Александр Дюма - Сын Портоса
Благодаря мушкетерской трилогии, насыщенная яркими событиями эпоха царствования «Людовика Великого» прочно приковала к себе внимание авторов, работающих в авантюрно-приключенческом жанре. Нужно отметить, что большинство описываемых в их произведениях событий — начиная от романов самого Дюма и кончая многотомной и откровенно балаганной «Анжеликой», вышедшей из-под бойкого пера супругов Голон и испытывающей ныне в нашей стране апогей популярности, — упомянуты в «Людовике XIV и его веке» — работе А. Дюма, к сожалению, издававшейся на русском языке лишь в незапамятные времена. Почерпнутые им в мемуарах литературных, военных и политических деятелей Франции XVII–XVIII веков факты изложены романистом с присущими ему блеском и увлекательностью. Конечно, в некоторых случаях к их исторической достоверности следует относиться с известной осторожностью — иной раз писатель пересказывает явные сплетни и анекдоты, но и они представляют огромный интерес, воссоздавая неповторимый колорит эпохи. В книге мы встретим упоминания и о капитане мушкетеров д'Артаньяне, и о приспешнике кардинала Ришелье Рошфоре, осуществившем ловкую провокацию во время заговора Шале, и о шпионке кардинала леди Кларик, срезавшей два подаренных королевой подвеска с костюма герцога Бекингэма, и о тоске Луизы де Лавальер по своему бывшему возлюбленному виконту де Бражелону… Говорится там и о событиях, рассказанных в «Сыне Портоса» (хотя его автор, несомненно, пользовался и другими источниками). Действие романа разворачивается в 1678 году. Важнейшие исторические события, с которыми связано развитие сюжета, — взаимоотношения короля с его фаворитками, знаменитый процесс отравителей и завершение войны 1672–1678 годов нимвегенскими мирными договорами.
Правление Людовика XIV (1638–1715), занявшего престол пятилетним мальчиком в 1643 году, ознаменовало наивысший расцвет абсолютизма, а в описываемый в «Сыне Портоса» период достижение Францией небывалого военно-политического могущества. Людовика XIV едва ли можно назвать тираном в обычном смысле этого слова (хотя именно так характеризует короля устами своего Мольера М. Булгаков) — во внутренней политике он в целом опирался на строгое соблюдение законности, однако результатом его деятельности явилось невиданное до тех пор во Франции сосредоточение власти в руках монарха. Приписываемые Людовику XIV слова «Государство — это я» как нельзя более емко определяют основные принципы его правления.
Александру Дюма великолепно удался психологический портрет «короля-солнца», обладавшего сильной волей и государственным умом — ему не требовались всесильные премьер-министры типа Ришелье или Мазарини; выдающиеся политические деятели Кольбер и Лувуа служили лишь действенными орудиями исполнения намерений монарха — и в то же время болезненным самолюбием и тщеславием. Ревностно следивший за благонравием своих подданных, король не прекращал открыто менять фавориток, рожавших ему детей, которых — надо отдать ему справедливость — он всегда признавал и одаривал титулами (в отличие от, например, Ивана Грозного, собственноручно душившего свое незаконнорожденное потомство). За исключением маркизы де Ментенон, возлюбленные Людовика не оказывали сколько-нибудь значительного влияния на его политическую деятельность. Все же госпожа де Монтеспан играла заметную роль при дворе. Выйдя в 1663 году замуж за маркиза де Монтеспана, она вскоре рассталась с мужем, став на долгие годы фавориткой короля и родив ему пятерых детей, — старшего из них, герцога де Мен, престарелый монарх даже намеревался сделать регентом при своем малолетнем правнуке, короле Людовике XV, однако парламент воспротивился этому намерению. Вздорный и капризный характер маркизы однако со временем начал раздражать короля, который перенес внимание на свою последнюю и наиболее прочную привязанность — госпожу де Ментенон.
Читатели романа «Двадцать лет спустя» помнят Франсуазу д'Обинье — «девушку с бархатными глазами», с которой Рауль де Бражелон повстречался у аббата Скаррона. Удивительная судьба этой женщины, оставшаяся за рамками трилогии Дюма, фигурирует в романе «Сын Портоса».
Франсуаза д'Обинье родилась 27 ноября 1635 года. Детство ее прошло в тюрьме, куда за убийство первой жены и ее любовника был заключен ее отец, Констан д'Обинье барон де Сюриме, сын Агриппы д'Обинье, поэта-гугенота и друга короля Генриха IV. В тюрьме он вступил во второй брак с матерью Франсуазы. Выйдя на свободу, но отказавшись принять католичество, барон вместе с новой семьей уехал в Вест-Индию — на остров Мартиника. Упомянутые в «Сыне Портоса» чудесные спасения маленькой Франсуазы и предсказание каменщиком блестящего будущего фигурируют в историческом труде Дюма. Вернувшись во Францию, Констан д'Обинье проиграл свое состояние и вскоре умер, оставив семью без средств к существованию. Воспитывавшаяся у родственницы девушка решила наняться в служанки к парализованному писателю Полю Скаррону, но тот предпочел жениться на ней.
Овдовев в 1660 году, она вновь бедствовала до тех пор, пока маркиза де Монтеспан, которой приглянулась молодая вдова, не попросила короля сделать ее гувернанткой их детей. Живой ум и своеобразная, хотя и неброская красота Франсуазы все более очаровывали Людовика, даровавшего ей титул маркизы де Ментенон. В итоге вдова Скаррон заняла при нем место гордой Атенаис, а так как она обладала строгой нравственностью, то овдовевшему королю в 1686 году пришлось обвенчаться с ней. Разумеется, этот брак, тайна которого была чисто формальной, не давал женщине скромного происхождения прав на престол, однако ее влияние на государственные дела оказалось немалым и отнюдь не всегда благотворным. Будучи ханжой-католичкой, она способствовала отмене Нантского эдикта, даровавшего королем Генрихом IV свободу вероисповедания гугенотам, преследованиям протестантов и изгнанию их из Франции.
Одной из ярких и страшных страниц царствования Людовика XIV стал так называемый «процесс отравителей». В 1670 году при неясных обстоятельствах скончалась принцесса Генриетта Английская — дочь короля Англии Карла I, ставшая женой герцога Филиппа Орлеанского, младшего брата Людовика. Некоторые свидетельства указывали на то, что она была отравлена шевалье де Лорреном, фаворитом герцога Орлеанского, человеком жестоким и бессовестным. Ходили слухи, что Людовик распорядился замять дело, дабы не навлекать позор на королевскую семью. Однако, вскоре после этого Париж потрясли массовые отравления. Говорили, что двое итальянцев-алхимиков Экзили и Дестинелли, отыскивая философский камень, создали яд, не оставляющий никаких следов. Ла Вуазен и Ла Вигуре — две мегеры, занимавшиеся колдовством и гаданьем, торговали ядом в сообществе с двумя священниками, Лесажем и д'Аво. Людовик организовал специальную следственную палату, под председательством министра полиции Ларейни. Однако расследование показало, что клиентами колдуний были многочисленные представители высшей знати. Герцог Орлеанский являлся к Ла Вуазен, чтобы узнать о судьбе ребенка, которого Генриетта родила в Англии за два года до смерти, и которого он отказался признать своим. Ведьма отправила в Лондон своего кузена Бовильяра, вернувшегося с фантастической историей о том, что ребенок жив, что отец его — Людовик XIV, и что его взял на воспитание король Англии Карл II. Тогда герцог потребовал, чтобы колдунья вызвала дьявола, дабы тот подсказал ему, как управлять братом. Явившийся «дьявол» сообщил, что Людовик обладает талисманом, делающим чары бессильными. Королева Мария-Терезия просила Ла Вуазен изготовить напиток, который вернет ей любовь короля. С подобным же требованием обращалась к колдунье графиня Олимпия де Суассон, племянница Мазарини и кратковременная любовница Людовика; эта дама даже притащила вещи из королевского гардероба для изготовления «любовной куклы». Суперинтендант финансов Фуке, любимец короля Пюигилен де Лозен, кардинал Буйонский также консультировались с колдуньями. Появились слухи о том, что ненавидимая за надменный нрав и ненасытное честолюбие маркиза де Монтеспан общалась с шайкой через свою камеристку, некую Дезейе; ее имя прочно (и, по-видимому, необоснованно) связывали со служением «черных месс» и сатанинскими культами. В смерти мадемуазель де Фонтанж, имевшей несчастье пленить короля, родить ему сына и заблистать при дворе настолько, что дамы стали носить прически à la Fontange, снова стали винить госпожу де Монтеспан и «парижских отравителей». Ла Вигуре, несмотря на жестокие пытки на допросах, не сказала ничего и была повешена. Ла Вуазен, надеясь спасти свою жизнь, поведала известные ей жуткие тайны, но несмотря на это, ее сожгли на костре. После этого шайка рассеялась, надолго оставив о себе мрачную память. (Автор «Сына Портоса» допускает здесь анахронизмы, перенося некоторые события 1680-х годов на конец 1670-х).
