Жеральд Мессадье - Цветок Америки
Стелла бросилась Жоашену в ноги. Все женщины сделали то же самое. Они целовали ему ноги и руки. Он поднял их. Жозеф ринулся к нему, чтобы поддержать, ибо его шатало. Из сада прибежали рабы.
— Дайте ему отдохнуть, — сказала им Жанна. — Он устал.
Она велела Стелле приготовить Жоашену легкий обед и дать стакан хереса.
Жозеф рукой обнял деда за плечи под задумчивым взглядом Франца Эккарта.
Жанна обратилась к рабам:
— Сегодня вечером я не хочу праздника. Люди говорят, что Каса-Нуэва-Сан-Бартоломе — пристанище колдунов. Это плохо для нас. Если вы нас любите, не устраивайте никаких манифестаций.
Итак, не было никаких праздничных торжеств, подобных тому, какое произошло после дождя, загасившего пожар, и Жанна надеялась, что ни падре Бальзамор, ни губернатор не узнают об исцелении больного ребенка. Однако на следующий день, отправившись вместе со Стеллой на рынок, она по взглядам карибов поняла, что им все известно. У нее отказывались брать деньги за покупки. Какая-то старуха кинулась целовать ей руки.
А еще через день в Каса-Нуэва прибыл губернатор собственной персоной. Он хмурился, и поклон его выглядел явно напряженным.
— Я вынужден признать, мадам, что есть некоторые основания считать все эти слухи о колдовстве в Каса-Нуэва-Сан-Бартоломе достоверными. Мне сообщили, что ваш друг Хоакин Кордовес исцеляет умирающих. Сам же я обнаружил, что треть моих стеблей сахарного тростника не растет, тогда как ваши цветут на диво.
Жанна собрала все свое хладнокровие.
— Хотите, ваше превосходительство, мы вместе поедем и посмотрим ваши посадки? — спросила она ровным тоном.
— Полагаю, вы заставите их зеленеть?
— Нет, ваше превосходительство, — ответила она с улыбкой. — Я покажу вам причину вашей неудачи.
— Вы уже разбираетесь в сахарном тростнике?
За его спесью скрывалась явная досада.
— Нет, но когда-то я была фермершей и разбираюсь в черенках. Вы ведь посадили черенки? Я знаю, как их сажать правильно.
Она пристально посмотрела на губернатора. Ей было хорошо известно, что собственная выгода для него куда важнее, чем любые слухи. Но она подозревала, что Бобадилья ухватится за этот предлог, если будут затронуты его интересы.
Он пригладил усы и кивнул:
— Прекрасно. Вы наездница, как мне сказали?
Она тоже кивнула. Это было что-то вроде испытания: он хотел удостовериться, что она и в самом деле ездила верхом на Пегасе.
— Что ж, возьмите лошадь моего секретаря.
Она поставила ногу в левое стремя и села в седло по-женски. Он с удивлением посмотрел на нее, затем, как велит вежливость, занял место слева. Секретарь двинулся за ними пешком.
Когда они приехали на плантацию, секретарь помог ей спешиться. Губернатор указал на высохшие растения. Она наклонилась, осмотрела погибший черенок и выдернула его из земли.
— Вот и причина, ваше превосходительство. Ваш черенок был посажен верхней частью вниз. Соки из земли не могли подняться. И корни не развились.
Он был потрясен. Она отбросила растение и пожала плечами.
— Но почему же все ваши растения поднялись?
— Вспомните, ваше превосходительство, что мой зять сам высаживал их. А вам это быстро надоело. Он предложил посадить и ваши черенки, но вы сказали, что с этим могут справиться и рабы. Но они не сумели распознать ход внутренних токов. Вот и все колдовство.
Губернатор хлопнул себя по бедрам и недоверчиво рассмеялся.
— Вы примите мои извинения? — спросил он.
— Ваше превосходительство, они льстят мне. Но теперь надо не допустить, чтобы ваши рабы повторили эту ошибку. Пока вы потеряли только пятьдесят черенков. Будь их пятьсот, дело обстояло бы куда хуже. Поэтому мой зять Феррандо и предложил вам свои услуги.
Она вернула губернатору практический взгляд на вещи. Он взглянул на секретаря, но тот лишь развел руками.
— Кажется, вы упомянули еще один случай колдовства? — продолжала Жанна.
— Этот человек, Хоакин Кордовес… В Санто-Доминго говорят, будто он исцеляет умирающих?
— Аптекари порой тоже, ваше превосходительство.
— Я не понимаю…
— Жоашен знает травы. Ему принесли больного ребенка. Он пошел в рощу за целебными травами и корнями. Поскольку эти снадобья действуют на новорожденных сильнее, чем на взрослых людей, он спас ребенка. Невежественные карибы стали рассказывать об этом всякие басни. Что ж, обвинять теперь в колдовстве всех травников и аптекарей?
Губернатор вздохнул и опустил голову. Потом усмехнулся. На сей раз он сам помог ей сесть на лошадь.
— Все эти слухи порождены невежеством карибов, — сказала она, оказавшись в седле. — Они почему-то совершенно не разбираются в травах.
Бобадилья несколько раз кивнул. Когда они вернулись в Каса-Нуэва, он спешился первым, помог Жанне сойти с лошади и поцеловал ей руку.
— Счастливы те, кто делит с вами жизнь, — сказал он.
— Счастливы те, кто пребывает под неусыпным оком вашей мудрости.
— Будьте уверены в неизменности моих дружеских чувств к вам.
Отвесив нарочито церемонный поклон Францу Эккарту и Жоашену, стоявшим на террасе, он сел на лошадь и уехал.
— Я в очередной раз спасла нас всех, — сказала Жанна своим спутникам. — Ну и ремесло! Мне надо искупаться в море.
Между тем события получили свое логическое развитие.
Два дня спустя Жоашен не пришел к завтраку. Сначала Жанна подумала, что он с утра пораньше отправился на прогулку в лес, но потом заметила, что Стелла поглядывает на нее с каким-то непонятным лукавством.
— Думаю, Жоашен провел брачную ночь, — объяснил, в конце концов, Франц Эккарт.
Жанна изумилась.
Жозеф втихомолку посмеивался.
— Совет карибов решил, что такой изумительный человек, как Жоашен, должен оставить острову свое потомство. И постановил дать ему девственницу.
— Откуда ты знаешь?
— Слышал кое-какие разговоры рабов. Хотел расспросить Жоашена, но он уже исчез. Конечно, ни в чем нельзя быть уверенным…
Внезапно Жанна вспомнила, что Жоашену всего пятьдесят лет и тело его отнюдь не немо. Посмотрела на Жозефа, и тот сразу понял значение ее взгляда. Ему исполнилось двенадцать, и, когда он бежал обнаженным в море, его мужские достоинства бросались в глаза.
Быть может, она находилась в раю, но здешние ангелы обладали всеми половыми признаками.
— Что ж! — сказала она.
И с улыбкой села.
— Ты видел эту… девушку?
Франц Эккарт покачал головой.
— Скоро я обзаведусь дядюшкой или тетушкой, которые будут моложе меня, — сказал Жозеф.
