Александр Конторович - «Черная пехота». Штрафник из будущего
– Леонов говорил им что-нибудь? Когда шел? Руки поднимал?
– Нет. Он молча шел, руки не поднимал. Это я хорошо видел. Подошел он к ним, поговорил. От нас было не слышно. Потом он вернулся и сказал, чтобы командиры вышли к нему. Мы подошли, и он спросил наши имена.
– Как он вам представился?
– Он сказал: «Я из НКВД. Подразделение «А» Первого Главного Управления ГБ. Старший инструктор второго отдела».
– Вы ничего не путаете, товарищ старший лейтенант?
– Нет. Я все хорошо запомнил. Его еще старший политрук Сомов расспрашивал. Что это за отдел такой. Леонов и сказал ему, мол, это спецотдел по диверсиям в тылу врага.
– Продолжайте.
– Леонов назначил командиров батальонов. Мне поручил второй батальон. Опыт командирский у него есть. Это точно. Сразу всех по местам расставил, задачи определил. Этому не один год учиться надо.
– Как он разговаривал?
– Коротко. Длинных фраз не говорил. Слушал внимательно, но как бы отстраненно. А отвечал, вроде бы как все уже продумать успел. Думал он быстро.
– Насколько быстро?
– Не знаю с чем сравнивать. Но быстро, это видно. Мы по станции шли, сбоку, от дома, стала доска падать прямо на подполковника. А он, даже не оборачиваясь, рукой ее отвел. Даже с речи не сбился.
– На станцию он с вами шел?
– Нет. Его туда немцы отвезли. Мы туда когда пришли, он нас уже у дороги ждал.
– Один?
– Нет. С ним рядом офицер немецкий стоял и два солдата.
– Что было дальше?
– Он нас по местам расставил. Показал, что делать надо, чтобы немцы думали, что мы действительно пожар тушим.
– А на самом деле?
– Приказал искать годное к бою оружие, патроны и вообще все, чем воевать можно. Когда технику нашли исправную, велел ее на платформах замаскировать, чтобы казалось, что она горит еще. Экипажи приказал подобрать. И оттащить немцам прямо под нос. Я тогда роту бойцов с топорами в вагоны посадил, закрыл и велел им тихо сидеть. Их тоже к мосту вытолкали.
– Почему такие хитрости?
– Так за мостом два пулемета у немцев было! И охрана сидела, та, что из лагеря. Там и немец этот, что ими командовал, прохаживался. Важный такой! Если бы мы в лоб на мост поперли, так и до середины никто бы не дошел.
– Что было после этих приготовлений?
– Немец прибежал и говорит: подполковника к майору! Тогда Леонов сказал мне, чтобы я с ним вместе шел.
– Он знал, что вы владеете немецким языком?
– Нет. Я не успел сказать, не до того было.
– Вы пришли к немцам. Что было там?
– Они стали спрашивать, когда пожар потушим. Подполковник им все обстоятельно отвечал, карту попросил, чтобы все подробно показать.
– Дали карту-то?
– Дали. Я ее всю рассмотреть успел! Где посты, пулеметы где стоят. Где поблизости части расположены.
– Немцы вам поверили?
– Да. Они были уверены, что мы действительно пожар тушим. Подполковник сказал: до ночи потушим, так их главный чуть не подпрыгнул от радости! Сказал – идите и работайте дальше. И тут эсэсовцы появились.
– Поподробнее об этом, пожалуйста.
– Они раньше заглядывали, искали немца, который охраной лагеря командовал. А тут они снова пришли, и тот, что у них за старшего был, шарфюрер, сказал что ему нужен подполковник.
– Как он это сказал?
– Сначала вылез лейтенант из лагеря и подполковника окликнул.
– Как?
– По имени-отчеству. А когда подполковник обернулся, эсэсовец и говорит: вы-то мне и нужны! Забрал его с собой. Тот только и успел мне сказать – действовать строго по разработанному им плану!
– Почему так?
– Я, товарищ капитан, когда назад шел, все это в голове прокручивал. Как вспомню карту, так и понимаю – нет у нас другого выхода! Только через мост, как подполковник и говорил. В любом другом месте нас издали из пулеметов положили бы, и все. Там места открытые. А за мостом – холмы, видимости нет. И дорога одна, через этот самый мост. Остальные очень далеко, пока объедешь да пока доберешься.
– Вы назад один шли?
– Нет. До постов меня солдат немецкий проводил, дальше уже сам. Там опасно, снаряды взрывались еще. Вот немцы и прятались.
– Больше вы подполковника не видели? Как вы думаете, что с ним?
– Думаю, что он погиб. Убежать он не мог, слишком их там много. А когда мы на станции бучу подняли, немцы его точно не простили бы. Наверное, расстреляли его.
– Вы говорите: подняли бучу. Как именно?
– Зенитчики открыли огонь по тем немцам, которые были им видны. Те подумали, наверное, что это снаряды разлетаются, и попрятались. Во всяком случае, они не стреляли в ответ. После этого мы перевели через мост платформу с бронемашиной и с танком. Как они по немцам дали! Те и опомниться не успели! А тут еще из вагонов бойцы с топорами выскочили и всех там порубили в капусту! Все на прорыв и пошли. В окопах немецких оружие подобрали, пулеметы взяли. Оставили заслон у моста, как подполковник приказал, и стали в холмы уходить. Даже бронемашину сумели с платформы сгрузить!
– Это как же так?
– Двери вагонные сняли да на платформу положили. Вот и получились сходни. Бронемашина по ним и съехала. Так бронемашина с нами и уехала. Мы ее уже потом оставили, когда двигатель сломался. Это уже во время прорыва было.
– А танк?
– На платформе остался. Его таким способом сгрузить невозможно – тяжелый! Вот он с места и стрелял. Два бронетранспортера подбил, немцы и не сунулись за нами!
– Со станции вы ушли. Сколько народу уцелело?
– Больше двухсот человек. Кто-то ночью отстал, кто-то идти не мог. Оружия у нас мало было. Вот мы и залезли все в овраг, километрах в тридцати от станции. Два дня там просидели, думали, искать нас будут.
– Не искали?
– Искали. Мы мотоциклистов видели, но они больше стороной проезжали. А на третий день мы вылезли из оврага и пошли в Чистое, село там рядом было. На карте были обозначены какие-то хозяйственные службы немецкие. Вот мы туда и наведались. Бронемашина из пулемета прошлась по окнам, немцы в белье выпрыгивали! Положили их там человек пятьдесят. Пяток пулеметов взяли, там у них ремонтники были, чинили оружие. Винтовок много, патронов. Еду взяли. Бронемашину заправили. Потом к фронту и двинулись. Через два дня и перешли.
– Сколько бойцов перешло с вами линию фронта?
– Сто шестьдесят семь человек. Это мы уже тут подсчитали.
Глава 40
Бронетранспортер шел безудержно и мощно. Под гусеницами трещали ветки, с сухими щелчками разлетались в пыль мелкие камешки. Настороженный пулеметный ствол ощупывал горизонт, готовясь выплюнуть в противника порцию свинца. Над бортами бронетранспортера покачивались в такт ухабам каски солдат. Картина впечатляла. Мощная машина с подготовленным экипажем… совершенно бесполезно нарезала круги по лесной дороге. За последние четыре часа я видел этот бронетранспортер уже третий раз. Он был один и тот же, о чем красноречиво свидетельствовал бортовой номер. Проводив его взглядом, я спустился с пригорка.
