?
- То давняя история. Был я когда-то казаком Запорожским. Ходил в походы с братами - сичовиками. В одной битве мне ляшское копье пробило грудь. Сорок дней я был без памяти. Друзья уже думали, что я не поправлюсь. Тогда, явилась мне Божья Матерь и говорит: "Ты выздоровеешь, но больше воевать не будешь, а станешь служить Богу и лечить людей". Так он и вышло. Потом был я священником. Стал лечить людей. Слухи, что я знахарь быстро распространились в округе. По святому писанию, священник может только молитвами людям помогать. А я еще и будущее видел. Нельзя этого делать по закону Божьему. Вот я и ушел из церкви в пещеру. Здесь сейчас живу и людям помогаю. Бога нашего не забываю. Ну, пора уже и отдыхать, хлопче, тебе завтра утром в дорогу. Ложись на топчан, а я помолюсь Заступнице всех казаков Запорожских, чтобы она помогала.
Игнат лег поверх волчьих шкур, подложив руки под голову. Закрыл глаза и в голове его, почему-то промелькнула мысль: "А хорошо, что Инга не ведьма!",- и тут же, про себя добавил: "Эх, казаче, о чем ты думаешь?" Головань не заснул, а как будто постепенно и плавно погрузился в теплую и вязкую жидкость, которая разливалась по всему телу, расслабляя его мышцы, наполняя приятным отдыхом. Вдруг, ему привиделась Инга. Она что-то говорила, он тянул к ней руки, но не мог дотронуться. Девушка улыбалась ему и манила за собой.
Хорунжий открыл глаза от прикосновения к его плечу. Рядом стоял ведун:
- Пора идти за водой, уже светает.
Игнат быстро поднялся, вышел на улицу и посмотрел на небо: звезды здесь были очень низко от земли и особенно яркие. В душе защемила тоска. "Вот, почему так, когда смотришь на звезды, в душе ноет? Как будто скучаешь за чем-то", - подумал молодой казак. Он подошел к краю камня, склонился над водой и стал умываться прямо из Днепра. Вода в утренней реке казалось серовато- черного цвета. Легкий ветер беспокоил ее своим прикосновением, и от этого верхушки мелких волн искрились лунным светом. От реки шла особая сила. Она наполняла Голованя своей мощью. Сон окончательно прошел. Игнат поднялся и, посмотрев на Днепр, подумал: "Да, иметь бы такую силу, как у него, весь мир можно было бы перевернуть верх ногами".
Хорунжий со знахарем шли молча. Придя к водопаду, где были вчера, старик отошел шагов на десять и приподнял небольшой камень. Игнат увидел под ним ручеек. Прокоп Цимбалюк набрал в нем флягу воды и отдал ее казаку.
- Помни все, что я тебе говорил. Сделаешь по-другому, тебе уже никто в целом свете не поможет. Ну, иди, там выше на поляне твой конь со всей амуницией. Поезжай прежней дорогой. Прощай.
Головань низко поклонился знахарю и произнес:
- Прощайте, Батьку, звиняйте, коли што не так сделал или сказал. Спасибо Вам за помощь и доброту Вашу.
Головань поднялся на опушку. Конь стоял привязанный к дереву. Игнат поехал знакомой тропинкой, освещенной первыми лучами солнца.
6. Любовь
Игнат возвращался в поместье полковника, когда уже стемнело. По дороге назад, приключений с ним не было, доехал спокойно. Мечтая о том, как сейчас ляжет и отдохнет после дороги, он въехал в село. Людей на улице уже не было, все разошлись по своим домам. Проехав мимо усадьбы Кульбаса, он уже собрался сворачивать к хате деда Петра. Вдруг увидел, что в отдельно стоявшей небольшой деревянной постройке горит свет в окошке, а из трубы на крыше валит густой белый дым. "Это верно, баня, о которой говорил старый казак, - подумал Головань, - смотри, старик не забыл затопить ее к моему приезду, как мы договаривались. Пойду, попарюсь перед сном".
Подъехав, Игнат слез с коня. В предбаннике снял оружие, одежду и вошел в парилку. Густой туман заполнял комнату. Сквозь него хорунжий заметил очертания человеческого тела, лежащего на лавке в противоположном конце комнаты.
- Кто здесь? Степан, это ты? - спросил Игнат.
Поднявшись с лавки, к Игнату подошла обнаженная женщина. Он без труда узнал Ингу. Головань стоял онемевший, не мог пошевелиться от неожиданности и, только с жадностью, рассматривал девушку.
- Ты всегда ходишь в чужие бани без приглашения? - спросила она.
- Я ошибся, я думал, что это...
Инга не дала закончить эту фразу, прикрыв ему рот своей ладонью.
- Я, что, не нравлюсь тебе?
Помолчав какое-то время, казак прошептал:
- Нравишься, - и не узнал свой подавленный голос.
Она приблизилась к нему вплотную, прижавшись всем телом. От этого, легкая дрожь пронизала его от головы до пят. Ее руки ласкали и гладили его грудь, живот и опускались ниже, продолжая нежно прикасаться. Игнат обнял Ингу за плечи и поцеловал в губы. Ее язык коснулся его языка. Время остановилось для них. В голове парня все мысли спутались. Какой-то вязкий туман заполнил его сознание. Он чувствовал, что его мужская сила требует от него еще сильнее овладеть ею. Девушка повернулась к нему спиной. Игнат почувствовал, как ее ягодицы плотно прижались к его бедрам, вызывая еще большее блаженство своим бархатистым прикосновением. Он просунул свои руки под ее руками и начал осторожно сжимать девичьи упругие груди. Она еле слышно постанывала. Обхватив ему бедра, она нежно их гладила. Почувствовав, что он хочет еще больше овладеть ею, Инга слегка наклонилась вперед, упершись в стену руками, и немного раздвинула стройные ноги. Парень опять придвинулся к ней, обхватив ее сзади за груди, ощущая прикосновение набухших сосков. Медленно начал входить в нее, делая при этом, равномерные движения вперед и назад всем телом. При каждом движении она тихо вскрикивала и что-то приговаривала. Игнат услышал, что она все время произносит его имя и какие-то слова по-польски. Так продолжалось несколько минут. У Инги закружилась голова, и она потихоньку начала опускаться на колени, и оперлась руками на пол, согнувши их в локтях. Игнат отпустил ее грудь и крепко сжал ей ягодицы руками. Она захотела, чтобы он еще сильнее вошел в нее, и шире расставила ноги. Парень опять начался двигаться вперед и назад, только делал это быстрее и глубже. Инга сильнее стонала и громче повторяла его имя и какие-то польские слова. Чувство блаженства заполняла ее все сильнее. Так длилось несколько минут. Вдруг, девушка почувствовала, что в ней, нарастает волна сумасшедшего удовольствия, от которого она готова даже умереть. Внутри нее появились легкие подергивания, приносящие невероятное чувство счастья. Инга плотно сжала бедра и сказала: "Игнатушка, замри на минутку, пожалуйста!". Она хотела продлить удовольствие. В тот самый момент, в нем самом, как будто что-то взорвалось. Как ранней весной, вода взрывает лед и стремительным потоком вырывается из его плена на волю. Вместе с тем, его охватило чувство разливающейся неги и расслабления, сопровождающиеся сумасшедшим блаженством.
