Наталья Павлищева - Непобедимые скифы. Подвиги наших предков
Рассвет застал большинство скифов на своих местах в боевых порядках. Царь приказал без его команды не двигаться.
Стояли долго, солнце уже не только поднялось на самый верх, но и стало опускаться, а ойранцев все не видно. Наконец отправленные на разведку воины принесли весть, что Дарий с войсками подходит. Их разведчиков тоже видели, бить не стали, чтобы ойранцы знали, что их ждут.
– Антир, они на виду! – Голос Скопасиса не выдал никаких чувств, скиф не должен показывать своего волнения. Так же спокойны все сидящие в седлах.
Царь кивнул, не спеша поднялся и вышел из шатра. Неторопливо сел на своего любимого рыжего, чуть причмокнул губами. Конь, давно ходивший под Антиром, уловил этот едва слышный звук и послушно отправился вперед даже без толчка хозяйскими коленями.
Вдали темнела людская масса. Пока неразличимы отдельные всадники или пешие. У ойранцев основа войска – пешие, часто даже конники прячутся за их спинами. У скифов наоборот, лучники нужны только для начала боя, пока не пошла в атаку конница.
Но скифские лучники – лучшие в мире, из двухсот стрел, которые есть в запасе у каждого, едва ли десяток не достигнет цели! И бьют сильно, пробивая даже кости, спасти могут только очень прочные щиты и чистое везение. Ойранцы об этом помнят, потому постараются не подпускать скифов ближе полета стрелы.
Антир огляделся, конечно, людей с луками и стрелами среди конных уже нет, те знают свое дело и давно ужами скользнули в высокой траве, спрятались в оврагах, о которых не знают ойранцы, скрылись в малейших выбоинах, готовые в нужный момент пустить в дело свое смертоносное оружие. Тогда зазвенят тугие тетивы скифских луков, пуская острые стрелы, начнут падать враги, пораженные в шею, глаз, а то и в сердце, заржут, поднимаясь на дыбы, раненные кони, а скифы будут бить и бить падающих всадников…
Но это будет позже, когда вдруг пронзительно закричит степная птица, подавая сигнал начала боя.
А пока ойранцы приблизились на расстояние пяти-шести полетов стрелы и встали. Теперь оба войска, готовые к нападению, стояли друг напротив друга в напряженном бездействии.
Дарий беспокойно разглядывал скифов. Их в четверть меньше, чем персов, даже вымотанное и потерявшее много людей в тяжелой погоне по степи за призрачным противником персидское войско превосходило скифское. Наконец-то! Они решились дать отпор и должны быть уничтожены в этом бою, чтобы никто не посмел сказать, что есть кто-то сильнее Дария!
Разведчики, отправленные посмотреть поближе, донесли, что скифы все только на конях. Неудивительно, они, кажется, и спят в седлах. Тогда что же не дает покоя персидскому царю? Ведь последние месяцы, каждый день слыша о недостатке пищи и воды, о выжженной степи впереди и отравленных речках, о мелких стычках отдельных отрядов с противником и о том, что тот все отступает и отступает, он просто мечтал встретиться наконец в бою, чтобы разгромить неуловимых!
Но вот они стоят, готовые к сражению, а у Дария не хватает духа отдать приказ об атаке. Точно предчувствует недоброе или новую каверзу скифов.
– Царь… – вдруг окликнул задумавшегося Дария Гобрий. Этому советнику можно доверять, похоже, он правильно разгадал смысл скифских даров. Поторопит? Но сейчас Гобрий хотел сказать совсем не то.
– Наши воины наткнулись на двух скифских лучников, проклятые успели убить троих…
– Их захватили?
– Только одного – развел руками Гобрий. – И тот молчит.
– Привести сюда!
Скифский лучник был ранен так, что ни бежать, ни даже просто стоять не мог. И все же смотрел на персидского царя с ненавистью, словно хотел уничтожить взглядом. А еще презрительно, как смотрят на кого-то недостойного внимания.
– Где его взяли?
– Прятался в балке.
– Стрелял?
– Нет, похоже, лежал в засаде.
Это объяснение Дарию не понравилось совсем. Сколько их, таких, в засадах, готовых выпустить полные колчаны стрел в персов?
– Спросите его, сколько лучников еще в засаде?
В ответ скиф усмехнулся, обведя взглядом вокруг:
– Очень много, царь. Вся степь.
– Почему же не стреляют?
– Мы не убиваем тех, кто не нападает на нас. Уйдешь – не тронем. Попробуешь напасть – и перестреляем всех еще на подходе!
– Все-ех?.. – Дарий постарался, чтобы насмешка была явной, окружающие должны видеть уверенность своего правителя в победе. Но почему-то такой уверенности у него не было. Что случилось? Обладавший самым большим и сильным войском в мире персидский царь боялся каких-то разбойников на кургузых лошадках?!
Дарий вскинул голову, жестом показал, чтобы скифа казнили. Тот не испугался, смотрел презрительно. Мало того, что-то крикнул царю. Успел-таки, пока не снесли голову.
– Что он сказал? – хмуро поинтересовался Дарий у Гобрия. Тот склонился к ближайшему воину, видно толмачу, послушал и вполголоса, чтобы не слышали остальные, повторил Дарию:
– Сказал, что верно боишься. Презренный пес!
Царь только усмехнулся в ответ, гримаса вышла не очень уверенная.
Солнце повернуло уже к вечеру, а два войска все стояли в ожидании. Дарий отправил поискать лучников, но сунувшиеся чуть в сторону персы были либо перебиты на подходе, либо попросту никого не нашли. Царь злился, нелепое положение – стоять, ожидая непонятно чего и боясь двинуться с места! Такого с ним еще не бывало! Какие-то степняки держат в страхе огромное войско всесильного Дария Гистаспа!
И вдруг в рядах скифов стало заметно движение. Персы напряглись в ожидании атаки противника, но движение было непонятно суетливым.
– Что? – вскинулся Дарий. – Что еще придумали эти варвары?!
Немного погодя вернулись отправленные на разведку воины. То, что они сказали, не укладывалось в голове: выстроенные для битвы скифы вдруг принялись… ловить зайцев!
– Что делать?! – Царь решил, что ослышался.
– Они ловят зайцев, Царь, – развел руками сановник.
– Каких зайцев? – Дарий, как и остальные, был попросту растерян.
– Не знаю, гоняются за зайцем…
Дарий замер. Скифы столь уверены в себе и не боятся его, что даже в преддверии, может быть, последнего для них боя способны заниматься чем-то другим?! Как с такими можно воевать?! И что теперь делать?
Откуда было знать персам, что это простая хитрость Скопасиса. Младший царь скифов, не желая класть своих людей под ойранскими мечами и стрелами, всю ночь размышлял о том, как все же ускользнуть от сражения. Днем, заметив мелькнувшего в высокой траве зайца, он вдруг сделал знак охраннику-сармату подойти. О чем шептались Скопасис с сарматом, не знал никто, только немного погодя в сторону нетерпеливо переминавшихся на месте всадников отправились несколько человек с мешками.