Саймон Скэрроу - Орел и Волки
Когда легионеры добрались до усадьбы, их строй распался, и они нестройной толпой ввалились в ворота. Солдаты тяжело дышали, еле держались на ногах, но в проходе не падали, сознавая необходимость не создавать трудностей для все еще бьющихся с дикарями товарищей. Последним, сопровождая каждый свой выпад площадной бранью, к проему пятился в окружении терявших последние силы соратников вконец измотанный, но по-прежнему грозный Макрон.
Быстрый взгляд назад позволил ему оценить ситуацию, и после того, как смолк очередной дикий варварский вопль, он скомандовал остававшимся с ним людям:
— Все назад! Бегом!
Римляне вбежали в ворота, и Катон дал своим копейщикам знак.
Те выступили вперед, и дуротриги, увидев опасные жала копий над внезапно выросшей перед ними новой стеной из овальных щитов, непроизвольно отпрянули.
— Закрыть ворота! — крикнул Катон, налегая плечом на доски.
Кадминий и его люди присоединились к нему, и обе тяжелые створки ворот, заскрипев, снялись с места. Они уже почти было сошлись в середине проема, но внезапно дрогнули и снова начали подаваться назад. Дуротриги опомнились и теперь навалились на них со своей стороны.
— На помощь! Сюда, на помощь! — выкрикнул Катон, и Волки бросились вперед, добавляя инерцию своих тел к отчаянным усилиям тех, кто пытался закрыть доступ в усадьбу.
Какое-то время ни одна из сторон не могла одержать верх, и ворота замерли без движения, затем Катон ощутил, что он снова пятится.
— Налегай! Сильнее, парни! Жми со всей мочи!
Тут с внутренней стороны к воротам подоспели легионеры, включая Макрона, и створки вновь замерли, не подаваясь ни туда ни сюда, хотя до возможности задвинуть засов между ними оставалась все-таки щель, правда небольшая — шириной всего в локоть. Макрон отскочил назад и закричал людям наверху:
— Эй, вы, там, мечите кинжалы! Швыряйте в них все, что только можно! Если надо, даже свои долбаные мечи!
Когда в плотную, сгрудившуюся у ворот вражью массу полетели кинжалы, это вызвало среди атакующих замешательство и позволило выиграть несколько жизненно важных мгновений. Воспользовавшись ими, защитники царской обители закрыли-таки ворота и задвинули запорный брус.
В то время как многие из солдат попадали, где стояли, на землю или сложились пополам, ловя ртами воздух, Катон заставил себя преодолеть охватившую его слабость. Подобрав щит, он протолкался среди воинов к небольшому подобию вала и по короткой лестнице поднялся к частоколу. Прикрывшись щитом, он посмотрел вниз и увидел, что дуротриги уже откатываются от усадьбы. Вскоре от них осталась лишь горстка, упорно продолжавшая молотить в ворота мечами и древками копий.
— Задайте им жару! — велел находившимся рядом легионерам Катон, а потом повернулся и крикнул толпившимся во дворе людям: — Копья на стену! Все копья, сколько найдете — сюда!
Как только вниз полетели отточенные копья, даже самые отчаянные дуротриги сообразили, что их ярость бессмысленна. Они рассыпались и побежали прочь от ворот, за черту досягаемости. Катон удовлетворенно кивнул и сошел вниз поискать Макрона. Его друг сидел на земле с непокрытой головой и то рассматривал вмятину на своем шлеме, то пробегал пальцами по шраму на голове.
— Макрон, ты в порядке?
Центурион кивнул и моргнул.
— Все будет нормально, только башка идет кругом. Какой-то гад залепил мне прямо по старой ране… Дай-ка руку.
Катон протянул руку, помог ветерану подняться и обвел взглядом усталые лица людей.
— А где Фигул?
— Он упал, его сбили с ног.
— Погиб?
— Не видел, не знаю.
Катон покачал головой, потом повернулся к воротам.
— Наши друзья ненадолго оставили нас.
Теперь головой качнул Макрон, он поднял глаза к небу. Близился закат, и над горизонтом распространялось яркое оранжевое свечение.
— Скоро стемнеет, — промолвил Макрон, переводя взгляд на Катона. — Надо бы зажечь факелы. Боюсь, Тинкоммий и его приспешники не дадут нам провести ночь спокойно.
ГЛАВА 55
С наступлением ночи на Каллеву опустилась странная тишина. В царской усадьбе Макрон приказал большинству людей отдыхать. После того как враг отступил, центурион для начала бросил всех на сооружение перед входом в чертог последнего укрепленного рубежа обороны.
Все обнаруженные телеги, возки или фуры были составлены вместе, образуя маленький полукруг, подпиравший крепкие каменные стены чертога. Под их днища, между колес, чтобы никто не мог пролезть снизу, а также для прочности, затолкали корзины с землей, а из столов и скамей, вынесенных из зала, сколотили парапет, за которым можно было бы прятаться, отражая атаки врага. Если наружные стены усадьбы падут, что представлялось весьма вероятным, ибо их возводили скорее для красоты, чем для обороны, все уцелевшие защитники Каллевы отступят в этот редут, а когда не устоит и он, им останется только драться в большом зале чертога, перед входом в личные покои царя.
По завершении работ Макрон распустил бойцов, и они улеглись прямо во дворе, кто где мог: их оружие поблескивало в свете факелов, размещенных вдоль частокола. Домашним рабам Верики велели принести усталым людям еды и питья с царской кухни. Одним лишь телохранителям повелителя атребатов было поручено нести стражу на случай внезапного появления дуротригов.
Но за пределами усадьбы среди крытых соломой хижин царило безмолвие: ни пьяного гомона, ни торжествующих криков, ни воплей жертв. Ничего такого, что обычно сопутствует захвату любого, пусть даже совсем маленького населенного пункта, а Каллева как-никак была хоть и плохоньким, но городком. Макрон сидел, напряженно прислушиваясь к ночным звукам, но из-за частокола до него доносился лишь лай собак, да порой раздавались какие-то возгласы, весьма похожие на перекличку скучающих часовых.
Через какое-то время Макрон не выдержал и ткнул локтем только что задремавшего друга.
— Эй, ты что-нибудь слышишь?
Катон вскинулся, сонно моргая.
— Что? Где? Они идут?
— Слышишь что-нибудь?
Катон сел и прислушался, но вокруг было тихо.
— Нет, ничего.
— Вот и я о том, — сказал Макрон. — Маловато шума. Они захватили город и вроде бы должны радоваться добыче.
Катон покачал головой:
— Они пытаются склонить атребатов на свою сторону. Сомневаюсь, чтобы Тинкоммий допустил насилие или грабежи. Уж на это у него смекалки хватит.
Макрон взглянул на Катона, его черты во тьме были едва различимы.
— Ты вроде как восхищаешься им?
— Нет. Вовсе нет. Он дурак. В какую бы сторону он ни повел атребатов, для них это обернется бедой. Такой царь народу не нужен.
