Виктор Кернбах - Лодка над Атлантидой (С иллюстрациями)
Но человеку из Шумера не нужны были шкуры. Он неуверенно спросил, продолжая внимательно разглядывать Ауту:
— Чужестранец, у тебя нет старшего брата? А может быть, ты сын того, кого я давно знал… по ту сторону этого длинного моря.
Тогда в памяти Ауты на мгновение всплыло прошлое, и он закричал:
— Утнапиштим!
Человек отшатнулся:
— Откуда ты меня знаешь? Ты не можешь меня знать. Меня знал тот, другой, но он был тогда таким, какой ты есть сейчас, и если он умер или жив, то он теперь не молод. Как тебя звать, добрый человек?
И тут Аута помог ему вспомнить:
— Ты меня видел на Атлантиде, на Святой Вершине… Ты был с Махукутахом, Мпунзи, Валакугой и другими… Забыл, что ли?
— Ты не можешь быть Аутой, братом богов! — воскликнул испуганно человек, сделав несколько шагов назад.
— Если ты Утнапиштим, то я Аута, а человек рядом со мною Май-Бака. Помнишь восстание рабов?
Утнапиштим, человек из Шумера, внимательно посмотрел:
— Да, он может быть Май-Бакою… мы были одного возраста, одного мы остаемся и теперь. Но ты моложе лет на десять, а Ауте было столько лет, сколько и мне. Разве что ты обманул время?… Кто его может обмануть! Май-Баке захотелось крикнуть на весь базар, что Аута бог и поэтому он не может состариться. Но Ауте не нравилось, когда его называли богом, и Май-Бака сдержался.
— Я не обманул время, — ответил Аута с улыбкой, — но я убежал от него.
С трудом удалось убедить Утнапиштима в том, что он говорит с самим Аутой. И, убедившись в этом, он готов был воздать ему хвалу, как богу.
Они не могли сказать Утнапиштиму, для чего они в город пришли и что чужеземный корабль находится в стране Хару. Но Утнапиштим слышал, будто бы боги вновь спустились на Землю. Однако он, с трудом сдерживая охвативший его страх, ни о чем не спросил их.
Собрав товар, который никому не был нужен, двое негров отправились с Утнапиштимом на окраину города Содома. Человек из Шумера знал место, где путники могли укрыться на ночь.
— Я поведу вас туда, где спал и я. Человека этого зовут Лот, он живет здесь, в долине реки Иордан. Его палатки стоят до самого Содома. Это многочисленный род. У всех его родственников есть овцы, но они люди небогатые. Зато сердце у них открытое.
В доме Лота они пробыли всего лишь ночь. Как и от Утнапиштима, они получили много полезных сведений. На следующий день хозяин и Утнапиштим проводили их до конца долины. Они хотели найти там какое-нибудь судно, которое шло бы на север вдоль берега. Товар свой Май-Бака подарил Лоту за ночлег, а тот, видя, что путники люди бедные, дал им взамен несколько зерен серебра. Теперь у них было чем расплатиться с корабельщиками.
Судно нашли без труда. Но попасть на пего оказалось делом не легким. После того как договорились с хозяином, пришлось долго ждать; они уселись неподалеку от берега, в тени небольшого кустарника. Было жарко, одежда чужеземцев сильно стесняла их. И тогда путники решили ее снять, оставив только кусок ткани на бедрах. Теперь они были похожи на рабов, такими, какими они были когда-то. Так они просидели довольно долго, болтая о разных делах. Как вдруг из-за кустов на них набросились четверо вооруженных людей с цепями и веревками. Ауту неожиданно повалили лицом на землю, двое же стоявших сзади стали заворачивать за спину руки и связывать их. Даже если бы он захотел воспользоваться голубым оружием Хора, ему все равно не удалось бы этого сделать. Увидев происходящее, Май-Бака сразу понял, что четверо вооруженных людей были не кто иные, как охотники за рабами; он притворился слабым, упал лицом вниз и поджал руки под себя. Двое связывали Ауту, двое других старались вытащить руки из-под Май-Баки. И когда они менее всего ожидали, он молниеносно перевернулся на коленях и воткнул нож в живот одного из них. Охотник за рабами упал, обливаясь кровью. На мгновение остальные трое застыли в нерешительности. Этого было достаточно для того, чтобы Май-Бака бросился к Ауте и разрезал на его руках веревки. Тот вскочил на ноги, в этот момент трое, оставив своего полумертвого товарища, бросились на Май-Баку. У каждого из них в руках был длинный обоюдоострый нож. Теперь им рабы были не нужны — они хотели отомстить. Май-Бака кинулся бежать к морю, он знал, что преследователям его не догнать. Но, вспомнив об Ауте, он повернулся к бежавшим за ним людям и крепко сжал нож в руке. Аута понял, что опасность серьезная и выбора нет. Дрожащими руками он искал голубое оружие в одежде, лежащей под кустом, и, когда трое охотников за рабами были в нескольких шагах от Май-Баки, он поднял оружие, прицелился, нажал курок, и пучок невидимых лучей ударил из ствола. Один из преследователей упал. Остальные двое, не понимая, что происходит, бросились к Ауте, считая, что тот бросил камень в их товарища. Они были совсем близко, готовые вот-вот поразить его ножами. Тут уже было не до наставлений Хора.
Аута вновь поднял голубой ствол и убил еще одного. Только теперь оставшийся в живых понял, что за страшное оружие в руках чужеземца, и, закричав страшным голосом, бросился бежать от берега.
Придя в себя, двое друзей снова надели свои серебряные одежды и пошли в сторону гавани, где их судно готовилось к отплытию. Находясь уже на палубе, они увидели, как вокруг уцелевшего охотника за рабами собралась огромная толпа. Люди кричали что-то, показывая на берег. Друзья обменялись взглядом, посмотрели испытующе на лица корабельщиков. Но те были заняты подготовкой к отплытию и не обращали внимания на берег. Наконец, успокоившись, Аута и Май-Бака легли в одном из углов палубы.
Дорога по берегу в горы прошла для путешественников спокойно, как и плавание по морю. Они узнали все что было необходимо.
Увидев их избитые в кровь ноги и изможденные от усталости лица, Мехитуасехет успокоила их:
— Вас вылечит Маат!
— Какая Маат? — спросил, улыбаясь, Аута. — Богиня правды, которую вы придумали в Та Кемете?
— Нет! — ответила Мехитуасехет обиженно, — Маат — здешняя богиня, жена Уха. Так, значит, и ей дано имя.
Вскоре Маат и в самом деле серьезно принялась за их лечение.
Лишь на следующий день Хор, увидев, что путешественники отдохнули, сел с ними рядом и спросил:
— Почему вас так долго не было? Я уж начал думать, не случилось ли с вами какое-нибудь несчастье… Но у вас же было оружие. Аута, ты убил кого-нибудь?
— Да, двоих.
Хор замолчал. Май-Бака смиренно и с нескрываемым страхом вмешался в разговор:
— Владыка Хор, если Аута не убил, убили бы его.
Хору не хотелось более об этом говорить. Он ожидал новостей.
Неферт подошла к Ауте и протянула ему глиняную чашу. Он удивленно посмотрел на нее.
