Александр Степанов - Порт-Артур. Том 1
– Все же я уверен, что вы не будете пренебрегать здесь своими служебными обязанностями и не забудете о том, что завтра утром эскадра выходит в море.
– Надеюсь, вы подождете меня, если я немного запоздаю.
– Эскадра тратит на свой выход в море до трех часов, так что вы всегда успеете попасть на корабль. Я буду на «Новике» или на «Аскольде».
– А не опасно выходить в море на легком крейсере?
– Ваше высочество может находиться на любом из броненосцев или при штабе на «Петропавловске».
После второго блюда начались тосты. Настроение быстро повышалось. Лица раскраснелись, разговоры становились все громче, кое-кого уже под руки выводили из-за стола. Подвыпившие князья называли наместника просто дядей, на что последний, польщенный родственным к нему отношением, только грозил пальцем.
– Я беру на себя расходы по сегодняшнему обеду, – расчувствовался Алексеев, – не каждый же день ко мне приезжают мои шаловливые племянники.
– За здоровье его высокопревосходительства, наместника на Дальнем Востоке и моего дядюшку, артурского гения-Алексеева Евгения, ура! – заорал во всю глотку обрадованный князь.
Макаров вскоре поднялся.
– Пусть еще молодежь без нас повеселится, а нам, старикам, пора на покой, – присоединился к нему наместник.
Под громовое «ура» адмиралы и Верещагин спустились в вестибюль и сели в коляску, а за ними вскоре последовали капитаны всех рангов, и в собрании остались лишь лейтенанты и мичманы.
– Убрались наконец старые песочники, – громко проговорил князь, – я боялся, что они, чего доброго, до утра сидеть будут и не дадут нам погулять как следует. Господа, – обратился он к офицерам, – нельзя ли будет сюда девочек доставить?!
– По положению о морских собраниях не полагается… – начал было один из офицеров.
– Ну вас к черту с вашими положениями, – оборвал его, князь. – Кубе, захвати с собой кого-нибудь да раздобудь нам десятка два бабочек; смотри выбирай!
Несколько офицеров вызвались сопровождать Кубе, и через полчаса весь цвет порт-артурского полусвета оказался в морском собрании.
На рассвете эскадра начала вытягиваться на внешний рейд. Макаров, бывший на «Аскольде», нетерпеливо поглядывал на часы, поджидая появления великого князя, без которого он считал сегодня неудобным выходить в море. Прошло почти три часа, уже все корабли вышли на внешний рейд и вытянулись в кильватерной колонне вдоль Тигровки, а князя все еще не было.
– Я больше не могу ожидать его высочество, – раздраженно проговорил Макаров, обращаясь к Дукельскому. – Это в конце концов просто невежливо по отношению ко мне, да и ко всей эскадре.
– Семеро одного не ждут, ваше превосходительство, хотя бы он был и великим князем, – поддакнул Дукельский. – Очевидно, князь еще изволит почивать.
– Разрешите доложить, – вмешался в разговор командир «Аскольда» Грамматчиков, – я также недосчитываюсь трех офицеров, оставшихся вчера с князем.
– Арестуйте их на трое суток и предупредите, что в случае повторения буду таких офицеров списывать в экипаж, – распорядился адмирал.
– То же самое и на «Диане»и на «Новике», – продолжал Грамматчиков, – очевидно, князь своей властью задержал офицеров на берегу.
– Выясните этот вопрос по возвращении в Артур, – приказал Дукельскому Макаров. – Поднять сигнал: «Следовать за мной». Возьмите курс» островам Керр, посмотрим, нет ли там японцев, – отдал адмирал распоряжение Грамматчикову.
Часов в пять вечера, когда эскадра вернулась в Артур, на «Петропавловск» прибыл великий князь. Он еще не вполне пришел в себя после попойки и был несколько смущен опозданием. Узнав, что адмирал на «Аскольде», князь отправился туда. Подходя к каюте адмирала, Кирилл Владимирович нервничал, то и дело приглаживая волосы на начинающей лысеть голове. Он постучал в дверь адмиральской каюты.
– Разрешите войти, ваше превосходительство.
– Прошу. Рад вас видеть, хотя и с большим опозданием, – приветствовал его Макаров,
– Мы немного увлеклись, а затем я так устал с дороги, что разрешил себе небольшой отдых. Надеюсь, вы на меня не в претензии.
– Я хотел бы знать, ваше высочество, разрешили ли вы и другим офицерам опоздать на эскадру?
– Право, не помню. Была какая-то кутерьма. Возможно, что ко мне обращались с просьбой, и я взял на себя доложить об этом вам.
– Мне крайне прискорбно, ваше высочество, что в первый же день вашей службы в моем штабе приходится говорить об этом. Но все же я должен предупредить, что я не считаю вас вправе отменять мои приказания. Вы сами, ваше высочество, если найдете нужным, можете в любое время находиться, где вам заблагорассудится, но для всех остальных офицеров выполнение моих приказов строго обязательно. Я приказал арестовать на трое суток всех опоздавших сегодня к выходу эскадры.
– Мне кажется, вы слишком суровы, ваше превосходительство, тем более что косвенной виной всего этого являюсь я. Прошу вас на этот раз не накладывать на них взысканий.
– Если ваше высочество поручится мне, что впредь этого больше не будет, я отменю приказание.
– Заверяю вас своим честным словом, что во все время моего пребывания здесь это больше не повторится, – пылко проговорил князь.
– Черт бы побрал этого старого бардадыма! – выругался он, выйдя из адмиральской каюты. – Сегодня ведь назначен в гарнизонном собрании ужин со всем сухопутным начальством. Приготовишь мне через час парадный мундир! – приказал он своему лакею. – Я съеду на берег.
Следующий день оказался днем рождения сестры великого князя Елены Владимировны, потом подошли именины августейшей бабушки герцогини Саксен-КобургГотской, затем еще кого-то, и вскоре Макаров убедился, что главной причиной приезда князя в Артур была возможность предаваться здесь кутежам без всяких стеснений. О какой бы то ни было службе он не хотел и слышать.
Вызванный Макаровым для объяснения, князь заносчиво ответил, что он достаточно взрослый, чтобы давать кому бы то ни было отчет о своих действиях, и просил адмирала впредь его по пустякам не беспокоить. После этого адмирал стал относиться к великому князю, как к гостю на эскадре, и никаких служебных поручений ему не давал. Но великий князь продолжал разворачиваться, вовлекая все больше офицеров в кутежи. Ежедневно десятками рассылались именные приглашения на очередной семейный праздник у великого князя, и под этим предлогом офицеры съезжали на берег.
Первым запротестовал против этого Эссен. Явившись к Макарову, он предъявил адмиралу одну из пригласительных записок князя.
– Ваше превосходительство, прошу вас мне разъяснить, имею ли я право по ней отпускать офицеров на берег сверх установленной вами нормы? – обратился он к адмиралу.
